Колумб, конечно, думал, что он побывал в Азии. Но наиболее сообразительные из итальянских комментаторов немедленно предположили, что его открытия были сделаны в совершенно другой части земного шара: он принес имя Христа на острова антиподов, «которые, как мы думали, даже не существуют». Кто-то во Флоренции говорил об открытых землях как о «другом мире, противоположном нашему»{395}. Это было следствием идеи, широко распространенной среди итальянских гуманистов 1490-х. Церковный писатель V века Макробий предполагал в комментариях к Цицерону, что «материк антиподов может существовать как в Северном, так и в Южном полушариях». Его работы были недавно изданы. В то же время энциклопедист V века, Марциан Капелла из Северной Африки, предполагал то же самое в своей любопытной аллегорической новелле «De Nuptis Mercurii et Philologia», теперь так же доступной; космограф Пьер Д’Айи предполагал, что земли антиподов могут быть продолжением известной суши.

Петер Мартир в Испании также писал, что Колумб был «на Антиподах»: «Вернулся с западных Антипод Колумб из Лигурии, что едва смог выпросить у моих повелителей три корабля для путешествия, так как принимали они его россказни за выдумки». Поскольку «Антиподы» подразумевают находящееся что-то прямо напротив, было бы трудно найти «западные Антиподы»!

Мартир также говорил, что Колумб побывал в «неизвестных местах», то есть он не считал, что это точно была Азия{396}. Он написал в сентябре своему бывшему покровителю, графу Тендилье и архиепископу Талавере, без чьего совета (льстиво, добавлял он, хотя это было не так) Колумб не сделал бы всего этого: «Воспряньте духом, мудрецы, и услышьте о новом открытии! Помните, ибо это ваш долг, что Колумб из Лигурии путешествовал по новому полушарию западных антиподов»{397}. Месяцем позже он писал уже более должным образом архиепископу Браги в Португалии о том, что Колумб вряд ли нашел Индию. «Я не отрицаю это полностью, хотя размер земного шара подразумевает, что это нечто иное»{398}. В письме кардиналу Асканио Сфорца от 1 ноября 1493 года{399}, говоря о тех местах, где был Колумб, Мартир использовал более точное обозначение «нового мира» – novi orbis.

Сам адмирал в своем письме Луису де Сантанхелю говорил о том, что «за тридцать три дня я достиг Индий». В том же письме он писал, что «шел через Индии острова с флотом, что дали мне блистательные король и королева, наши повелители»{400}. Почему не «Индия» – в единственном числе? Потому что, скорее всего, Колумб хотел «избежать разрушения образа, сложившегося в представлении тех, кто остался дома»{401}, и Фернандо Колон, смышленый сын адмирала, подумал, что он использовал эту фразу, поскольку «это были земли в восточной части Индии, за Гангом, куда ни один географ не ступал…»{402}.

Колумб продолжал считать, что это были Индийские острова, и никто не пытался это оспорить. Но он, конечно же, обнаружил нечто другое. Фердинанд и Изабелла, так же, как и двор, знали, что случилось. Вскоре они начали действовать так, как хотел бы и Петер Мартир.

Два континента, ныне известных как Америка, как и многие острова, окружавшие их и «открытые» Колумбом, первыми заселили азиатские племена, которые еще за 15 тысяч лет до нашей эры достигли нынешней Аляски по ледяному перешейку, что соединяла ее с Сибирью{403}. Там, где сейчас находится Берингов пролив, до самого конца Ледникового периода, примерно за 8000 лет до н. э., моря еще не было.

Эти азиатские племена, похоже, кочевали группами примерно по пятьдесят человек, что характерно для людей, для которых охота была основным способом выживания. Возможно, они впервые направились на восток в поисках животных, например мамонтов – ровно так же, как Колумб направился на запад в поисках сокровищ и пряностей.

Физически эти люди были похожи на монголов или татар. Возможно, некоторые из них выглядели как японские айны. Однако женщина, чей скелет был найден возле Мехико в 2002 году, имела более вытянутый череп – скорее европейский, чем азиатский. Археологи много лет будут биться над этой загадкой. В любом случае множество азиатов медленно кочевали по Америкам.

Новые мужчины и женщины все прибывали из Азии, пока исчезновение льда на Беринговом проливе не сделало переправу сложной. Но даже тогда это не остановило миграцию: например эскимосы не жили в местах своего нынешнего обитания до 100 года до н. э. Некоторые из этих странников, возможно, достигли Мексики примерно за 10 000 лет до н. э.

В конце концов здесь появились некоторые «оседлые» культурные центры: в долине Мехико, на Юкатане и в Перу. Все это стало возможным благодаря открытию земледелия. Это было последствием вымирания больших млекопитающих, охота за которыми скорее всего и привела человека в Америку.

В Мексике земледелие появилось за 5000 лет до н. э. – наверняка после того, как одно из племен обнаружило, что посадка семян может обеспечить регулярное производство зерна. Это первое поле было кукурузным (маисовым), что естественно для Мексики, и стало вкладом Северной Америки в благосостояние мира. Даже через 2000 лет с начала нашей эры кукуруза составляет половину продовольствия Мексики. Кукурузу вскоре стали выращивать на террасах. Другими растениями старой Мексики стали авокадо, бобы и перец чили, хотя дикие фрукты, рыбная ловля и охота также поставляли важную часть рациона. Гончарное дело появилось вскоре после 5000 года до н. э., а хлопок стал использоваться для изготовления ткани примерно за 3000 лет до н. э.

Эти события произошли гораздо позже, чем в Старом Свете (сажать семена ради получения урожая стали на Ближнем Востоке за 10 000 лет до начала нашей эры или даже ранее). Так же земледелие здесь не сопровождалось одомашниванием скота, как в Азии. Примитивные американские собаки оставались объектом охоты. Лошади изначально водились в Америках, но вымерли за 8000 лет до н. э. На обоих американских континентах не было вьючных животных – за исключением отчасти лам в Перу, пока европейцы не завезли других вьючных животных.