— Пока ничего. Работаем. Мы проверяем все камеры,установленные на улицах вокруг дома. Но пока никаких подозрительных субъектовмы не обнаружили.

— Кажется, я могу вам помочь, — сообщил Муслим. — Еслизавтра утром вы согласитесь приехать в наше генеральное консульство, то ярасскажу вам, как произошло это убийство и кто его убил.

— Вы шутите? — не поверил Мелентьев.

— Нет. Завтра утром я вам все расскажу.

— Может, тогда предварительно расскажете о своих выводах?

— Пока рано. Но я попрошу вас пригласить в наше генеральноеконсульство Наталью Фролову, ее мать Веру Дмитриевну Радволину и ее бабушку —Марину Борисовну. Их водителя служебного автомобиля Лешу. Пока достаточно.Нужно, чтобы они все завтра собрались в генеральном консульстве.

— Вы гарантируете их безопасность на территории вашегоконсульства?

— Безусловно. Но если вы считаете, что есть конкретнаяопасность, то можете взять с собой несколько офицеров милиции.

— Я подумаю, — сухо пообещал Мелентьев. — И учтите, что я нелюблю экспериментов. Если завтра вы не предъявите мне конкретного убийцу и нерасскажете, как произошло убийство, я просто перестану с вами общаться. У менянет времени на такие забавы.

— Договорились, — согласился Сафаров. — Только обеспечьте намвсех, о ком я просил.

Затем он позвонил по прямому телефону Вере.

— Ты опять звонишь на этот номер? — разозлилась она.

— Я закончил расследование убийства нашего дипломата, —устало сообщил он. — Завтра утром я расскажу вам, как его убили. А сегоднявечером я хочу с тобой увидеться. Поэтому и позвонил.

— Ты серьезно говоришь или шутишь?

— Разве можно шутить такими вещами? Только недавно отсюдауехала твоя дочь. Между прочим, вчера вы напрасно так глупо себя вели. И ты, итвоя мать. Она все слышала. Вы кричали так, что она все поняла. По-моему, этонепедагогично.

— Ну да. Педагогично спать по очереди с матерью и дочерью, апотом пытаться спасти их внучку. Это более нравственно в твоих глазах?

— У тебя хорошая дочь, но если ты не будешь за ней следить,то она может сорваться и натворить глупостей. У вас это есть в крови. И у твоеймамы, и у тебя. Вы безумные и бесшабашные женщины, которые в результате своейсилы, заметь только силы, а не слабости, оставались одни.

— Ты позвонил, чтобы сообщить мне об этом?

— Нет. Я позвонил, чтобы с тобой встретиться.

— Я не хочу с тобой встречаться.

— Хорошо. Тогда я позвоню Наталье. Кажется, она готова сомной встретиться.

— Ты с ума сошел? — шепотом спросила она. — Чем ты меняшантажируешь? Тебе не стыдно? Говорить такие чудовищные вещи?

— Абсолютно не стыдно. Она сидела у меня и все времяпыталась выяснить — каким образом мне удалось понравиться двум таким сильнымженщинам, как ее мать и бабушка.

— Я была против ее поездки к тебе, но мама настояла. Что тысказал Наташе?

— Правду.

— Какую правду?

— Что с твоей матерью у нас ничего не было. Мимолетноеувлечение, каприз, который позволила себе взрослая женщина. Тебе тогда былотолько шестнадцать. Я честно сказал, что это было всего лишь увлечение. Апо-настоящему я любил в жизни только одного человека. Тебя.

— Так и сказал?

— Ты же знаешь, что это правда. Я даже рассказал Наташе, чтособирался ее удочерить.

— Только этого не хватало. Я надеюсь, у тебя хватило ума нерассказывать девочке о том, как я сама приехала к тебе в гостиницу? Или тожерассказал?

— Ума хватило. Конечно, ничего не сказал.

— И на этом спасибо. Что тебе нужно?

— Увидеться с тобой. Я, наверно, завтра улечу. В отличие отпрошлого раза, я даже заранее предупреждаю. Я только хочу с тобой увидеться.

Она молчала.

— Алло, ты меня слышишь? — спросил Муслим.

— Не вижу в этом необходимости, — наконец произнесла Вера. —Прошло столько лет. Нельзя входить в одну реку дважды. Я думала, что ты этопонимаешь.

— Именно поэтому я тебя и хочу увидеть. Может, это будетпрощание на берегу той самой реки, в которую мы так и не вошли.

— А мне показалось тогда, что вошли, — возразила она. —Впрочем, это схоластический и глупый спор. Я просто не хочу с тобойвстречаться. По-моему, более чем достаточный повод.

— Тогда все понятно, — согласился он. — Увидимся завтра внашем генеральном консульстве.

— Я туда тоже не приду, — быстро возразила она. — У меня назавтра расписана целая куча дел. Извини, но я обычно планирую свои дела нанесколько дней вперед.

— Тебе пришлют повестку, и ты обязана будешь туда явиться, —возразил Муслим. — А если не придешь, то я ничего не скажу Мелентьеву и простоуеду отсюда. А Наташа останется под подозрением. Тебе так нравится больше?

— Ты стал просто профессиональным шантажистом. Нет, мне этоне нравится. И завтра я в последний раз увижу тебя и приеду в ваше консульство.Но только в последний. И на этом мы наконец поставим точку. Ты слышишь?

— Поставим точку, — уныло повторил он. — Я думал, что тызахочешь со мной увидеться.

— После того, что с нами произошло? — гневно спросила она. —После того как я узнала, кто был другом моей матери еще четверть века назад? Иты смеешь после этого вообще показываться мне на глаза? У тебя нет ни стыда, нисовести.

— И на такой высокой ноте мы завершим наш разговор? —невесело произнес Муслим.

Она бросила трубку. Он положил свой телефон на столик.Прошел в ванную комнату. Нужно позвонить Сергею и задать ему несколькопоследних вопросов. Нужно подготовиться к завтрашнему выступлению. И всесделать правильно.

Он вышел из ванной комнаты и позвонил в консульство.

— Сергей, — негромко сказал он, — срочно приезжайте ко мне.Я хочу задать вам несколько вопросов. И сообщить вам, что завтра вечером яулетаю обратно в Баку.

— Вы не хотите закончить расследование? — спросил Сергей. —Неужели вы решили сдаться?

— Я его практически закончил. Остались последние штрихи.Приезжайте быстрее.

Муслим положил телефон на стол и опустился на кровать.

— Надеюсь, что я не ошибся, — пробормотал он.

«Она может многое вытянуть из других знаков Зодиака, но всеони будут несчастными, а рожденные под знаком Обезьяны — неудовлетворенными».