В колодце стен, убегающих к небу, шаги отдавались тревожно, как удары сердца под дурное предчувствие.

Лесик пробежал двор первым, проскочил через узкое место и направился к арке, ведущей на улицу. Фели не отставала, стремясь скорее выбраться из каменного застенка двора. Проспект стрелой убегал к заливу, пахнувшему водной стихией и бризом, хотелось ветра, но в эту ночь он словно ленился, даже не трудился развевать волосы.

– И куда теперь? – парень хмуро остановился.

Непонятно откуда текла вода – крупные капли стекали с крыши и били в заржавленный подоконник, мешая прислушиваться.

Вдруг воздух ожил, вздрогнул порывом ветра, и капли скупо зашлепали об асфальт. Фели непроизвольно глянула на брызги. Рядом с образовавшейся лужицей она заметила упавшие с кроссовок песчинки.

– Кажется туда! – ткнула она пальцем в залив.

Они бросились бежать по Малому проспекту. Воротник Лесиковой куртки щелкал краями, Фелина челка походила на язык буйного пламени.

Девушка бежала легко, ничуть не отставая от парня, подошвы отбрасывали назад влажный шорох.

– Маячок! – напомнил Лесик.

– Чисто… – глянула Фели на экранчик прибора.

Пробежали мимо старого Смоленского кладбища. Белая ночь разливала свет равномерно, не оставляя под деревьями места для тени. Умиротворенное спокойствие буквально струилось от вросших в землю могильных камней – так бывает всегда, когда на кладбище есть церковь.

По линии с сиреной пролетела милицейская машина, Фели едва успела затянуть напарника в подворотню. Под ногой звякнуло, покатилось.

– Не хватало сейчас только нарваться! – укоряюще шепнула она.

Упавшая бутылка докатилась до стены, звякнула и остановилась. На черной этикетке, под надписью «Невское», хмурились два золотых сфинкса.

Когда сирена стихла, снова побежали, выбежали на Гаванскую и остановились.

– Ирина могла побежать куда угодно… – безнадежно огляделся Лесик. – Надо звонить Его Превосходительству.

– Деньке достанется… – умоляюще глянула Фели. – Давай пробежим до залива, может еще маячок сработает.

Ветер отстал, теперь только бег превращал воздух в набегающее течение.

Пересекли бульвар и выбежали на Шкиперский проток, справа остались руины старого дома. Они выглядели остатками чего-то живого, но белая ночь часто путает реальное с нереальным. Лесик надвинул на глаза окуляры прибора.

– Плохо видно… – разочарованно сообщил он. – Подвижный фон, как всегда после кладбища.

У Фели мороз пробежал по коже – никак не могла привыкнуть.

– Надо спешить. – заметил ее состояние Лесик.

Они пробежали еще метров двести, под подошвами загудел металлический мостик через проток. До залива оставалось совсем немного, и тут ветер был уже не настолько ленивый – настороженно шумел в кронах деревьев, игриво трепал волосы, даже пел в прутьях покосившихся старых ворот. Его рокот чем-то напоминал ритмичную музыку в дискотеке, только намного тише. Но ритм сохранялся, у девушки даже снова защекотало в груди.

– Ой! – вскрикнула Фели. – У меня метка на экране! Почти на пределе локатора! Движется вдоль берега.

– Где? – моментально оживился Лесик.

По экрану приборчика, расчерченного светящейся сеткой концентрических окружностей, двигалась яркая искорка, словно блошка на рентгеновском снимке.

Девушка уверенно показала рукой на видневшуюся вдалеке свалку.

– Там.

Лохматые ленточки рваных пластиковых пакетов трепетали на колючей проволоке вдоль забора, Лесик внимательно вгляделся в окуляры прибора, было слышно, как он легко дышит не смотря на преодоленное расстояние.

– Ну? – нетерпеливо спросила девушка.

– Что-то есть… – бесцветно ответил он, но даже так голос прозвучал жутковато. – Довольно серьезное. Вон за той кучей ящиков и контейнеров. Засветка класса «Ка», около трех баллов. Если бы еще не этот проклятый фон, я бы сказал точнее… Ты взяла распылитель?

– Нет… – виновато склонила голову Фели. – У меня карманы узкие.

– Детский сад! – фыркнул Лесик. – Ремень надо носить! Пойдем, только осторожнее, очень прошу. На, телефон, если что, сразу звони на базу.

– А что понимать под твоим «если что»? – в голубых глазах девушки не заметно было и тени насмешки.

– А я знаю? – уже на ходу пожал плечами Лесик. – Давай скорее.

Асфальт кончился, и Фели на высоких платформах идти стало трудно. Парень теперь глядел только через прибор, но шаг не сбавлял. Здесь уже отчетливо пахло водой залива, ветер шумно играл обрывками пакетов, посвистывал в низком шлагбауме и рычагах брошенных тракторов.

Свалка выглядела белесой пыльной пустыней, расчерченной следами гусениц и тяжелых грузовиков, лишь кое-где пятнами разрослась трава. Далеко, почти у обрыва, виднелось внушительное нагромождение контейнеров и деревянных ящиков, на которое показывал Лесик.

– Может позвать Ирину? – в голосе девушки звучали просящие нотки. – Очень уж трудно идти!

Ближе к заливу из пыли густо прорастала осока, мешая и путаясь в ногах.

– А если она кого-то ведет? – недовольно ответил Лесик. – Лучше подожди здесь, все равно у тебя никакого оружия! Ну и обулась же ты на спасательную операцию…

Налетел порыв ветра, между коробками и контейнерами метнулась фигура в черном.

– Ирина! – не выдержала напряжения Фели.

И тут же из-за ящиков полыхнул огненный веер автоматной очереди.

Одна пуля сразу же попала Лесику в левую руку, и его моментально развернуло волчком, прибор слетел с головы и кувыркнулся в пыли. Еще несколько визжащих кусков свинца пролетели совсем рядом от Фелиной головы.

– Ой… – только и сказала она, когда грохот выстрелов наконец ударил в уши.

– О…ттт…ссс… – сдавленно зашипел парень, падая на травяную подушку. – Фели, на землю! Быстро!

Еще одна очередь тюкнула пулями в утрамованную пыль.

Лесик с трудом вытянул из поясной кобуры пистолет Макарова, но передернуть затвор не смог – руку задело сильно. Кровь сделала траву под ним темной, в сумерках почти черной.

Ветер напрягся и волной пробежал по осоке.

– Передерни затвор! – попросил Лесик напарницу.

Фели схватила оружейный металл тонкими пальцами, рванула на себя грубую засечку затвора. Ствол выдавился вперед, как указующий перст, затвор звякнул и черный металл наглухо закрыл сверкнувшую сердцевину.

Третья очередь ударила из-за ящиков, пробив ветер невидимыми свинцовыми брызгами. Лесик выхватил пистолет из рук девушки и выстрелил в направлении только что угасших вспышек. Белая ночь разнесла выстрел далеко по округе, от металлического контейнера отлетел блеклый сноп искр.