– Смотри на это с другой стороны. Контракт ты закроешь куда раньше, а оплата будет, как за все шесть месяцев работы, – с улыбкой произнес Стейн. – Избавишься от меня окончательно…

Лучше бы молчал. Потому как мне очень захотелось отвесить ему оплеуху. Даже дернулась, хоть и безуспешно.

– Всегда есть альтернатива, – безрезультатно попытавшись выдернуть руки из его захвата, прошипела я. – И необязательно раньше времени себя хоронить.

– Я рассматриваю варианты, Линда, – проговорил он, и неожиданно поцеловал мою руку.

– То есть… – не сразу совладав с голосом, начала я, перевела дыхание и продолжила уже куда спокойней: – варианты все же есть.

– Как сказать… Ты расколотила артефакт, похоронив тем самым саму возможность найти эти самые варианты.

Я нахмурилась. Артефакт, который я неосмотрительно разбила в день нашего знакомства, за что мистер Стейн угрожал меня убить. К слову, при свидетелях. Результатом его работы была сорванная с меня иллюзия… и что еще?

– Что он должен был сделать? – спросила я, взглянув в глаза Стейна.

– Найти одну очень значимую вещь.

– Осколок… – догадалась я, сопоставив туманные ответы Стейна с прямолинейными высказываниями его величества. – Ты искал осколок. Потому сто раз спрашивал на допросе, все ли вещи я предъявила для осмотра? Он указал на меня?! – Стейн кивнул, внимательно следя за моими рассуждениями. – Ну, хорошо хоть, не раздел.

Мне невольно вспомнился человек в черном и его слова о том, что у меня то, чего не хватает. Он был уверен, что осколок – у меня. И если это так… то вполне вероятно, что и способность ходить по Граням тоже из-за осколка. Вот только остается открытым вопрос: как я могу обладать чем-то, даже не подозревая об этом?!

– Вообще-то я собирался, – не испытывая ни малейшего стыда, признался бастард, возвращая мое внимание беседе.

– И что же тебя остановило, дорогой? – вспыхнув вполне справедливым и закономерным возмущением, поинтересовалась я.

– Если бы его при тебе не оказалось, то… я больше не смог бы даже подойти к тебе.

Ах, вот оно что. И я не удержалась от ехидного замечания:

– Вот и ответ на вопрос, почему выбор пал на меня. И дело не в профессионализме. Так?

Стейн посмотрел на меня внимательно, серьезно, как-то так, что я передумала возмущаться.

– Дело не в профессионализме, это точно. И не только в осколке. И даже не в том, что я всеми силами пытаюсь избежать брака, – заговорил он тихо, но оттого более проникновенно. – Дело в том, что я оказался заинтригован с того единственного мгновения, когда с тебя слетела иллюзия и я увидел тебя настоящую. Пообщавшись с тобой в казематах, я был поражен. А когда ты уходила из королевских казематов с высоко поднятой головой и даже не оглядываясь, я мог думать только об одном, – я окончательно перестала дышать, замерев и отмеряя удары сердца… и приближение его губ. И понимая, что не хочу больше сопротивляться. – Я думал, что ты… невероятна.

Допустим, услышать я желала бы несколько иные слова. Но и эти сойдут. Я верила в его слова. Настолько, что не пыталась даже сопротивляться, когда его губы коснулись моих. Сначала осторожно, словно пробуя их на вкус, словно он спрашивал разрешения и ожидал сопротивления. Зря, сопротивляться я не собиралась.

И поцелуй стал смелее, неистовей, немного жестче. Мне никогда ранее не приходилось испытывать ничего подобного. Ни с кем.

Мои пальцы сжались на его плечах, сминая белоснежную рубашку. И я упивалась новыми чувствами, отдаваясь этому поцелую полностью, выпивая его до последней капли. До головокружения, до сбившегося дыхания…

До абсолютного понимания, что я не позволю этому человеку пожертвовать собой. Даже если для этого придется встретиться лично с Многоликим и спросить у него, где этот чертов осколок. Я найду недостающую часть.

И даже когда Стейн отстранился, разорвав поцелуй, я не решалась открыть глаза. Не потому, что мне было стыдно. Нет, я старалась запомнить ощущения, потому что более подобной слабости я себе не позволю.

– Сейчас ты должна съязвить и сказать, что это был самый дорогой поцелуй в моей жизнь, – хмыкнул Стейн и едва касаясь провел костяшками пальцев по моей пылающей щеке.

– Непременно, дорогой, – хмыкнула я, не скрывая улыбки. – Счет будет внушительный. Даже не сомневайся.

– Ну, раз мы все решили, тогда одевайся и бежим отсюда, пока ее величество королева-мать не узнала, что мы оказались в этих стенах и до сих пор не явились пред ее светлые очи выразить свое почтение, – улыбнувшись, велел его высочество, рывком поднимаясь с кровати. – Она убеждена, что слишком мало общалась с тобой в прошлый раз и встречу необходимо повторить.

О нет! Увольте меня от этого бесценного внимания. Тем более что прозвучало это как предупреждение о катастрофе. Потому я махом сгребла все свои вещи и спряталась в ванной, чтобы уже через несколько минут выскочить практически полностью готовой к отбытию.

– Полагаешь, служанки еще не доложили ее величеству о том, что мы во дворце? – на ходу досушивая волосы полотенцем, совершенно резонно спросила я.

– Уверен, что весь дворец уже знает, кто в моей спальне. Сами стены здесь дышат сплетнями. Но… Милая, лучше потом приносить свои извинения, чем сейчас спрашивать разрешения, – наставительно проговорил Стейн, приблизившись и обнимая меня за талию.

Для перехода. Точно для перехода… Но сердце забилось как бешеное от этого прикосновения.

Все же не стоило давать волю чувствам и целоваться с заказчиком. То, что еще вчера казалось простой необходимостью, сегодня ощущалось совершенно иначе. Интимно, чувственно, неправильно. Совершенно точно неправильно. А значит, в будущем это сулит нам обоим неприятности.

Но как же хотелось дать слабину… Насладиться этими короткими мгновениями, а потом снова стать холодной и расчетливой мисс Уинли.

Стейн обнял меня одновременно и крепко, и бережно. Так, что перехватило дыхание и стало совсем неловко. Все неуловимо менялось. И не скажу, что меня это не пугало.

Бенджамин поймал прядь моих еще мокрых волос, пропустил их сквозь пальцы, и на лицо мне упала совершенно сухая, гладкая, словно шелк, прядь черных волос. И только теперь я осознала, что снова потеряла контроль над иллюзией. Вздрогнула, попыталась отстраниться, но Стейн не позволил.

– Оставь, – тихо не то приказал, не то попросил он. – Все равно никто не увидит, кроме меня.

Мне хотелось сказать, что и ему тоже видеть не следовало бы. Но что теперь… Он и без того давным-давно уже знал, как я выгляжу на самом деле. С того самого дня, с первой нашей встречи. И от этого было немного неловко.

– Хорошо. В конце концов, мне тоже необходим отдых, – попыталась я удержать лицо, раз уж с магией не справилась. Но вышло плохо.

Стейн не стал акцентировать на этом внимание, просто провел ладонью по волосам, высушив их, и локоны свободно рассыпались по плечам. А после улыбнулся. Его взгляд говорил больше, чем любые слова. И это… было неправильно. Дав волю чувствам раз, мы теперь могли увязнуть в них. И ни к чему хорошему это не приведет в будущем.