- Тогда ладно. И что ты подаришь Давиду? – меняет она тему.

- Ох, Енж, я, кажется, опять беременна…

- О Господи, Ал! Сколько можно. Уже четвёртый!  Ты с ума сойдешь, пока их воспитаешь!

- Их воспитанием занимается в основном Давид. Ты бы видела, какой он папочка…сладкий папочка.

- Так, не начинай! Не честно дразнить девушку с избытком секса!  - возмущается она, и я смеюсь.                                                                                                

- Он, правда, невероятный, - добавляю серьёзно. -  Безумно любит всех наших детей одинаково. Максим постоянно ходит за ним хвостиком, а  девочек с рук не спускает. На прошлой неделе одному из мальчиков наших тайских друзей, исполнялось семь лет и нас пригласили на праздник. Кьет – именинник, увидев Анютку, сразу поклялся, что когда вырастет, она станет его женой. Ты бы видела Давида в этот момент. Забавное зрелище, когда взрослый мужчина, ведёт серьёзный разговор с семилетним мальчиком, в котором переубеждал его в неправильности своего решения. Мальчик согласился с Давидом… и сказал, что тогда возьмёт в жёны Машку, они ведь близняшки! Никогда так не смеялась, как в тот момент. Боюсь, у наших девочек будут большие проблемы, когда достигнут совершеннолетия.

- Весело вам там. А сейчас кого ты ждёшь? – уточняет она, закончив трапезу.

- Не знаю ещё. Но это будет последний наш ребёнок. Иначе нам придется серьёзно с ним поговорить о стерилизации…                                                                           

- С Давидом? – удивляется Анжела. – Не смеши меня! Он же говорил, что хочет футбольную команду, так что крепись там! И где ты уже узнала об этой стерилизации?

 - За два года, Гуф со своей кошечкой, которую мы прихватили с собой, чтобы он не скучал на острове, сделали пять заходов по семь котят. Давид сказал, что с такими темпами, котята Гуфа скоро заполонят весь остров. И мы решили стерилизировать его.

- Ужас! Бедный котик! – возмущается Анжела.

- Ну, это лучше чем кастрация.                                                          

- И то, правда! Значит, Давид почувствовал угрозу своей территории? Что ж, один не дееспособный кот, совсем не решает его проблемы. Пусть рассчитывает на то, что каждый котёнок Гуфа, приведёт ещё по семь котят, а потом ещё и ещё!

- Ох, Енж, ты что специально! Он ведь сказал мне, что нужно сравнивать счёт и что-то мне подсказывает, что он совсем не шутит!                                              

- Тогда один выход – кастрация! – бросает Анжела, и мы начинаем смеяться. Люблю её очень. Скучаю жуть, по нашим дням. – Кстати, а вот и наш виновник! – вставляет Анжела, указывая пальцем мне за спину.                                                                                   

Бросаю быстрый взгляд назад и вижу Давида, который стремительно приближался ко мне.                                                                                              

- Ладно, милая, пора прощаться! Видимо Давид уложил детей спать. Ты ведь понимаешь, что сейчас, нам каждая минута важна, - говорю, поиграв бровями.

- Ну, вы и бесстыжие! Не честно дразнится! – возмущается она.

- Люблю тебя. До завтра! – бросаю быстро, подрываюсь с места и прыгаю в руки Давида, который уже был рядом. Обхватываю его ногами за бедра, руками за шею и мы жадно целуемся.

- Эй! Ты камеру забыла выключить! – слышу за спиной голос Анжелы, и Давид издает нетерпеливое рычание. После чего делает выпад  ногой, за которым следует хлопок, треск и тишина.

- Прости, куплю новый, - хрипло говорит Давид, и я понимаю, что мой ноутбук, улетел вдаль.                                                                                                                                         

- Тебе повезло, что этот ноутбук был не для работы! И вообще, зачем нужно было…

- Замолчи, - прерывает он меня, накрывая мои губы, своими губами. – Хочу тебя, - шепчет. – Ты ведь знаешь, что у нас мало времени!                                                

- Дети будут спать ещё  пару часов! – напоминаю я.                         

- Я и говорю: мало времени! – повторяет он, и я смеюсь.                           

- Ненасытный, - говорю с пристрастием.                                 

- Люблю тебя детка, - лишь отвечает он, срывая с меня одежду.

- И я тебя, мой родной. Навсегда!                                                               

Конец.