– Как ему новость?

– Похоже, действительно новость.

Малышев ждал нас в своем кабинете. Когда мы вошли, он стоял возле окна. Повернулся и сказал, хмурясь:

– Это просто невероятно…

– Что вы имеете в виду?

– Все… всю эту историю… Сначала Оля, теперь вот Екатерина Юрьевна. Как такое могло случиться…

Он пожал руку Маричу, кивнул мне, и мы устроились за столом для совещаний, Малышев сел напротив Владана.

– Кофе, чай?

Владан отрицательно покачал головой, а я сказала:

– Я отправила на почту Екатерины Юрьевны отчет. Думаю, вы имеете право с ним ознакомиться. Хоть она и являлась нашей клиенткой, но договор у нас с вами…

Я положила перед ним заранее распечатанный отчет. Он быстро его просмотрел. В лице появилось недоумение.

– Вы что, серьезно? – вскинув голову, он в упор взглянул на Марича.

– Мы бы не стоили своих денег, если б вздумали шутить с клиентами.

– Но это… это черт знает что такое… В Фонде полный бардак… извините. И кто за всем этим стоял? Ольга? Но это невероятно. Это был чистый, абсолютно честный человек.

– Скорее всего, по этой причине ее и убили, – кивнул Владан.

– Но если не она, то кто? Получается, что это Екатерина? Однако это полная чушь. Вы сказали, ее убили?

– Да, задушили. А труп спрятали в канализационном колодце.

– Ужас…

– Согласен. Вы ознакомились с нашим отчетом… впрочем, вы, скорее всего, видели его раньше. Я прав?

– Что вы имеете в виду? – Малышев откинулся на спинку стула, сложив на груди руки.

– Госпожа Данилова получила от нас отчет и отправилась к вам. Логично предположить, что она вас с ним ознакомила.

– В общих чертах, – помедлив, кивнул Малышев. – Я не видел отчет, но она рассказала о нем.

– И поделилась выводами?

– Выводами? Кто-то за спиной Ольги занимался неблаговидной деятельностью? Скажите прямо, вы меня подозреваете?

– Вы наш клиент, господин Малышев, – усмехнулся Владан. – Мы вынуждены соблюдать ваши интересы. Надеюсь, это понятно? Но если вы решили воспользоваться нашими услугами, имея в виду цель, о которой забыли нам сообщить, то самое время сделать это сейчас. Водить нас за нос – не очень хорошая идея.

– Мне бы это в голову не пришло, – обиделся Малышев. – Я – серьезный человек и к делам подхожу ответственно. Не сомневайтесь, я очень хорошо понимаю, с кем имею дело.

– Тогда вернемся к визиту Екатерины Юрьевны. Вспомните ваш разговор, желательно в деталях.

– Хорошо. – Малышев положил руки на стол, нервно побарабанил по столешнице пальцем. – Вы правы, куда разумнее говорить откровенно. Она пришла в конце рабочего дня, то есть сначала позвонила и сказала: «Надо срочно увидеться». У меня совсем не было времени, но по ее голосу я понял: она чуть ли не в истерике. И согласился. Она действительно была в ужасном состоянии, повторяла: «Этого не может быть». Я с трудом добился внятного ответа на вопрос, что произошло. Она сказала, что получила от вас отчет, из которого следует: кто-то распространяет наркотики, используя для этого подопечных Фонда. И Ольгу убили потому, что она знала об этом.

– Что Данилова от вас хотела?

– Наверное, поддержки. Чего же еще? Она просто была в шоке. Ее очень задели ваши подозрения. Особенно намек на денежные махинации… Она битый час уверяла меня, что не взяла ни копейки, что это было абсолютно невозможно. Сотрудник, с которым вы разговаривали, все неверно понял или попросту ее оклеветал, затаив обиду после своего увольнения. А уволили его за некомпетентность. Он везде совал нос, занимался пустой болтовней и ничего не делал. Я пытался ее успокоить, сказал: надо дать вам время все выяснить, а уж потом предпринимать какие-то шаги. Я видел, что-то ее мучает, и в конце концов она сказала… В сейфе она нашла бланки банковских переводов.

– Банк находится в Испании?

– Да. Суммы довольно крупные. Папку с этими бумагами Ольга почему-то положила не в свой сейф, а в сейф бухгалтерии. В ворохе бумаг на нее можно было не обратить внимания. Что, собственно, и произошло. Екатерина Юрьевна наткнулась на папку случайно и никому ничего говорить не стала. Но получив ваш отчет…

– Она что же, заподозрила Ольгу? – подсказал Владан.

– Судя по ее душевному состоянию – да. Заподозрила вовсе не в хищении. Если бы такие суммы исчезли из кассы Фонда, Екатерина Юрьевна не могла бы этого не заметить.

– Она решила, это доход от криминального бизнеса?

На этот раз Малышев просто кивнул.

– Разумеется, все это чепуха. Так я ей и сказал. А эти переводы… У всего должно быть разумное объяснение. Посоветовал обратиться к Олегу.

– Она говорила с ним?

– Не знаю. Я предложил отвезти ее домой, но возле Торговых рядов она попросила остановить машину. Сказала, что хочет зайти в магазин.

– В котором часу это было?

– В восемь, может, чуть позже. В половине девятого я был дома. Я так понимаю, домой она уже не вернулась? Вчера мне звонила Маша, спрашивала, не видел ли я Екатерину. Ее не было ни дома, ни на работе…

– По словам соседки, у себя она не ночевала, значит, из магазина она не домой отправилась, а куда-то еще. Мобильный при ней не нашли, но отследить ее звонки нетрудно.

– Она кому-то назначила встречу, с которой не вернулась?

– Скорее всего, именно так. Хотя… возможно, за ней уже приглядывали, и ее желание покопаться в чужих тайнах кому-то очень не понравилось. В итоге мы имеем еще один труп. Получается, уже четвертый, если считать некоего Шошу и его приятеля. Хотя приятель, скорее всего, стал случайной жертвой.

– У меня все это в голове не укладывается, – пожаловался Малышев. – Убийство Ольги… конечно, это было ужасно, но… понятно, район неблагополучный, меня всегда удивляло ее упорное нежелание переехать. И всяких мерзавцев там пруд пруди… могли и в дом забраться. Но то, что открывается теперь… Вы сообщите о своих выводах в полицию?

Владан поморщился.

– Сообщить в полицию можете вы, если сочтете нужным.

– Я бы предпочел, чтобы вы продолжили расследование.

– Даже сейчас?

– Почему вы спросили? – насторожился Малышев.

– Вы довольно тесно связаны с Фондом…

– Не больше, чем другие спонсоры.

– Наверняка далеко не у всех спонсоров были романтические отношения с обеими покойницами.

– Клевета! – рявкнул Малышев, Владан удивленно поднял брови.

– Вы себя утешаете или нам голову морочите?

– Если речь идет об Ольге… Но при чем здесь Данилова?