— В котором часу это было?

— Днем еще. Сейчас скажу… — новоявленный Джеймс Бонд задумался, сдвинув брови. — Часа в три… Да, точно, в четвертом часу.

— И что они делали?

— Там такое было… — Анатолий придвинулся ко мне и наклонился еще ближе. Я невольно отстранилась от него. — Пришел, значит, к нему этот педик. Васька его сначала вообще пускать не хотел. Они в дверях разговаривали…

— Так, так… — перебила я его. — А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее.

— Ну, значит, педик и говорит: мне надо поговорить с тобой. А Васька ему — не о чем мне с тобой разговаривать. А педик опять: дело, мол, срочное, надо побеседовать. Васька говорит: тогда выкладывай. Ну а гость его сказал так: ты впусти меня в квартиру, а то здесь несподручно, на лестнице.

— И что Приходько?

— Заявил, что ему нет никакого дела до его дел и что он вообще не намерен его слушать и тем более приглашать домой. А тот затараторил, дескать, хочет Ваське сказать что-то важное по поводу Женьки. Васька помялся немного и пригласил зайти. Потом они вошли в квартиру и все…

— Все? — разочарованно проговорила я. — А я-то думала, что вы сможете мне помочь. Я думала, вы знаете, о чем шла речь… — я приняла расстроенный вид.

Анатолий покосился на меня и спросил:

— А вам зачем это надо? Вы из милиции?

— Я же сказала: нет, я не из милиции. Вас я прошу помочь мне в одном очень важном и серьезном деле, — снова повторила я. — Но если вы будете так настырны, то я буду вынуждена покинуть вас. Я не могу ничего объяснить. Вы, конечно, можете не помогать мне, но я пришла к вам как к человеку, который смог бы пролить свет на ситуацию…

— Я и могу, — дядька выпрямился на табуретке и принял гордый вид. — Я же не сказал, что больше ничего не знаю. Это я вам рассказал только начало истории. Там еще было продолжение.

— И что же случилось потом? — заинтересовалась я.

— Потом Васька с тем типом пошли говорить домой, и я потерял к ним интерес. Но после там такое началось. Я даже хотел выйти выяснить, в чем дело…

— И что там началось?

— Через некоторое время, минут через пятнадцать, я услышал крики и стук. Громкий такой стук, как будто что-то кидают об пол или кто-то падает. Я прислушался — точно, из квартиры Васьки звуки доносятся. Ну я вышел в подъезд, прислушался. Может, думаю, помощь нужна. А Васька дома с тем педиком ссорился. Вернее, они даже не ссорились, а, я так понял, Васька навалял ему по первое число.

— Как навалял? — не поняла я.

— Ну так, обыкновенно. Настучал ему по башке. Короче, Васька его избил, потом принялся выталкивать из квартиры. Я зашел домой, но остался у двери, чтобы посмотреть. Интересно же… Так вот, Васька открыл свою дверь, и я увидел, как он выпихивает гомика из своей квартиры. Тот упирается, не хочет уходить, кричит что-то, плачет, а Васька его выталкивает. И вот они начали прямо на лестничной клетке отношения выяснять. Педик весь в слезах, хлюпает, кричит… Тьфу! — в сердцах сплюнул Анатолий. — Как баба, ей-богу! Ну и тут Васька ему как даст в морду!

— А о чем они кричали? Вы не разобрали?

— Да я не очень понял. Этот педик говорил, что скоро придет какая-то баба и что Ваське надо смываться. Что эта баба все знает, что она уже сегодня придет к нему, и тогда Ваське кранты. И еще что-то такое, я не очень понял…

— И что Василий ответил ему на это?

— А ничего не ответил. Дал в глаз, вот и весь ответ. Вытолкал он его, в общем, и дверь захлопнул. А педик еще минут пять колошматил в Васькину дверь кулаками, кричал, что еще может спасти его. Ваську, то бишь. От чего спасти, я не понял. Но он повторял, что Ваське надо срочно сматываться, потому что какая-то баба все узнала или скоро узнает. Ну и все в том же духе…

— Да, интересно… — произнесла я.

Но тут Анатолий вдруг подскочил на табуретке и вскричал:

— Я еще вспомнил! Он ему еще такое говорил… Я аж чуть не упал у двери, когда услышал.

— Что? — напряглась я. — Что он ему сказал? Кто кому?

— Ну педик этот Ваське сказал… — Анатолий выпучил глаза, и я поняла, что сейчас он выдаст мне тайну египетской пирамиды, никак не меньше.

— Так что он сказал? — поторопила я его.

— Они когда в дверях уже разговаривали, Васька все пытался вытолкать педика на лестницу, а тот ему как заорет на весь подъезд, после чего Васька ему в глаз и съездил.

— Да что он заорал? — не выдержала я.

— Как заорет: я люблю тебя! Так и сказал: я ведь люблю тебя, потому все это и делаю. Это он Ваське такое заявил. А Васька парень простой, скор на расправу, он и зарядил этому гомику по репе.

— Господи! Я-то думала, он что-то важное сказал, — выдохнула я.

— А что, разве это не важно? — опечалился дядька. — А я-то думал…

— Нет, это не имеет отношения к делу, — строго прервала я его.

— Ну и что, что не важно, зато прикольно.

— Да, куда уж прикольнее… Больше ничего интересного и важного не происходило?

— Да нет. Потом этому хлюпику надоело колошматить в дверь, он послюнявился еще немного и ушел.

— Все понятно, — важным голосом произнесла я и поднялась с табуретки. — Спасибо за ценную информацию, Родина вас не забудет.

Я вышла в коридор. Теперь в моей голове все начало более или менее проясняться. Встали на свои места детали и мелочи, которые никак не хотели складываться воедино. Я поняла, наконец, кто убил Приходько. И поняла, как именно все произошло.

У дверей Анатолий наконец прочухал, что я ухожу, и принялся уговаривать меня остаться хотя бы ненадолго.

— Я сейчас сбегаю в магазин, куплю что-нибудь, — бубнил он, нагло разглядывая мою грудь. — Посидим, поболтаем, может, я еще чего вспомню…

— Нет-нет, у меня неотложные дела, — заторопилась я. — До свидания.

Я вышла на лестничную площадку и остановилась в нерешительности у двери Приходько. Зайти к нему? Или потом? Мне ведь еще нужно позвонить Кудряшову, вспомнила я.

Подойдя вплотную к двери Приходько-старшего, я приложила к ней ухо и прислушалась. Кажется, все тихо. Неужели никого нет дома? Я послушала еще немного и пошла вниз, к машине. Там и решу, что делать дальше.

Я села в свою «девятку», достала сотовый и набрала номер Кудряшова.

— Алло, — театрально ответил Саша.

— Саша, это снова Татьяна. Вы не могли бы сейчас приехать в одно место?

— Куда? — капризно спросил он. — Я уже переоделся, чтобы ложиться спать.

— Это важно, — настаивала я. — Мне необходимо ваше присутствие.

— Куда? — недовольно спросил Кудряшов.

— Приезжайте к дому Василия Приходько, — сказала я.