— Мне очень жаль, — тяжело вздохнул Такер, нервно потирая затылок.

Мерил захотелось успокоить его:

— Мои отношения с отцом ребенка закончены.

— Ты уверена?

— Да.

— И ты не собираешься даже сказать ему о ребенке?

Мерил вздрогнула. Она пока не приняла решения.

Ей очень-очень хотелось сказать, но она боялась, что Риз попытается забрать ребенка.

— Не собираюсь.

— Тогда выходи за меня замуж.

Мерил застыла от удивления:

— Ты хочешь жениться на мне, зная, что я ношу чужого ребенка?

— Если это единственный способ жениться на тебе, то да, — горько выдохнул Такер.

Слезы обожгли ей глаза.

— Если бы ты знал, что значит, для меня твое предложение и как тяжело делать тебе больно, но я не могу его принять. Это было бы нечестно.

— Хорошо, хорошо, как хочешь, но, если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.

Комок в горле мешал Мерил говорить.

— Что ты будешь делать? — спросил он, помолчав. Она заставила себя улыбнуться:

— То же, что и всегда. Закончу книгу, буду курировать школы и готовиться к рождению ребенка. — Она нежно посмотрела на свой живот.

Еще долго после того, как он ушел, Мерил продолжала стоять в той же позе, размышляя над его словами. Она знала, что никогда не придет к нему.

Когда легкий октябрьский ветерок прогнал тяжелую духоту сентября, у Мерил появились первые заметные признаки беременности. Она чувствовала себя прекрасно, как никогда.

Каждый день Мерил исправно посещала школу, где Нельда неусыпно наблюдала, чтобы она не поднимала ничего тяжелее карандаша. Верная подруга беспокоилась напрасно. Мерил прекрасно понимала, что времена, когда она могла доводить себя до изнеможения, прошли. Ответственность за ребенка превыше всего. Изнурительные спортивные нагрузки сменились долгими спокойными прогулками. Вечерами Мерил в тишине работала над книгой.

Книга получилась на удивление интересной, емкой, и Мерил очень надеялась, что она принесет пользу тысячам женщин и их мужьям.

Такер, к ее огромному удивлению, вел себя, как верный друг и союзник. В очередной раз, продемонстрировав свои неограниченные возможности, он каким-то чудом сумел уговорить заинтересованные стороны отложить создание телешоу. Правда, на сей раз, Мерил на всякий случай ничего не обещала.

Она проводила много времени с Морганой, отогреваясь в лучах семейного счастья сестры и Джея. Три недели спустя, после выхода Морганы из больницы состоялась скромная, но очень милая свадебная церемония, на которой присутствовали только близкие друзья, Нельда и Такер, а также родственники жениха.

Теперь, когда все треволнения медового месяца остались позади, Моргана взяла над Мерил шефство, которое не всегда доставляло той удовольствие. Сестра настойчиво убеждала Мерил сказать Ризу о ребенке — мол, он отец и имеет право знать.

Но Мерил не так-то просто было обмануть. Она видела, что Моргана надеется помирить их с Ризом, и оставалась глухой к увещеваниям сестры.

Но мысли о Ризе не покидали ее ни днем, ни ночью. Воспоминания, о его улыбке, ласковых прикосновениях, чудесном смехе сменялись тоской и болью от невозможности вернуть их отношения.

Тяжелее всего было по утрам. Просыпаясь, она страстно, до боли желала, чтобы он оказался рядом с ней. Только касаясь своего живота, она испытывала слабое облегчение: она носит ребенка Риза, и отнять его не сможет никто.

Однако чем заметнее становилось ее положение, тем отчетливее она сознавала опасность своего лживого молчания. Сегодня ребенок впервые зашевелился, принося невероятную радость Мерил, и ее вновь начали терзать угрызения совести. Она сознательно лишала Риза того, о чем он мечтал больше всего, — ребенка.

Вот и сейчас, выходя из ванной, Мерил пыталась отогнать от себя чувство вины. В глубине ее чрева снова раздались слабые толчки, и она, наконец приняла решение рассказать Ризу о ребенке.

Мерил со стоном опустилась в кресло, чувствуя, что жутко боится. Но выбора не было. Сказать правду — возможно, обречь себя на долгую борьбу за право воспитывать собственного ребенка, это своего рода жертва, но ее необходимо принести.

Мерил нехотя оделась и пошла на кухню, готовить завтрак. В это мгновение ее внимание привлек звук захлопывающейся двери автомобиля. Это насторожило Мерил. Она неслышно подошла к двери и выглянула в глазок.

В первое мгновение ей показалось, что у нее галлюцинации. Сердце бешено застучало в груди. Она прислонилась к стене и закрыла глаза, пытаясь успокоиться. За дверью стоял Риз!

Боже, как ей хотелось распахнуть дверь и броситься в его объятия! Но страх, холодный всепоглощающий страх, вновь охватил ее. Мерил скользнула взглядом по животу и убедилась, что свободное платье пока удачно скрывает беременность. Одно дело — решиться, все рассказать, и совсем другое — посмотреть в глаза Ризу.

Но может быть, он появился здесь, внезапно подумала она, потому, что все еще любит ее? Конечно, любит. Разве может быть другая причина его визита? У нее так дрожали руки, что она не была уверена, что сможет справиться с замком.

— Мерил, открой, я знаю, что ты здесь!

Звук его голоса придал ей сил. Одним резким движением она распахнула дверь.

Она жадно впилась взглядом в его лицо, она хотела услышать слова прощения, почувствовать крепкое объятие этих родных сильных рук.

Но Риз молчал.

— Привет, Мерил, ты прекрасно выглядишь, — наконец заговорил он. Голос переполнял тяжелый сарказм.

Что-то не так, сообразила Мерил. Он смотрел на нее, как удав на кролика.

— Риз, — пробормотала она, но тут же осеклась, с ужасом наблюдая, как он, угрожающе сощурившись, медленно сокращает расстояние между ними.

Приблизившись к ней вплотную, он неожиданно дернул вверх подол ее платья и мрачно уставился на округлый живот, вполне недвусмысленно свидетельствующий о ее положении.

У него был такой страшный взгляд, что Мерил всерьез испугалась за себя и ребенка. Вдруг догадка молнией пронеслась в ее голове. Одеревеневшими губами она пробормотала:

— Кто тебе сказал?

— Черт возьми! — прогремел он в ответ. — Это все, что ты можешь сказать? Как ты могла проделать со мной такое?!

В его голосе было столько ненависти, что она отступила от него на шаг.

Мерил от страха еле держалась на ногах.

— Я… как раз собиралась рассказать…

— Когда?

— Скоро, — прошептала Мерил, борясь с подступающими рыданиями. — Завтра… Или, как только я бы собралась с духом. Ты должен мне поверить.