груди матери. Затем я посмотрела на родственников. В том, что мое чудесное воскрешение не являлось неожиданностью, я поняла, как только оценила их счастливые лица, но нисколько неудивленные. Я посмотрела на Лема, который с улыбкой смотрел на меня. Я еще раз посмотрела на Алину, на Марка, на родителей и меня осенило.

— Вы… вы все знали, что я жива?

— Знали, доченька. Конечно, знали. Это я, используя свои связи и знакомство с Лемом, вытащил тебя из того ада, в которой ты попала, глупышка моя. Моя девочка, неужели ты думала, что мы оставим тебя с этим психопатом? — проговорил папа и поцеловал меня в лоб, а я снова всхлипнула. — Ну-ну. Прекрати разводить мокроту.

— Но почему… почему Лем не сказал мне правду? Почему не позвонили, не приехали ко мне? — я посмотрела на отца и не понимала мотивов.

— Мариночка, ты перенесла не самые лучшие времена. И, конечно, мы тебе помогли бы восстановиться. Но мы посчитали, что тебе нужно пройти через всё самой — найти себя, склеить себя по кусочкам и научиться жить после всего того, что произошло. Лем регулярно нам докладывал о твоем самочувствии. Как бы горько не было признавать, но в твоем случае мы посчитали, что чужому человеку ты сможешь довериться и найдешь новый стимул для жизни. Ты — наша дочь. И мы знаем, что ты всегда оберегала нас, своих стариков, и не хотела нас расстраивать даже по мелочам. Марк был против нашего с отцом решения. Он хотел, чтобы ты все пережила в кругу семьи, отогрелась в нашем тепле. Но мы с отцом понимали, что в таком случае ты останешься до конца своих дней жертвой обстоятельств. А мы хотели, чтобы ты нашла в себе силы стать кем-то большим. В конце концов, Марку пришлось смириться с нашим решением. Если бы ты… Если бы мы видели, что ты не справляешься, то, конечно же, приехали бы к тебе… — ответила мама.

Я была поражена признанием родителей. Сначала я хотела возмутиться, ведь, что могло быть лучше их тёплых объятий, любви отца и матери. А потом поняла, что видеть жалость, их переживания и знать, насколько остро они все чувствуют — я не смогла бы так с ними поступить. Нет, определённо, не смогла бы. Я благодарна им, что они приняли за меня это тяжелое решение.

— Но откуда вы знакомы с Лемом? — я не договорила до конца, как мой бывший босс меня перебил:

— Ты можешь обо всём рассказать отцу. Не переживай он в курсе, что я — начальник отдела по контролю за магическими артефактами. Твой отец, между прочим, один из лучших агентов России по магическому контролю, да и брат недалеко ушел.

— Как? — опешила я. — Пап, разве ты не работаешь консалтинговой фирме? Марк, а ты не помогаешь ему? — я с удивлением посмотрела на своих мужчин, а мама нервно рассмеялась.

— Нет. Ты же сама понимаешь, что о нас не должны знать все. Мы — полевые агенты. А это означает, что мы должны сохранять секретность даже от членов своей семьи ради их же безопасности.

— Мариночка, от меня они тоже это умалчивали до поры до времени. Так что ты не одна в неведении была. Оказывается, я замужем не за простым драконом, а за очень важным спецагентом, — снова засмеялась мама и чмокнула меня в щеку, крепко прижимая к себе.

— Мам, я тоже спецагент. У нас точно непростая семейка, — нервно рассмеялась я и повернулась лицом к мужчинам. — Так вызов в Швейцарию был организован с вашей подачи? — спросила я, вспоминая события трёхлетней давности.

Помню, Разин был очень удивлён местом, выбранным для очередного кровавого мероприятия, и очень долго готовился к нему.

— Да. Я связался с Лемом и попросил о помощи. Дальше, конечно, мы хотели просто тебя выкрасть. Но ты опередила наших агентов и прыгнула в реку. Но слава богу Лем успел вовремя вытащить тебя, а дальше… Дальше все закрутилось.

— Так вы знали о кровавом безумстве и что там творилось?

— Нет, об этом мы узнали гораздо позже. И то, только потому, что Зарецкий пришел в наш контроль и попросил кое-какие артефакты для работы. До этих пор я думал, что вы просто встречаетесь на каких-то совместных вечеринках. Круг знакомых Разина мы с Марком определили без труда. И выслали всем им приглашение в Швейцарию. А ты должна была все рассказать, — покачал головой папа.

— Я не могла, — тихо проговорила я.

— О чем и речь. Ты всегда оберегала нас, — тяжело вздохнул папа и помог мне с мамой подняться с колен.

— Спасибо… всем… вам… — тихо прошептала я и обвела взглядом свою необычную семью.

Мы пересели на диван, мама все также не отпускала меня из объятий. Отец сел с другой стороны и обнял меня за плечи. Марк сел рядом с Алиной на край кровати и не спускал с меня глаз. Он тепло мне улыбался.

— Но зачем вы усыпили меня?

— Нам было непросто узнать, что эта сволочь творила с тобой. Поэтому мы решили немного ему отомстить, — довольно оскалился Марк и поиграл бровями.

— Разину отомстить? — на всякий случай уточнила я

— Конечно, Разину.

— И каким же образом? — с интересом спросила я.

Марк не заставил себя долго ждать и, усмехнувшись, начал рассказывать:

— Сейчас все выглядит так, будто это он выкрал тебя. А поскольку мы знаем, что его освобождение курирует Зарецкий, как и дело, над которым вы совместно работаете, то предполагаем, что Разина уже начали допрашивать со всем пристрастием.

— За ним следили люди Зарецкого. Так что вряд ли у вас получилось его провести.

— Ты плохого мнения обо мне, сестренка. Я все продумал. Мы вырубили его «хвост», а еще подкинули Разину твои серёжки.

Я проверила уши. Действительно, они были пустые. Потом я прикрыла глаза и тяжело вздохнула:

— Зарецкий убьет его.

— Поделом этому подлецу, — жёстко произнесла моя дорогая мамочка.

— Алина для большей достоверности еще и оцарапала его так, что Зарецкий точно подумает, что это ты с ним боролась. Плюс серёжки в его кармане играют против этого гада. И как ты сама понимаешь, пока из него не вытрясут всю душу, так сказать, для профилактики его законопослушного поведения в будущем и нашего личного морального удовлетворения за прошлое, мы сообщать ни о чем не хотим, — оскалился Марк.

— Дайте мне срочно позвонить. Мы сейчас ведём одно дело, в детали которого я не могу вас посвятить. К сожалению, Разин нам нужен целым и невредимым, — поспешила сообщить я и протянула руку к