– У меня есть предложение получше, – сказал Холмс. – Мы вызовем полицию, потом сядем в каминной на втором этаже, где воздух сейчас наверняка более пригоден для дыхания, и, пока будем ждать Лестрейда, гостья сможет ответить на все наши вопросы.

Так и произошло. Под дулом пистолета Ватсон и Холмс вынудили незнакомку подняться в каминную, а миссис Хадсон осталась прибрать в кухне. Пока Ватсон посылал за полицией, сыщик сел в тяжёлое кресло, жестом велев посетительнице занять кресло Ватсона. Люциус устроился перед ними на ковре, не в силах отвести глаз от женщины.

Оделась она удачно: тёмное платье с высоким воротником, узкие туфли, широкополая модная дамская шляпка – совершенная копия Ирэн, какой её видели на плакатах везде, где она гастролировала. И фигурой она очень походила на маму Люциуса: тонкая талия, острые плечи, бледный, но не болезненный цвет лица. И волосы цвета воронова крыла…

– Вы в парике, – сказал Люциус. – Он и правда заметил это только сейчас, когда смог спокойно разглядеть женщину. – Это не ваши настоящие волосы.

Шерлок Холмс улыбнулся:

– Верно подмечено, Люциус. – Он качнул дулом револьвера, целясь в незнакомку. – Сделайте одолжение – снимите эти подделки.

Женщина поджала губы – она не очень-то жаждала подчиняться. Но выбора у неё не было, и она это знала. Медленно подняв правую руку, она сняла сначала шляпу, потом парик, из-под которого показались её настоящие волосы. Они были намного короче – и цвета соломы! Когда же она избавилась от накладных ресниц, искусно нанесённой губной помады и куска резиноподобной искусственной кожи, приклеенной к подбородку и удлиняющей лицо, то вдруг совсем перестала походить на маму Люциуса.

– Мадам, вы меня поразили, – сообщил Холмс, удивлённо подавшись вперёд – похоже, он её узнал. – Этого даже я не ожидал.

Люциус моргнул:

– Постойте, так вы знакомы?

– Я её знаю, – кивнул сыщик. – Но сомневаюсь, что наша гостья знает меня. Или я ошибаюсь, мисс Хамелеон? Может, обо мне и в воровских кругах говорят?

Холмс попал в точку – Люциус это видел. Вид у женщины становился всё более обречённым. Она поняла, что проиграла. Более того – она утратила маскировку!

«Мисс Хамелеон, – мысленно повторил Люциус. – Какое необычное чудесное прозвище. Интересно, что оно означает?»

– О вас везде говорят, мистер Холмс, – угрюмо отозвалась женщина. – Если вы знаете, кто я, вам известно и это.

Холмс кивнул:

– Я знаю, кто вы. О да. Я узнаю лица, которые видел в разыскных делах Скотленд-Ярда. Мисс Хамелеон… в моём доме. – Он одобрительно присвистнул. – Люциус, эту женщину ищет вся Европа. Она довольно известна – по крайней мере, среди бандитов и следователей. Никто лучше её не умеет подражать другим, притворяться ими. Её преступления легендарны, никому не удавалось её схватить. До сегодняшне- го дня.

– Так-так. – На пороге каминной появился доктор Ватсон. Похоже, он слышал последние фразы. – До сегодняшнего дня. Если не ошибаюсь, в полицейских досье упоминалось, что вы работаете наёмницей, моя дорогая? Продаёте свои услуги любому главарю бандитов, который хорошо вам заплатит?

– Хороший вопрос, доктор, – сказал Холмс. – Нам всем хотелось бы знать, по чьему приказу вы явились в Лондон. Где те люди, которые уже несколько месяцев охотятся за Ирэн Адлер?

Женщина, которую полиция окрестила «мисс Хамелеон», молчала. Лишь когда Холмс снова качнул дулом револьвера, она перестала отпираться.

– Я не знаю, – ответила она – и похоже, вполне честно. – Я не принадлежу ни к какой группировке, мистер Холмс, ни к какой организации. Я работаю в одиночку. Мне отправляют заказ, я назначаю гонорар, мне платят, и я приступаю к делу. Кто мои заказчики и где их найти, сказать вам не могу, потому что сама ни разу с ними не встречалась. Я всегда получала от них только письма – без адресата – и давно их сожгла.

– Значит, горячих следов нет? – Люциус сглотнул. С тех пор как он переступил порог Бейкер-стрит, 221-б, он постоянно переходил от надежды к отчаянию. А теперь ему казалось, будто он окончательно потерял почву под ногами. – Ни маминых следов, ни следов её преследователей?

Блондинка в костюме Ирэн Адлер почти сочувственно взглянула на него:

– Увы, нет, малыш.

Тут в дверь комнаты постучала миссис Хадсон: полиция явилась забрать преступницу. Из жизни Люциуса… И навсегда из его надежд.

– Что ж, Хамелеон, – сказал инспектор Лестрейд, наблюдая, как лже-Ирэн садится в задний отсек большого полицейского кеба. – Ты долго творила пакости. Теперь ты отправишься туда, где тебе самое место, – за решётку!

Женщина даже не обернулась. Она села на узкую скамью внутри кеба, и Лестрейд закрыл за ней дверцу. Отдав последние указания окружившим его полицейским, инспектор подошёл к Люциусу и Шерлоку Холмсу, которые стояли перед домом и молча смотрели, как увозят преступницу.

– Должен признать, – начал Лестрейд, – хорошая работа. На удивление хорошая.

Холмс приподнял бровь.

– Но-но, Лестрейд, – с лёгкой обидой произнёс он. – Пора бы знать, что, имея дело со мной, надо быть готовым ко всему.

Лестрейд растерянно моргнул:

– Что? Нет-нет, я имел в виду мальчика.

Люциус закусил губу, чтобы не прыснуть. Несмотря на грустную и нелепую ситуацию, ему стало смешно. И неловко за мистера Холмса.

– Хорошая работа, Люциус, – повторил инспектор, положив руку ему на плечо. – Когда сможешь, зайди с друзьями ко мне в участок, чтобы мы внесли ваши показания в протокол. Дорогу в Скотленд-Ярд ты теперь, наверное, и во сне найдёшь.

– Хорошо, сэр, – сказал Люциус, подняв взгляд. В глазах Лестрейда плясали весёлые искорки, которых мальчик ещё никогда у него не видел. Инспектор был явно впечатлён. – Приду. Когда…

– …когда плотно позавтракаешь и пару часиков отдохнёшь, – перебил его Холмс и тоже положил руку Люциусу на плечо. – У мальчика было трудное время, Лестрейд. Пусть немного отдохнёт.

Инспектор убрал руку и кивнул.

– Трудное время, – пробормотал он и, к изумлению Люциуса, заговорщически ему подмигнул. – В этом я не сомневаюсь. – Он вернулся к продолговатому полицейскому экипажу, сел на козлы рядом с Тинни и уехал.

Люциус и Шерлок Холмс стояли на узком тротуаре Бейкер-стрит и смотрели вслед Лестрейду и другим полицейским, пока их экипажи не скрылись за углом. И даже после этого Люциус и Шерлок ещё некоторое время просто так стояли рядышком.

– Мне жаль, – сказал наконец Холмс.

Теперь уже Люциус вскинул бровь.

– М-м? – растерянно спросил он.

Холмс посмотрел на него:

– Я тебе не поверил. Мы все не поверили. Ни в тот раз, когда ты усомнился в виновности Бута, ни тогда, когда ты сказал, что видел маму.