Вкус кровяночки настолько меня восхищает, что я совершенно ничего не замечаю, даже Софию сидящую напротив меня. Ну вот и как я собственно буду жить без вампирского деликатеса? А ведь мне все равно придется вернуться в город, там-то такого точно не сыскать, хотя…

— Девонька, у тебя очень хороший аппетит.

— Это плохо, бабуля София?

— Просто София. Ну, моему внуку с детства нравились пышки, так шо все нормально, — один-ноль в пользу карги.

Краем глаза кошусь на Илью, но тот делает весьма красноречивое лицо-мол, не переживай, как всегда врет, все у тебя прекрасно с фигурой. Ну ведь у меня действительно все с ней хорошо или я реально поправилась на деревенской еде? Этого мне еще не хватало.

— Итак, какие у вас планы на сегодня, дети мои? — после недолгого молчания выдает бабауля.

Мы переглядываемся с Ильей, но оба понимаем, что вслух произнести что-то типа «выжить тебя отсюда» не получится, в итоге так и пожимаем плечами.

— Ну раз нет планов, значит мы будем готовить с Аней праздничный обед, а ты Люша пока можешь поработать.

Кажется, я умоляю взглядом Илью не оставлять меня с ней, но тот походу не приклонен.

— Бабушка, Аню не доставать, чушь не нести и будь максимально той, кем ты не являешься.

— В смысле?

— В смысле будь вежливой.

Илья кладет ладонь поверх моей и подмигивает мне.

— Все будет ок, — шепчет мне губами и встаёт из-за стола. Одно дело храбриться на словах, другое оставаться со стервой, поджигающей сигару, наедине. Вскакиваю из-за стола и бегу вслед за Ильей. Хватаю его за руку и словно побитый зверек умоляю его глазами и словами.

— Не оставляй меня с ней, пожалуйста. Можно я пойду с тобой?

— Анют, туда, куда иду я, делать нечего. Тебе это правда не понравится. Ну ты же языкастая девочка, — кладет руку мне на лицо и немного поглаживает своей шершавой ладонью. — Поставишь ее на место только так. Главное не ведись на ее провокации, что-то из сказанного, конечно, будет правдой, но хорошо фильтруй. Через пару дней она уедет отсюда, я в этом почти уверен. Надо только потерпеть. Потерпишь?

— Куда денусь. Только, что с моим желтопузиком в итоге?

— Его отбуксировали в мастерскую и он будет полностью починен. Я серьезно.

— Ладно.

— Не боись. Все, я пошел. Постараюсь вернуться быстрее, — невесомо целует меня в губы и идет к выходу. Ну ладно, праздничный обед, так обед.

Возвращаюсь на кухню и, не смотря на бабку, принимаюсь мыть посуду.

— Можешь не благодарить.

— Стесняюсь спросить, за что?

— Стесняешься, но спрашиваешь. За то, шо свела вас с Илюшей.

— То есть это так теперь называется?!

— А как еще. Кто ж знал, шо ты, бестолочь такая, сбежишь. Но в любом случае, если бы не я, мой внук так бы и ходил со спермотоксикозом. Да и у тебя недотрах на лицо. Я им-таки помогла, и ведь не одна скотина неблагодарная не поблагодарила. Правду говорят, благими намерениями не прославишься.

— Вообще-то говорят не так.

— Ты шо, со старшими будешь спорить?! Не доросла еще, коротконожка.

— Знаете что?!

— Ой, не накручивай себя, у тебя красивые короткие ноги. Даже целлюлита не узрела, ну может быть, если только на ягодицах, — сжимаю вилку в руке и пытаюсь взять себя в руки, Господи, это всего лишь проверка моих нервов с ее стороны. Ведь у меня реально красивые ноги!

— Знаете что, София Андреевна, мне кажется вы… бздите.

— Ой, не упоминай имя моего мужа в суе.

— Вы невозможный человек. Знаете, мы не уживемся на одной кухне. Кто-то один будет готовить обед.

— Конечно, один. Ты готовишь, я сижу и руковожу. А ты шо думала, шо я стану готовить? Ха, свое я-таки отготовила уже. Да, Лукас? — гладит собаку под шеей и тот на удивление с ней непозволительно мил. — Запомни, Аня, — вполне серьезно произносит бабка, давая кусок колбасы собаке. — Мужу, какой бы паскудой он ни был, надо готовить. Всегда. В каком бы ты настроении ни была, даже если хреново-плюнула в готовое блюдо или дай сначала полизать тарелку собаке, а потом наложи туда благоверному еду.

— Положи. Наложить можно только в штаны.

— Ты не уловила суть, девонька, — встает из-за стола и подходит ко мне, обдавая мое лицо струей сигаретного дыма. — Вот видишь, Лукас смотрит на меня как на божество. Это потому что я его кормлю, а Жади ко мне не подходит, потому что она знает, что я ей ничего не дам, она же девочка.

— И что?

— Тугодумка, вот что. Она девка, чего ее кормить. А я на дух баб не перевариваю, она это понимает. А ты понимаешь? — смотрю на бабку и понимаю, что НИХУА не понимаю.

— Нет.

— Тогда закрой рот, гляди, когда закроешь, может чего и дойдет до тебя. Запомни главное-мужика надо кормить. Не своих подружек или знакомых, а мужика. И чтобы ты его кормила, а не он тебя.

— Поняла, вас бесит то, что Илья готовил мне завтрак? Кстати, не пыхтите на меня. Слушайте, а вы замечали, что у вас усы? — не могу не уколоть бабку, ведь они у нее и вправду имеются.

— Шо ты, дорогая, это не усы, а пять маленьких обаятельных волосков. Они можно сказать волшебные.

— Ааа… Я поняла, если я за них дерну, то вы что-нибудь наволшеблите?

— Если ты их дернешь, то станешь Венерой Милосской.

— В смысле?

— Руки тебе отрублю, вот шо. И моему внуку ты такая точно не понравишься. Так, ладно, сначала будем готовить торт. Доставай яйца, все должно быть комнатной температуры.

— Все должно быть одинаковой температуры, а не комнатной.

— Не спорить со старшими! — крикнула так, что у меня, кажется, лопнули барабанные перепонки, даже Лукас свинтил из кухни. — Принимайся за работу, а пока ты будешь готовить, я тебе дам много дельных советов и об Илье расскажу.

— Дубль два? Вы что, реально думаете, что я вам поверю после того разговора?

— Это уже твое дело. Все, цыц, меня бесит твой голос. Сейчас буду говорить только я.

Спокойствие, только спокойствие, повторяю себе в очередной раз, слушая причитания бабки по поводу готовки. Фильтровать полученную информацию об Илье у меня не получалось. Говорила она такие вещи, о которых в принципе бессмысленно врать, даже если она лгунья века. Так, например, я узнала, о детстве Купидонова, о том, что он служил в армии, но больше всего София вещала о его жизни после развода, нахваливая какой он молодец и как справляется один с внуком, в то время, как его бывшая разъезжает по курортам. И тут я поняла, что несмотря на характер бабули, ее поведение и манеры, она любит Илью и скорее всего действительно хочет для него чего-то хорошего.