– Проверил?

– В лучшем виде, – кивнул Наиль. – Теперь ясно, что ты не ментовская прокладка, а нормальный питерский пацан! Такому грех не помочь.

– Спасибо за доверие.

– Ты, слышь, волну-то шибко не гони! И не гляди на меня так! В стремных делах на слово веры нет никому, понял?!..– Свернув в проезд между домами, Хитрый сменил тему: – А ведь не зря придумали, сволочи, насчет дублирующей группы! Фильмов про сицилийскую мафию, наверное, насмотрелись. Типичный прием Коза-Ностры. Окажись на месте моей коняки обычная консервная банка – и привет чертям! Выходит, не зря я год назад сто тридцать тонн «зелени» за тачку замаксал! Ха-ха!

– Можно считать, что бабки эти она уже окупила, с лихвой!..

Хитрый остановил машину на стоянке-кармане, втиснувшись на единственное свободное место между двух других автомобилей. Спрятал пистолет обратно в тайник, вышел, открыл багажник, достал матерчатый мешок с аккуратно сложенным куском тонкого, выцветшего от времени серого брезента и вдвоем с Артемом они быстро накрыли тентом поцарапанную пулями БМВ. После чего Наиль по мобильнику созвонился сначала с кем-то, кого называл Мастер, рассказал ему о второй, дублирующей группе киллеров, не забыв при этом упомянуть о неком «правильном пацане из клуба», благодаря которому была захвачена первая группа предположительных азовцев и частично уничтожена вторая. Терпеливо выслушав долгий ответ, Хитрый коротко буркнул: «Понял, все сделаю» и, нажав на сброс, тут же вызвал из памяти телефона следующий номер, по которому ответил некий Жора. Как понял Артем, в первом случае собеседником Наиля был лидер группировки Константин Силов, а во втором – рядовой боевик.

– …В темпе звони в сервис своему барыге, пусть отправляет сюда эвакуатор! – рычал в трубку Хитрый, играя желваками и раздувая ноздри. – Оставлять тачку нельзя, обязательно найдется любопытная падла, которая залезет под тент! Вызовут ментов, потом задолбаешься пыль глотать!.. И пришли за нами Лимона! Мы пока тут на лавочке подождем. Все, Жора, запоминай адрес…

Закончив разговор, Наиль убрал телефон и кивнул на две пустующие скамейки возле примостившегося чуть в стороне от детской площадки, покрытого листом жести столика для забивания «козла». Вечерами за ним собираются любители поиграть в домино и накатить по чекушке, но сейчас двор был практически пуст, если не считать ковыряющегося в переполненных мусорных контейнерах лохматого бомжа в рваной тельняшке и надетых на босу ногу кедах без шнурков. Присев на скамейку, Наиль закурил, побарабанил пальцами по столу и пробормотал:

– Ну вот, в течение часа подвалят и техничка, и пацаны. А пока можно расслабиться. Ты, кстати, по пивку вмазать не хочешь?!

– Нет, – при упоминании об алкоголе Артем невольно поморщился. – Слышь, Хитрый, у тебя мобильник на договоре или карточка с предварительной оплатой?

– Если ты хочешь спросить, можно ли пробить по номеру этой трубки, кто владелец, то это глупый вопрос, – снисходительно усмехнулся татарин. – Разумеется, нельзя. Куда ты хочешь звонить?

– Одному бывшему институтскому сокурснику, – честно ответил Артем. – Он мне должен.

– Долг – дело святое, – понимающе кивнул «карелец», без лишних расспросов протягивая телефон. – Не захочет платить – скажи. Включим счетчик.

– Так я и сделаю, – с серьезным лицом пообещал Артем и, взяв трубку, набрал номер «дельты» Макса Лакина.

Капитан ФСБ ответил после первого же гудка:

– Слушаю.

– Привет, Краскин, – тяжело дыша от переполнявшей его ненависти признес Артем. – Узнал старого знакомого?

– Греков! Где ты?! – Наверное, Макс даже подпрыгнул от неожиданности, не ожидая, что беглец добровольно выйдет на связь. – Выслушай меня и не кипятись! Я не собирался тебя никому сдавать, наоборот – тут нарисовалась интересная оперативная комбинация! Давай встретимся, я все тебе обьясню!..

– Закрой рот, собака, – прошипел Артем. – Я позвонил только для того, чтобы напомнить – за тобой должок. И рано или поздно я его обязательно получу. С процентами за моральный ущерб. Так что жди, вкладыш.

– На твоем месте я бы следил за словами, Греков, – холодно предупредил бывший сокурсник. – Ты разговариваешь с офицером ФСБ, находящимся при исполнении!.. Ладно, это все лирика. Все, что я хочу от тебя, – это минуту молчания. Засунь свой язык в задницу и выслушай, что я тебе скажу, о кей?! Бананы из ушей вытащил?! Тогда диктую по слогам! Группу бойцов мне навязал генерал, старый маразматик, вроде как для страховки. Я говорил ему, что это только разозлит тебя и натолкнет на вредные мысли. Так и вышло… Повторяю еще раз: я тебя не сдал, я хотел предложить тебе оперативную комбинацию! Или ты уже передумал мстить Киржачу?! Пойми, идиот, кроме меня, сейчас никто в мире не сможет тебе помочь, ни-кто!!! Или ты горишь желанием до конца своих дней находиться в бегах по подозрению в двойном убийстве?! Я видел дело, от него воняет за версту. Все улики против тебя, ни один следователь ни про Киржача, ни про его громил даже слушать не станет!

– Когда Аня даст показания – станет, – стиснул зубы Артем, уловивший в последних словах Макса некую неправильность, нечто, больно резанувшее слух. Но пока он не сумел осознать, что же именно его так насторожило и заставило моментально сжаться сердце. А может, просто боялся поверить в то, что услышал?

– Нет, старик, ты меня не понял, – помолчав, тихо сказал капитан. – Не будет никаких показаний. Никогда. Я только что звонил в больницу… Аня умерла, полчаса назад, от внутреннего кровотечения. Ее больше нет, смирись с этим. Ты остался один на один со своей бедой, старик. Вот такие дела… Я понимаю, как тебе сейчас больно, но ты держись, слышишь? А лучше – скажи, где ты находишься, я подъеду. Обещаю, не как капитан ФСБ, а как доведенный до белого каления русский мужик: мы обязательно закатаем Киржача и его скотов в асфальт!..

По-азиатски смуглое лицо питерского бандита, никогда в жизни не бывавшего на родине предков, не знающего родного языка, сидящего напротив с сигаретой в зубах и внимательно слушающего беседу Артема с неким должником, напряглось, дрогнуло. Словно закаленный в разборках чернявый «карелец» по прозвищу Наиль Хитрый вдруг лунной ночью на заброшеном сельском погосте увидел восставшего из могилы ката.

На Артема было страшно смотреть. С таким безумным лицом чеченские звери режут горло своим «кровникам», а истерзанные унижениями российские солдатики-мальчишки, только что освобожденные из чеченского плена спецназом Федеральных сил, смотрят на своих недавних изуверов, лежащих бородатой мордой в грязи, и скрипя зубами просят десантников дать им автомат – Значит, ты, падаль, изначально лгал мне, когда говорил, что с Анютой все в порядке, что ее жизни уже ничто не угрожает, – чужим, похожим на свист ветра в кроне треснувшей от удара молнии сосны, голосом прошептал Артем – Ну что ж, вполне вяжется с тем спекталем, который был на Фонтанке. Так что жди, сука, скоро мы встретимся. Я сам тебя найду. Закончу с делами – и найду…

– Не делай глупостей, Греков!..