Худой офицер, на котором форма висела, как на вешалке, вышел из строя, откашлялся, раскрыл папку и принялся монотонно читать:

— Приказ номер… присвоить старшему сержанту Бугаеву звание прапорщика и назначить заместителем командира второго взвода… сержанту Никифорову присвоить звание старшины…

Далее следовало еще несколько фамилий перемещенных по служебной лестнице.

— Награждается орденом Мужества, — продолжал скучным голосом начальник штаба, — прапорщик Бугаев… медалью «За отвагу» — сержант Никифоров.

«Да это же Воробей — Никифоров! — осенило Одинцова. — А я сразу и не сообразил… Ну что же… они честно заработали, без всякого блата».

Он и не надеялся услышать свою фамилию в списке награжденных. Сергей знал, что он просто выполнял боевую задачу, вот и все. А если за каждый бой, после которого солдат остается живым, давать награду, то через месяц весь личный состав отряда стал бы Героями России.

— Поздравляю, Витя, — вполголоса сказал Сергей. — Молодцы!

Новоявленный прапорщик крякнул и покраснел.

— Согласно положению о присвоении крапового берета… — продолжал негромко нудить Семенов.

«Опять кому-то дают «краповика», — отметил мельком Сергей. — Наверное, пока мы в отпуске да по санаториям отдыхали, кто-то ездил в Софрино сдавать. Интересно, кто?»

— За проявленные высокие морально-боевые качества… за проявленную отвагу на поле боя… присвоить краповый берет рядовому Одинцову.

— У меня все, товарищ подполковник.

Семенов закончил читать, с треском захлопнул кожаную папку и поднял голову.

В строю сразу же воцарилась напряженная тишина. Все прекрасно знали, насколько тяжело было сдать на краповый берет. К сдаче готовятся годами, постепенно закаляя свое тело и выходя на высокие физические кондиции, словно спортсмены перед важным стартом. Бывает и так, что какая-нибудь мелочь сводит на нет напряженную полугодичную подготовку. Например, отказавший на финише автомат.

А тут вдруг присваивают чуть ли не на ровном месте! Более молодые солдаты начали оборачиваться на старослужащих. «Краповики» пожимали плечами и переглядывались. Наконец Бугай не выдержал. Чувствуя, что на нем скрестились взгляды многих солдат, он решил нарушить Устав:

— Да есть такой пункт в правилах, есть! Я и Воробей подтверждаем право Одинцова на краповый берет! Сами видели! Короче, в общем… — Он покраснел, хотел еще что-то сказать, но только лишь энергично рубанул ладонью воздух.

Ухтыблин усмехнулся. Да, это, пожалуй, первый случай на его веку, чтобы боец получил берет без экзаменов. Хотя такой пункт в Уставе предусмотрен.

— Берет вручим на торжественном построении бригады. А сейчас… вольно, разойдись! По распорядку!

Строй распался. Сергей остался на месте, чувствуя, как у него горят щеки.

— А ты еще шевроны не пришил, «краповик»?! — загудел рядом голос Бугая. — Да что же это такое? Ну, и дисциплинка!

— Я не успел, товарищ прапорщик. То госпиталь, то в отпуске был. Вот после наряда форму оборудую.

Прапорщик вдруг со всего маху хлопнул Одинцова по плечу и засмеялся.