– А где ваше лекарство?

– В фургоне, – еле слышно выдохнул он.

– Пойдемте, – сказала Лидия, решив обойтись без посторонней помощи. Пока она приведет Росса или еще кого-нибудь, бедный Уинстон задохнется. К тому же он будет смущен, если из-за него прервется веселье. Обняв молодого человека за талию, Лидия осторожно повела его туда, где темнели пустые фургоны.

– Который из них ваш?

Он слабо махнул рукой, и они продолжили путь.

– Мне очень жаль, что я испортил вам праздник, – смущенно признался Хилл.

– Молчите, а не то снова раскашляетесь.

– Как я ненавижу свою болезнь!

– Но вы же не виноваты, что больны. Сможете забраться внутрь? – спросила Лидия, когда они подошли к его фургону.

Хилл кивнул и, стараясь не дышать, с трудом сделал несколько шагов. Лидия последовала за ним. Пока ее глаза привыкали к темноте, Уинстон кое-как добрался до постели и бессильно рухнул на нее, содрогаясь от очередного приступа.

Лидия зажгла лампу и прикрутила фитилек, чтобы свет не мешал больному.

– Так где же ваше лекарство?

Он указал на небольшой деревянный ящик. Лидия открыла крышку и увидела несколько темных флакончиков, уложенных в подбитую бархатом коробку. Дрожащей рукой Хилл показал, какой именно нужен ему.

Отвинтив крышку, Лидия поднесла флакон к губам Уинстона. Он сделал несколько глотков и снова откинулся на подушку.

– Благодарю вас.

– Вам лучше? – с надеждой спросила девушка. Ее лицо выражало сострадание и озабоченность. Каштановые кудри придавали ей сходство со старинным портретом. Аромат духов Лидии заполнил холостяцкий фургон. Девушка, конечно, не понимала, что кажется воплощенной мечтой этому несчастному, распростертому на постели, и он отдал бы все, лишь бы стать здоровым и сильным.

– Да, лучше, – подтвердил Уинстон, жалея о том, что устремленный на него взгляд полон участия, а не страсти.

– Вам лучше раздеться. – Лидия развязала шелковый платок, заменявший ему галстук, и начала расстегивать жилет и рубашку.

Уинстон остановил ее:

– Это сделает Мозес. А вы возвращайтесь на праздник. Со мной все будет хорошо.

– Хотите, я приведу его?

Хилл покачал головой:

– Он сам придет, когда заметит, что меня нет. Еще раз спасибо, Лидия.

– Не за что. – Материнским жестом она убрала прилипшие к его лбу влажные пряди волос, а Уинстон нежно поцеловал ей руку.

В этот момент брезентовый полог распахнулся, и в фургон ворвался Росс, напоминающий убийцу, жаждущего крови. Лидия тут же отдернула руку, но было поздно – ее муж уже заметил то, что его ревнивому взору представилось как нежная любовная сцена.

Росс был ужасен. От его благопристойности не осталось и следа. Жилет и шейный платок куда-то исчезли, расстегнутая рубашка открывала густые темные волосы. Лицо его устрашало. Черты исказились, зеленые глаза под сурово насупленными бровями метали молнии. Спутанные пряди волос падали на лоб, рот превратился в узкую линию. Широко расставив ноги, Коулмен угрожающе раскачивался на каблуках. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять – такому человеку лучше не становиться поперек дороги.

– Росс? – слабо вскрикнула Лидия.

– Какая трогательная сцена! – насмешливо бросил он.

Хилл попытался сесть.

– Позвольте мне…

– Уинстону внезапно стало плохо, и я решила ему помочь. Боялась, что он задохнется от кашля, а рядом никого не было.

– Ты моя жена! – Росс схватил Лидию за руку. – Видит бог, это случилось не по моей воле. Но пока это так, изволь вести себя прилично.

– Росс, позвольте мне все объяснить, – взмолился Уинстон, опасаясь навлечь беду на Лидию, которая проявила к нему столько участия. – Вы неверно истолковали то, что увидели. Ничего непристойного не произошло…

– Пока, – желчно прервал его Росс. – Просто я подоспел вовремя.

– Это неправда! – возразила Лидия, тщетно пытаясь высвободиться из его цепких рук. – Мистер Хилл болен, и я хотела…

– Ты получишь то, что хочешь, но от меня, своего мужа, – делая упор на последнем слове, издевательски произнес Росс и вытолкнул ее наружу.

От неожиданности Лидия споткнулась и, чтобы не упасть, ухватилась за его ремень. Хищный блеск в глазах Росса так испугал ее, что она задрожала.

– Как это понимать?

Они уже дошли до своего фургона. Легко подхватив Лидию на руки, Росс забрался внутрь.

– А где Ли?

– Его взяла к себе Ма, – хохотнул он, и от этого дьявольского смеха у Лидии мурашки забегали по спине. – До утра.

Росс бесцеремонно бросил ее на постель, а когда она прикрыла ноги юбкой, язвительно усмехнулся:

– Не изображай скромницу. Если у меня и были какие-то сомнения на твой счет, сегодня ты их с успехом развеяла.

Лидия проворно отползла в угол и уставилась на Росса полными ужаса глазами. Она и прежде видела у мужчины такое выражение лица. Так глядел на нее Клэнси, и это означало, что никакие мольбы и слезы его не остановят – он возьмет то, что захочет. Глаза Росса, помутневшие от спиртного, выражали ярость и вожделение.

– Пожалуйста, Росс, не надо, – пролепетала Лидия, стыдливо прикрыв грудь.

Он молча сорвал с себя рубашку, обнажив мускулистый поджарый торс. Зловещий шрам, уже знакомый Лидии, сегодня испугал ее еще больше. Когда Росс выдернул из петель кожаный ремень, она подумала, что муж собирается избить ее, но он бросил ремень на пол и расстегнул штаны.

Лидия подняла на него полные муки глаза. Она еще надеялась разжалобить мужа. Ей была невыносима мысль, что он обойдется с ней так же, как Клэнси.

– Пожалуйста, не надо!

– Ты ведь хотела мужчину? Ну, так ты получишь его.

Все произошло в одно мгновение. Лидия не успела и глазом моргнуть, как Росс обрушился на нее и буквально вдавил в постель. Охваченная паникой, она пыталась сопротивляться, нанося беспорядочные удары по его ногам и рукам. Ей хотелось добраться до лица и расцарапать его в кровь.

– Нет, нет! – беспомощно повторяла она, зная, что не справится с этой грозной силой.

– Да, да. Ты ведь никогда не отказываешь мужчинам. Так чем я хуже других?

Розы, воткнутые в ее прическу, облетели, волосы рассыпались по лицу и плечам.

– Росс, не надо! Боже, помоги мне!

– И не надейся – Бог не услышит тебя. Когда он нужен, его никогда не оказывается рядом.

Закинув руки ей за голову, Росс начал расстегивать платье. Его пальцы то и дело срывались, но в конце концов и платье, и нижняя сорочка были отброшены. Теперь жадному взору Росса предстала обнаженная грудь Лидии, предмет его давних мечтаний.