Это беспредел, начальник! А может, ты меня на деньги раскрутить хочешь? Которые, ты придумал, будто у меня есть!

– Ну как же придумал? Ограбление было, твое участие доказано, деньги могут быть у тебя.

– Ну вот ты и хочешь меня на эти деньги раскрутить. Это коррупция, начальник!

– Кстати, о деньгах. В доме у Карамболя нашли деньги, украденные из Космобанка, ты знаешь, когда. В инкассаторском мешке. Два миллиона восемьсот. В тысячных купюрах.

– И что? – заметно напрягся Сарычев.

– Карамболь говорит, что деньги ему подбросили. Так это или нет, но мы уже сейчас можем отправить его за решетку. И братва волнуется. Может, Карамболь сам Пентиума подставил, объявил его крысой, хотя деньги взял сам.

– Зачем ты это мне говоришь, начальник?

– Да вот как-то странно получается, ты видел, как Ветрякова убили. И твоя причастность к найденным деньгам не вызывает сомнения. Может, это ты деньги подбросил?

– Зачем? – Сарычев сделал над собой усилие, наматывая на кулак всю свою волю, чтобы не расклеиться, не пустить сопли перед Прокофьевым.

– А это у тебя Карамболь может спросить.

– Это угроза? – набычился Сарычев.

– Да нет, просто предостережение, – качнул головой Прокофьев, внимательно глядя на Аркадия.

– Ну, пусть спрашивает, отвечу. Мне с Карамболем делить нечего, он мне дорогу не переходил, я ему тоже. Нет у меня резона его подставлять, тем более за такие деньги. Два лимона восемьсот? У меня что, опилки вместо мозгов? Да и откуда у меня такие деньги?

– Да и не было у тебя тысячных купюр, ты с пятерочками от Сивого ушел. Одну сумку ты уже потерял, вторую где-то прячешь… Машина у тебя новая, да?

– А это мне друг семьи подарил, – ухмыльнулся Сарычев. – Не веришь – пробей.

– Пробьем, обязательно пробьем. Разложим тебя на части, встряхнем, а потом снова соберем. И что ты на Садовой позавчера делал, узнаем. И какие у тебя непонятки… недопонимания с Карамболем.

– Нет у нас никаких непоняток!

– А насчет Аэлиты пробьем, может, ты к ней похаживал, пока муж в больнице лежит.

– А ведь это удар ниже пояса! – занервничал Сарычев.

– Ниже пояса, это если ты с Аэлитой спал, – ухмыльнулся Ярыгин, с силой положив руку ему на плечо. – Тогда тебе там все ниже пояса отрежут. Но ты не переживай, мы этих отрезателей обязательно разыщем. Примем и закроем. Никто не уйдет от наказания.

– Не спал я с Аэлитой! – Сарычев крепился изо всех сил, понимал, что Карамболь сейчас – раненый зверь, он ведь долго разбираться не будет.

– Спал не спал, а куда ее повезли, говорить не хочешь. А ведь ты видел, как ее грузили в минивэн, ехал за ним, номера наверняка запомнил.

– Да нет, я так близко не подъезжал.

– Вот я и говорю, покрываешь ты преступников, наверное, заодно с ними.

– Эка ты завернул, начальник! – громко и звонко хмыкнул Сарычев.

– Куда повезли Аэлиту?

– Ну куда… Минивэн на объездную вышел, в сторону Тамбова погнал. Я что, дурак за ним ехать? Они меня уже и без того срисовать могли. Сколько я за ними ехал, а дорога пустая, только мы, ну и еще «Крузер» навстречу шел, – вспомнил Сарычев.

– В это время с минивэна номера снимали.

– Значит, «Крузер» этот меня и срисовал?

– Номер минивэна?

– А меня потом на вилы, да? – Сарычев приставил два пальца к своему горлу.

– Может, на вилы, может, на кол, и то не факт, – с ухмылкой сказал Ярыгин. – А Карамболь и на то наденет, и на другое, даже не сомневайся.

– Да не боюсь я Карамболя, – как-то не очень уверенно проговорил Сарычев.

– А почему тогда хрен с бугра тебя пугает? Сообщник твой?

– Ну, «ю триста сорок пять бу», регион наш, чугуйский…

– Да ты не переживай, не скажем мы ничего Карамболю, – смилостивился Ярыгин. – Ты же знаешь, мы не сатанисты.

– Знаю, что закрыть можете.

– Значит, в сторону Тамбова минивэн пошел?

– А я в город свернул, – кивнул Сарычев.

– И все, больше ничего сказать не можешь? – Прокофьев пристально смотрел Аркадию в глаза.

Не верил он Сарычеву, не верил, и тот это понимал.

– Не убивал я Ветрякова. И с Аэлитой никаких дел не имел. О деньгах ничего не знаю. Не при делах. Просто оказался не в том месте, не в то время.

– Короче! – отрезал Ярыгин.

– Но вы же все равно меня закроете.

– И даже свечку поставим. За здравие, разумеется.

– Тошно мне от вас, – скривился Сарычев. – И помогать вам не хочу.

– А придется!

– Паренек из минивэна вышел. Щуплый такой, в очках. Я мимо проехал, развернулся, смотрю, а он уже в автобус садится. И в город. Ну, я за ним… Все!

– Что все?

– Я ведь так просто вам не сдамся, на этот раз такую волну подниму! За Вельяминову привлекался? А не убивал! За Василькова привлекался! А не убивал! Может, я и Космобанк не грабил! Может, подполковник Прокофьев испытывает ко мне личную неприязнь! Поэтому и Ветрякова мне шьет. Может, подполковнику Прокофьеву жена моя нравится? – не постеснялся сподличать Сарычев.

На этом он замолчал, но его голос продолжал звучать в ушах. Аркадий явно намекал на проблемы в личной жизни Егора. Жена его не устраивала, поэтому он завел роман на стороне, а там, где одна любовница, и другая может быть. Тем более что Лариса Сарычева – женщина в высшей степени интересная. Фактически Сарычев шантажировал его.

– Лишь бы ты никому в тюрьме не понравился! – Ярыгин положил ему на плечи обе руки.

Аркадий дернулся, но хватка у Савелия железная. И взгляд тяжелый. Он смотрел Сарычеву в глаза молча, но при этом просил его не паскудничать и не плевать в колодец.