Стралана кивнул.

- Могло бы иметь смысл, но Эльхазира не упоминала о партнере. Всё выглядело так, будто Оттманн управлял торговлей в одиночку.

- Она лжёт или введена в заблуждение. Что она рассказала твоим людям о его личных привычках?

- Только то, что он держит их в секрете. Между ними были лишь профессиональные отношения, ничего больше.

Мирмин подумала над этим.

- Я не хочу, чтобы кто-либо входил в лавку Оттманна до той поры, пока я не закончу с этой проклятой утренней делегацией. Потом я присоединюсь к своим людям на месте. А, и ещё я хочу пообщаться с Эльхазирой лично.

Бледнокожий мужчина терпеливо ждал следующего приказа.

- Эвон, мне нужно заглянуть в беседку. Будет лучше, если сделаю это одна.

- Конечно, но…

Мирмин холодно уставилась на министра.

- Но что?

- Ничего, миледи, - пробормотал он. Уважительно опустив взгляд, Стралана покинул её и присоединился к своим подопечным.

Мирмин в одиночестве шагала через сад, пока перед ней не возникла изящно украшенная беседка. В дальней стене было вырезано изображение феникса, символа её последнего мужа. Она вспомнила погребальный костёр и пустую, глупую надежду, которую она лелеяла - на то, что он воскреснет из своего собственного пепла. И он воскрес, но лишь в глубине её сердца, там, где частица его останется навеки.

Шок быстро вытеснил все эти печальные мысли из головы Мирмин. Всюду на стенах беседки была кровь, запятнавшая и феникса Хэйверстрома. Кто бы ни был убийцей Оттманна, он оставил тело торговца в садах в качестве послания для неё. Больше для такого бессмысленного вандализма оправданий не могло быть.

Гнев поднялся внутри женщины с новой силой. После смерти мужа она столкнулась со множеством сложностей в управлении городом, проблем, которые ей тяжело было вынести. Она нуждалась в таком месте, куда можно было бы сбежать, месте, где она всегда будет чувствовать себя в безопасности. Сады – и эта беседка в частности – были её святилищем. Стоя здесь, Мирмин всегда могла вновь испытать ту радость, любовь и уют, которые она находила в объятьях мужа.

Картины из прошлого потоком хлынули в её голову. Она вспомнила утро дня, наступившего после попытки захватчиков взять город. Хэйверстрома ранили, и целители назвали чудом то, что он выжил. Женщина будто наяву услышала его голос, когда он поднял кулак в металлической перчатке и выругался в адрес врагов, обещая, что они сполна познают мрачное чудо его отмщения. Теперь и она должна показать такое же чудо.

Мирмин закричала от ярости – крик воина, жаждущего мести. Когда она вновь обрела над собой контроль, она коснулась стены, ища поддержки. В этой беседке её муж сделал предложение; в этой прохладной тени они первый раз поцеловались…

Зрелище произошедшего пробуждало в Мирмин желание и самой пустить чью-то кровь. Изо всех сил стараясь заглушить тёмные мысли, она шла прочь от беседки, пока не наткнулась на кучку своих людей – а затем приказала троим из них снять нагрудники и отдать ей их стёганые дублеты. Они подчинились, не колеблясь.

На пути обратно к беседке, Мирмин разорвала рубахи на полосы и остановилась у маленького фонтана, где погрузила в воду получившиеся обрывки. Вернувшись к маленькому сооружению, она долго смотрела на багровые брызги. Стралана здесь уже побывал; об этом ей сказал тот факт, что чуть раньше в разговоре он заколебался. И поскольку он не сказал обратного, можно было смело утверждать, что стражники не нашли здесь никаких улик.

Мирмин начала отмывать кровавые потёки с белых стен. Вскоре она вся взмокла, а одежда была испорчена. Женщина возвращалась к источнику несколько раз, но даже вся вода Внутреннего Моря не смогла бы вернуть беседке прежний, незапятнанный вид. И даже если бы ей удалось полностью отчистить кровь, стереть память она не могла.

- Хэйверстром, мне тебя не хватает, - обронила она, слегка проведя пальцами по стене. – Но, где бы ты сейчас ни был, знай – я отомщу за это.

Она развернулась и молча направилась к выходу из садов.

Час спустя Мирмин стояла в тронном зале в окружении стражи. Эвон Стралана и несколько его солдат стоически наблюдали за разворачивающейся сценой с задней половины комнаты. Перед троном сгрудились двое мужчин, женщина и почти дюжина кошек, как домашних, так и диких. Члены делегации объявили себя представителями расы, редко показывающейся смертным – кошачьих лордов.

Мирмин напряглась, беспокоясь о том, что страх перед ягуаром, которого они привели с собой, станет животному понятен. Хотя она и была окружена стражниками и магической защитой, она не понаслышке знала о быстроте и свирепости этих зверей.

Женщина-лорд улыбнулась, почуяв беспокойство Мирмин. Она пошевелила пальцами затянутой в перчатку руки, и ягуар улёгся у её ног. Мирмин нервно поглядывала на создание, вспоминая про растерзанный труп Оттманна.

- Меня зовут Сиобан, - представилась женщина. – Со мной Никколо и Савьер.

Взглянув на каждого из кошачьих лордов, Мирмин кивнула. Возраст Сиобан невозможно было определить. Она казалась весьма молодой, но в её движениях присутствовала какая-то скованность, несвойственная представителям её расы. Может быть, причиной тому были высокие кожаные сапоги – они выглядели очень неудобными.

При всём при том, никто бы не смог отрицать её красоты. Её черные волосы ниспадали до пояса, почти теряясь в тёмной, элегантной одежде. Пронзительный взгляд её серо-голубых глаз задержался на лице Мирмин, а потом губы гостьи сложились в загадочную улыбку. Когда она склонила голову в приветственном кивке, на шее качнулся амулет в форме сердца. Одна половина расколотого сердца была кроваво-красной, вторая – чёрной.

Стоя позади прелестной Сиобан, Никколо запустил руку в роскошную гриву рыжих волос, а Савьер размял шею, покрутив головой, позволяя серым прядям коснуться плеч. Оба мужчины тоже были ошеломительно красивы.

После обмена любезностями Мирмин повелела Сиобан изложить её просьбу.

- Я не могу, - ответила просительница. – Наш верховный лорд ещё не прибыл, должно быть, задержался.

Дверь распахнулась, и в неё вошёл сокрушительно шикарный зеленоглазый мужчина – чётко очерченные черты лица, резные скулы, нос и челюсть, чувственные и манящие губы, и глаза цвета самых насыщенных изумрудов, которые Мирмин только видела. Одет он был в чёрный с золотым и небесно-голубым наряд; только рубашка была ярко-красной.

Мирмин уселась на трон, и делегация подступила ближе. Сиобан вытянула руку в сторону человека в чёрном.

- Позвольте