– Я ещё ничего конкретно не знаю. Следствие теперь ведет Майкл Верденес, я буду работать с ним, но все рано ему запретят посвящать меня в какие-то либо дела, я так думаю. Они знают, что все равно я буду держать связь с Глорией. Я сделаю всё что в моих силах, чтобы вернуть Глорию побыстрее обратно, но обещать ничего не могу. Думаю, они мне тоже перекроют кислород, чтобы к ней не попадала та информация, которую бы они не хотели афишировать.

– Я сегодня должен быть на допросе Кевина Броуди, ты его будешь проводить?

– Да. Ты приедешь? – с надеждой в голосе спросил Брайн.

– А ты как думаешь?

– Ты нужен мне здесь Гейб. У тебя глаз наметан, может ты заметишь то, что мы раньше упускали. Придется тебе побыть и психиатром и копом. Но если ты решишь остаться дома с Глорией, я пойму.

– Я приеду. Я дал ей снотворное, так что до вечера она не проснется. – Сказал Гейб и отключил связь.

Когда я проснулась, была уже глубокая ночь, всюду было темно моя голова раскалывать от боли, тело всё ныло, будто оно подверглось пыткам. Реальность начала постепенно возвращать меня к жизни и вспомнилось все то, что я забыла в глубоком сне. Мне вновь захотелось впасть в забытьё.

Я услышала легкие шаги, потом появился Гейб, он сел на кровать рядом со мной и взял меня за руку.

– Может включить настольную лампу? Тут темно как в норе.

– Нет. – Мой голос звучал тихо и хрипло. – Я ничего не хочу, спасибо. Не зачем было меня караулить, пока я сплю.

– Глория, я этого хотел, я не мог допустить, чтобы ты проснулась одна. – Он поцеловал мою голову и поцеловал меня в щеку.

Я чувствовала себя жалкой и никчемной. Будто всю меня разрезали на мелкие куски и склеиваться обратно они никак не хотели.

– Кто тебе сообщил про меня?

– Брайн конечно. Он приезжал сюда уже пару раз, но ты спала. Курт и Дейв звонят каждый час.

– Я ни с кем ни хочу пока говорить и никого не хочу видеть, может позже, когда немного приду в себя. Или может перед тем, как меня посадят за убийство, к котором я не причастна.

– Глория, успокойся. Я уже связался с адвокатом. Тебе не о чем беспокоиться. – Гладя меня по голове, тихонько шептал Гейб.

Я хотела что – то возразить, но не смогла и резко отвернусь. Гейб осторожно взял в ладони моё лицо и снова развернул меня к себе.

– Все кто тебя хорошо знают, никто не верит, что ты имеешь хоть малейшее отношение к убийству этой девочки.

– Я знаю. И понимаю, что всё это формальность, но нет ни оснований, ни доказательств, ни мотива. Есть только теория, на основании которой они сочли меня – подозреваемой. Это волнует меня куда больше, понимаешь? Просто взять и отобрать у меня значок и снять меня с дела, до конца расследования.

– Все твои друзья делают всё возможное, чтобы быстрее вернуть тебя в строй.

– Да никто не в силах ничего изменить! Это уже произошло и не стереть этот позор уже ничем из моей памяти. Я устала от всего это, я очень опустошена, можно я посплю ещё, оставь меня, пожалуйста. И заранее прошу прощение за свое поведение, тебе придется несладко эти дни Гейб.

– Думаю я справлюсь, у меня есть одно преимущество.

– Какое? – швыркнув носом спросила я.

– Я люблю тебя, а этого более чем достаточно.

Он погладил меня по голове и тихонько вышел. Я тут же закрыла глаза и уснула.

Вставать на следующий день было очень сложно, да если откровенно признаться, я совсем не хотела. Почему то чувство смертельной усталости не покидало меня. Повернув голову, в дверном проеме я увидела стоящего с чашкой кофе в руке, Гейба. Он попивал кофе и смотрел на меня.

– Привет, малышка. Ты довольно долго спала, может пора вставать и вылезти уже из спальни? Сколько ты будешь тут прятаться? – ровным, спокойным тоном сказал он, мило улыбаясь при этом.

– Я не прячусь, – буркнула я в ответ.

– Чем дольше ты тут будешь валяться, тем больше потеряешь. Вставай.

Я села на кровати, облокотившись на спинку и сложила руки на груди.

– А куда мне торопиться? Идти мне некуда, делать нечего.

– Мы можем отправиться в любую точку планеты и провести наконец то отпуск как мы и планировали. – Он прошел в комнату и сел напротив в кресло, сверля меня испепеляющим взглядом, своими необыкновенно притягательными глазами.

– Я не хочу никуда ехать и отдыхать, прости.

– Тогда мы останемся дома, Глория. Но это не значит, что ты можешь валяться целый день в постели, жалея себя и проклиная весь свой департамент полиции. Этим ты ничего не исправишь.

– Бла, бла, бла, – подразнила я его.

Он усмехнулся и протянул мне халат. Пришлось встать и натянуть его на себя.

– Доволен? – скорчив гримасу, сказала я.

– Я, да. Не знаю, будет ли доволен, видеть тебя в таком виде Брайн?

– Он что здесь?

Гейб не успел ответить, как в комнате раздался возбужденный голос Брайна.

– Глория, наконец – то ты проснулась. – Он пошел ко мне и обнял меня.

– Я оставлю вас вдвоем, – деликатно сказал Гейб. – Думаю, вам есть о чём поговорить.

Закрыв дверь, мы остались наедине с Брайном стоя друг напротив друга. Он слишком хорошо меня знал, за столько лет работы со мной.

– Хреново выглядишь, детка – начал он.

– Какого чёрта ты тут забыл? У тебя что – нет работы? – буркнула я.

– Ты неповторима! – Рассмеялся Брайн. – У тебя еще есть силы, огрызаться? Значит не всё потеряно. Я заехал навестить тебя, у тебя есть друзья Глория которым ты не безразлична, понимаешь?

– Я не умерла, чтобы так беспокоиться обо мне. Проходи, садись – я указала ему жестом на кресло. Сама плюхнулась на кровать.

– Вчера мы допрашивали Кевина Броуди.

Я не реагировала. Брайн ждал моей реакции.

– Меня это не касается. – Сказала я через несколько минут, стараясь не принимать услышанную информацию близко к сердцу. Да и зачем? Меня все равно отстранили и все плевать, что я там думаю себе.

– Не делай вид, что тебе безразлично, Глория.

– Ты хочешь посвятить меня в ход расследования, Брайн? Это запрещено! Или ты тоже хочешь сдать значок и отправиться на покой?

– Не кипятись. Сам майор Броуди попросил меня заехать к тебе и проведать.

– Да неужели! Что совесть заиграла? Расследуйте всё сами, еще раз говорю, меня это не касается! – я соскочила с кровати и подошла к окну, упершись лбом в стекло.

– Я думал Гейб рассказал тебе о допросе. – Послышался голос Брайна за спиной.

Меня как молнией поразило. «Гейб? Какого черта он там делал? Ах, этот сукин сын дал мне снотворное, а сам поехал на дорос!? Ну я ему устрою, как только он покажется мне на глаза!»