- Было бы за что! – фыркает Антон, а Слава полностью повторяет его звуки, поддерживая и соглашаясь.

- За это, - киваю я, понимая, что окончательно расплавляюсь. – За наше одно целое! На всю жизнь!

- За нас! – хором повторяют они все вместе, и мы тихонечко чокаемся, прикрыв стекло пальцами. Ну, чтобы звук никого не потревожил.

- И за счастье, которое я обрел, - добавляю я уже на втором тосте. – За Катю! – привлекаю ее, краснеющую, к себе. И правда, - о чем еще мне мечтать? Такие друзья и любимая! Все вместе, все рядом! Что может быть лучше! Реально, я просто самый счастливый человек на свете! Ну, разве что еще и Бурин. Но его Леры сейчас рядом с ним нет, а моя Катя, - есть.

- За тебя, Катюш! – соглашаются парни. – Попробуй только его плохо любить! Если узнаем, - а мы узнаем, по глазам увидим, - придется прийти и научить тебя, как это правильно делать!

Вот же, Карин! Ему бы только кого-нибудь любви учить!

- А если серьезно, то мы очень за вас рады, - Андрей становится на удивление серьезным. – Ты прости нас, котенок, если что. Мы бываем грубыми и вообще иногда ведем себя, как идиоты. Но каждый из нас за другого жизнь отдаст и не задумается. И за тебя теперь тоже.

- Вы самые лучшие! – шепчет мой котенок, из глаз которой уже потекли слезы. – Спасибо вам. За все…

- Э-э-эй! – строго грозит голосом Тоха. – Сырость не разводить! Кто же на днюхе плачет! Выпьем-ка за то, чтобы у нас никогда не было ни единого повода для слез и грусти!

- Кроме счастья! – тихо добавляет Катя, размазывая слезы и тушь по щекам.

- Без меня пьют, черти! – тосте так на пятом, до нас, из-за приоткрытой двери, доносится слабый голос Эда.

- Мы тебя разбудили? – виновато шепчет Андрюха, просовывая голову в щель. – Прости. Мы старались тихонько.

- Не разбудили. Но нюхом чую знакомый запах. А бухать в коридоре больницы можете только вы, больше таких на свете нет! Входите уже давайте!

- Эд! – выдыхаем мы в один голос и бросаемся обнимать друга.

- Спасибо тебе, - ну вот, Катя, кажется, сейчас зальет слезами и его самого и все постельное белье. Но, если честно, тут я ее поддерживаю. Подумать страшно, что бы могло быть, если бы не он! И не факт, что все обошлось бы для нее легким ранением. Совсем не факт. Но об этом я реально просто не могу думать. – Ты мне жизнь спас.

- Спасибо тебе друг, - я крепко пожимаю его руку, а в глазах второй раз за ночь и за всю, наверное, сознательную жизнь, стоят слезы. – Ты и мне этим спас жизнь. Я без нее – никак.

- Ой, ладно, - машет рукой Эд. – Позовете крестным вашего первенца, - и мы в расчете. И вообще, - что это за благодарность на словах! Мне вообще сегодня кто-нибудь нальет?

- Красненькое, - тут же появляется со стаканом Андрюха. – Как раз полезно тем, кто потерял много крови!

- Ох, ты ж мой заботливый! – кривится Эд, которого явно не оставляет равнодушным запах виски. – И что бы я только без тебя делал? Ну, ладно, так и быть, давай свое красненькое!

- За нас! – повторяем мы самый главный на сегодня тост, чокаясь стаканами.

Мы расходимся около семи утра, крадучись через черный ход по одиночке, пока не начался обход и не появились первые посетители. Лагину придется самому получать от медперсонала за то, что бухал и нарушил больничный режим.

Но, думаю, при его внешности и личных талантах, особенно, учитывая, что он – герой, который спас жизнь девушке, особенно ворчать на него никто просто не сможет. Капец медперсоналу женского пола, и возраст тут совсем неважен!

По-хорошему, нужно было бы ехать давать показания. Но реально, - мы все просто валимся с ног, к тому же еще и бахнули. Хотя… Самое главное мы, в принципе, сделали, а к Гарину, думаю, вполне можно подъехать и через несколько часов. Так что с легкой душой мы единогласно принимаем решение спать. И разъезжаемся по домам.

* * *

- Глеб? – мы, сбросив одежду и плюнув на гигиену, просто падаем в постель. Только сейчас накатывает ощущение безопасности и настоящего тепла. Прижимаю к себе Катю, - кажется, это уже просто физическая потребность, без которой я ни засыпать, ни дышать уже никогда не смогу.

- Что, котенок? – ее голос звучит как-то совсем неправильно. Как будто извиняется за что-то. И все тело дрожит, - ну, тут все понятно, пошла реакция на стресс. После всего, что было ночью, - вполне нормально. Так что даже валерьянки предлагать не стану. Должно перетрусить. Без этого никак.

- Прости меня, но я не могу. Сейчас, - шепчет Катя.

- В смысле? – вот уж ни хрена не понимаю. – Чего не можешь?

- Ну… - она касается рукой к прижатому к ней стояку. – Не могу… Но, если ты так сильно хочешь… Я постараюсь.

- Глупый ты мой котенок, - вот приходят же им иногда мысли в голову! В здравом уме вообще не помещается! – Вот что ты себе придумала? Я что – зверюга тебе какая-то, что ли? Мой организм просто на тебя так реагирует! И я очень надеюсь, что так будет всегда! Но это же не значит, что ты должна мне отдаваться или я стану этого требовать каждый раз, как мое тело приходит в боевую готовность! Спи давай!

- Спасибо, - выдыхает Катя и уже через минуту начинает сладко посапывать.

А у меня вот сна ни в одном глазу, будто по яйцам ударили. Удовлетворенно отмечая, как Катя под моими руками перестает дрожать, судорожно думаю, - и вот когда это я успел на свою девочку произвести впечатление такого мудака, а?

Ничего такого не припомнив, решаю, что лучше не ломать над этим голову. Завтра спрошу. Пусть объясняет. После того, как дадим показания.

* * *

- Вот что вы за люди такие, молодежь! – Гарин метал громы и молнии, когда мы, где-то около двух часов дня, затолпили его тесный кабинет. – Ни ответственности, ни понимания серьезности, одна расхлябанность! – ну да, только девчонки честно приехали с самого утра давать показания… И то кроме Леры, которая сейчас уткнулась глазами в пол, стоя за спиной Бурина. Кажется, ей таки от него досталось за самоволие… Но особо расстроенной она не выглядит. Эх, девушки, девушки! Кажется, они совсем не собираются нас слушаться! Вот мне и еще одно откровение о реальной жизни!

А мне-то всегда казалось, что мама слушала отца, который принимал всегда в семье все решения. Хотя теперь, глядя на улыбку Леры, которую она старается спрятать, поглядывая на Славку, я припоминаю, что мама как-то тоже очень похоже улыбалась, когда отец начинал ее в чем-то убеждать… Хм… Похоже, эти коварные существа очень быстро понимают, что могут из нас вить веревки и беззастенчиво этим пользуются…

- Бухали ведь вчера! – продолжал громыхать Гарин. – Приехали в полицию – жуть просто! Помятые, глаза – красные! Ну, что вот это такое?!!!