Драм резким движением воткнул свою шпагу прямо ему в горло. Тем временем Рейчел спокойно достала второй пистолет и направила его прямо в сердце вожаку. Тот что-то невнятно бормотал, раскачиваясь из стороны в сторону и прижимая к груди раненую руку. Джейсон стиснул зубы и попытался встать, взглянув уцелевшим глазом на своего спасителя. Он не поверил самому себе, когда понял, кто перед ним.

– Ты безмозглый пьянчужка, тупица, болван! – забыв обо всем, кричала Рейчел на своего жениха. Она была перепугана до смерти и одновременно злилась на него. – Если ты ищешь смерти, то подожди хотя бы, пока мы поже…

– Пожалуйста, остановитесь, прежде чем сказать то, что не обязательно знать всем присутствующим, – резко оборвал ее граф и окинул взглядом комнату. Все присутствующие притихли и смотрели на них с выражением крайнего любопытства и лукавства. – Прекрасно стреляете, графиня.

– Не очень. Я целилась в сердце, – заметила Рейчел.

– Испугались за меня, графиня? – спросил Джейсон. Он заметил, как Рейчел крепко сжала пистолет. – Будет лучше, если вы оставите его в живых. Надеюсь, он разумный человек и расскажет нам, кто его нанял.

Рейчел презрительно посмотрела на человека, которого только что подстрелила, затем перевела взгляд на графа:

– Я пришла к выводу, что нельзя ждать благоразумия от мужчин. Научитесь хотя бы для начала не делать глупостей.

– Послушайте, голубки, оставьте свои милые препирательства на потом, – вмешался в разговор Драм. – Ночной караул не рискует заглядывать в эти трущобы, а здешние посетители уже начали проявлять нетерпение.

– Проклятые франты, являются сюда, затевают драки, все беды от вас, – недовольно проворчал хозяин трактира. Толпа вокруг злобно загудела, раздались проклятия и причитания; в смрадном воздухе росло напряжение, не предвещая ничего хорошего. Рейчел сунула свое оружие Джейсону, а сама быстро и ловко перезарядила первый пистолет и направила его на хозяина трактира. Тот сразу же замолчал.

Не обращая внимания на роптавшую толпу, Драм, аккуратно переступая через трупы, подошел к несостоявшемуся убийце, схватил его за засаленный воротник и, подталкивая сзади, повел к двери.

– Держите их на мушке и медленно отступайте к выходу, – приказал он Джейсону и Рейчел.

Все трое благополучно покинули таверну, волоча за собой жалобно скулящего раненого бандита. В этом опасном районе Лондона было практически невозможно найти экипаж. Добровольно сюда никто не заезжал. Чтобы добраться до безопасной части Лондона, друзьям пришлось довольно долго идти по темным, пустынным улочкам и буквально нести раненого бандита rfa руках, так как от большой потери крови он был в полубессознательном состоянии. Голова у Джейсона гудела так, как будто вся артиллерия Наполеона засела у него внутри и вела прицельный огонь по вражеским редутам. Пульсирующая боль в ухе не давала покоя, а глаз сильно распух и заплыл.

– И как только человек такой малой комплекции может столько весить? – недовольно проворчал Джейсон, согнувшись под тяжестью раненого.

– Думаю, в данный момент он не расположен нам помогать, не правда ли? – проговорила Рейчел елейным голоском. Она все еще злилась на Джейсона за его глупую выходку. Но она сделает все, чтобы он никогда не узнал, в какой ужас привела ее мысль о том, что она может потерять его навсегда. – Надо отвезти его на Боу-стрит и сдать властям. Там точно знают, как обращаться с такими типами, чтобы получить информацию.

– У нас есть более убедительные аргументы, чем у них, – заметил Драм убийственно холодным тоном.

Джейсон одобрительно хмыкнул. Оставив далеко позади страшные трущобы, Драм затащил раненого бандита в безлюдный переулок и приставил к его горлу лезвие шпаги:

– Ну а теперь, приятель, ты мне скажешь, кто заплатил тебе за убийство графа.

Несчастный тут же позабыл о своей раненой руке. Вспомнив, что Драм сделал своей шпагой с огромным одноглазым моряком, он проблеял слабым голосом:

– Пожалуйста, не сердитесь так, ваше сиятельство. Я… я бы все рассказал, если б мог. Но я не знаю, кто это был. Он подошел ко мне два дня назад в районе Уайтчепел. Затащил в переулок, прямо как вы сейчас. Там было темно, как в преисподней. Он дал мне пять гиней, но я не разглядел его лица.

– Конечно, ты был слишком занят, пересчитывая деньги, – как-то отрешенно произнес Джейсон.

– Но ведь что-то вы должны помнить! Он был пожилой или молодой? Как был одет? – спросила Рейчел.

– Так вы женщина! – удивленно воскликнул бандит, выкатив на Рейчел глаза.

– Да, я женщина. И если вы сейчас же не заговорите, я отстрелю ваше жалкое мужское достоинство, – произнесла равнодушным тоном Рейчел, поднимая пистолет и целясь бандиту в область чуть ниже живота.

Он прислонился к стене, пытаясь прикрыться здоровой рукой.

– Это был молодой человек, одетый как джентльмен. Высокий и худой. Одежда на нем была дорогая, не иначе как с Бонд-стрит. Это все, что я могу сказать, клянусь могилой своей матери, – умоляющим тоном быстро проговорил бандит.

– Сомневаюсь, что он знает, кто была его мать, – презрительно бросил Драм.

– Молодой Маунтджой вполне подходит под это описание, – заметил Джейсон.

– Под это описание походят сотни молодых лондонских аристократов, – добавила Рейчел.

Еще четверть часа они задавали вопросы раненому бандиту. В конце концов тот потерял сознание от потери крови и сильной боли. Когда стало ясно, что он больше ничего не может добавить, Драм сказал:

– Я отвезу его и сдам властям. – Затем он посмотрел на Джейсона и прищелкнул языком. – У тебя весь галстук в крови. Боже, и ты позволил этому бандиту испортить свой великолепный кашемировый сюртук, материю для которого выбирал я в салоне «Уэстинз»!

– Хорошо, что он порезал рукав, а не мою руку, – заметил Джейсон.

– Сожалею, что тот одноглазый верзила лишь причинил вам боль, а не вбил в вашу чугунную голову хоть немного благоразумия и здравого смысла, тогда от всех этих неприятностей была бы хоть какая-то польза, – проговорила Рейчел.

– А вы, Рейчел, отвезите этого шалопая домой и обработайте его раны, – приказал Драм и замахал рукой, пытаясь привлечь внимание кучера, который вел свой одинокий экипаж по булыжной мостовой в этот предрассветный час.

– Я сам о себе позабочусь, – гордо заявил Джейсон, поздно сообразив, что ему не следовало этого говорить.

– Так-так, милорд, сколько раз вы уже это говорили?.. Сейчас посчитаю… – приторно-сладким голоском проговорила Рейчел, забираясь в экипаж вслед за Джейсоном.

Они ехали к дому Каргрейва в полном молчании. Джейсону было очень плохо – начали сказываться последствия чрезмерного увлечения крепкими напитками, да еще ныли ушибы. Он откинулся на пропахшее плесенью сиденье и запрокинул голову, чтобы не видеть сидевшую напротив него Рейчел.

Даже одетая в старенькие бриджи, мешковатую рубашку и грубые сапоги, с убранными под шляпу волосами и испачканным грязью лицом, она была все так же соблазнительна. Почему именно она так привлекает его? Почему из всехженщин, которых знал Джейсон, именно эта своенравная особа сводит его с ума, лишает сна и покоя? А ведь он даже ни разу не занимался с ней любовью. Может быть, в этом и кроется причина этого наваждения. Джейсон старался убедить себя в этом, прислушиваясь к пульсирующей боли в голове. Его желание было столь велико именно потому, что он до сих пор не овладел Рейчел, а запретный плод всегда сладок. Прекрасный образ Рейчел в шелке и кружевах, когда он увидел ее в примерочной салона, постоянно преследовал Джейсона. Он попытался сосредоточиться на боли в распухшем глазе, но не смог. Мысли постоянно возвращались к Рейчел.