Однако наши прогнозы относительно неизбежности гибели колонии крысария оказались ошибочными. Об этом красноречиво говорит хотя бы тот факт, что эксперимент продолжался несколько десятков лет. Уже через три года довольно точные подсчеты показали, что население крысария увеличилось почти вдвое (вместо ожидаемого сокращения вдвое), хотя при этом число насильно уничтожаемых особей неуклонно росло. И когда вдруг (опять-таки по неизвестным пока причинам) упомянутое уничтожение резко сократилось (временами оно почти прекращалось совсем; но потом снова начиналось, так что говорить о нем как о временном явлении пока нет оснований), то сразу же сократился прирост населения крысария. Загадочным также осталось и то обстоятельство, что несмотря на стабильное снабжение крысария пищей и даже сокращение питания уровень потребления на крысиную душу временами заметно возрастал при общем росте населения.

Конечно, говорит Карьерист, искривления были. Но не они же главное. Были же и успехи. И их было неизмеримо больше. И успехи эти достигнуты все-таки благодаря Хозяину, надо же иметь мужество признать это. Успехи достигнуты при Нем, говорит Клеветник, но не благодаря Ему, а вопреки Ему. Неверно, что благодаря Ему, и неверно, что вопреки Ему, говорит Болтун. И даже неверно, что при Его участии. Верно только одно: при Нем. Вдумайтесь в сами выражения "благодаря", "вопреки" и "участие". Что они означают? Первое означает следующее: "Если бы не Он, то было бы хуже". Второе: "Если бы не Он, то было бы лучше". Третье: "Если бы не Он, то было бы иначе". Общее логическое строение этих выражений такое: "Если бы не было X, то было У". Но эти выражения в свою очередь суть лишь сокращение или замена для такой совокупности выражений: 1) на самом деле было X; 2) имеются такие выражения А и В, что факты, обозначаемые выражениями Х и У, соответственно суть элементы множеств А и В (или суть частные случаи соответственно А и В) 3) верно утверждение "Если не - А, то В". Без такого утверждения проверить ваши заявления невозможно. Можно ли такое утверждение получить? Попробуйте. Для этого надо хотя бы еще раз повторить прошлое с некоторыми вариациями. Не хотите ли Вы пережить пережитое еще разок, ради истины, конечно, но уже без Него? Нет? И не стоит. Вместо него будет другой Он, и для него потребуется все то же самое. Не будет никакого Он, не будет повторена ситуация. Не будет правила. Я не могу с Вами спорить, сказал Клеветник. Это все лишь логические ухищрения. А мы говорим о жизни. Но мы же говорим, сказал Болтун. А значит без логических ухищрений не обойтись, если мы стремимся к истине. Надо рассказать все, как было, сказал Клеветник. Ничего не скрывая. А где у Вас критерии различения того, о чем нужно сказать и о чем не нужно, спросил Болтун. Ведь абсолютно всего не скажешь. Допустим, Вам отведено для того, чтобы рассказать, как все было на самом деле, два тома. О чем Вы будете говорить? Об отклонениях? Об успехах? В какой пропорции? Клеветник будет настаивать на одной пропорции, Шизофреник - на другой, Сотрудник и Социолог - на третьей и т.п. Какая из них подлинная? Пусть выскажутся все, сказал Клеветник, в том числе и пострадавшие. Пострадавшие, как правило, говорить не могут, сказал Болтун. Пусть за них скажут другие, сказал Клеветник. Кто, спросил Болтун. И кто им предоставит такую возможность? Добрые начальники? Случай? Хитрость? Обстоятельства? Вот мы и сидим опять у разбитого корыта, сказал Клеветник. Выходит, все разговоры на эту тему бессмысленны. Нет, сказал Болтун. Извините, но я должен заключить нашу беседу банальным назиданием. Разговор о прошлом в подобных ситуациях имеет реальный смысл тогда, когда из прошлого извлекают урок для будущего. Мера правды в таких логически неразрешимых ситуациях определяется тем, какой именно урок хотят извлечь из прошлого. Если не исключают возможности повторить прошлое, боятся ответственности или опасаются любого разоблачения, говорят "Благодаря Ему", "Он сыграл и положительную роль", "Нельзя отрицать, что Он..." и т.п. Если не хотят повторения прошлого, говорят "Вопреки Ему", "Не забывайте, что..." и т.п. Тут возможны варианты. Беспристрастность в таких случаях есть лишь форма сокрытия дурных намерений или страха.

Вскоре после столкновения с Хряком почти самый главный начальник по теории пригласил Мазилу к себе. Мазила вошел в огромный кабинет и увидел маленького человечка, который крутился на кресле. Человечек бросил на стол пачку писем. Так, значит, мальчиков и девочек совращаете, воскликнул он вместо приветствия. Откуда Вам это известно, спросил Мазила. Вот, читайте, сказал Теоретик. Анонимки, спросил Мазила. Анонимки, сказал Теоретик. Анонимки я не читаю, сказал Мазила. Разговор был длинный и взаимно бесперспективный. Последнее слово, как и положено, сказал Теоретик. Теперь, сказал он, Вам должно быть ясно, что Вам надо непременно разоружиться и отмежеваться.

Главная ошибка Претендента и Мыслителя, как утверждал Болтун, заключалась в том, что у них была продуманная безошибочная программа действий, ибо в том деле, для которого эта программа была придумана, в принципе противопоказана какая бы то ни было программа. Программа ПМ состояла из двух частей - из тайной и неосознанной, которая была абсолютно ясна им и всем окружающим, и открытой и постоянно декларируемой, которую они сами и все окружающие никак не могли осознать. Тайная часть заключалась в следующем. Во-первых, везде, где только можно, но ни в коем случае не печатно, дискредитировать Секретаря и всех его соратников и холуев как чудовищное порождение режима Хозяина, как угрозу наступившим новым веяниям, как реакционеров, невежд, бездельников. Во-вторых, надо игнорировать, замалчивать и зажимать Клеветника и всю публику такого рода, но дать два-три материала, разоблачающих их грубую теоретическую ошибку. В-третьих, надо найти подходящую политическую ошибку и разоблачить ее так, чтобы было всем известно, но не печатно. Для этого надо обратить внимание на Стенгазету, там эти хулиганы из группы Клеветника что-то готовят. Не надо им мешать. Пусть зарвутся. Секретарь и иже с ними, конечно, не рискнут вмешаться. У них репутация подмочена, да они и не поймут, в чем дело. Было бы неплохо, если бы хулиганы накинулись на Секретаря. Тогда и Секретарю влетит, они это смогут сделать здорово. И вместе с тем поправить их на таком материале!..

Открытая часть программы ПМ заключалась в следующем. Надо, во-первых, установить тесный и правильный (а не неправильный, как было раньше) контакт с естествознанием. Для этого надо регулярно в Журнале печатать статьи выдающихся (читай: давно выживших из ума) ученых по общим проблемам современной науки (читай: общий банальный треп по проблемам столетней давности). Надо, во-вторых, установить тесный контакт с практикой нашего строительства. Для этого надо регулярно печатать статьи работников руководящих инстанций (читай: конечно, для этого надо эти статьи им сочинять, но зато подписи должны быть подлинными и оригинальными). В-третьих, надо поднять теоретический и профессиональный уровень статей (читай: как можно больше непонятных выражений, зарубежных имен, туманных фраз и головоломных разглагольствований). Тайный замысел открытой части был детски прозрачен: заручиться поддержкой того и другого аппарата, обрести полную независимость от среды своих коллег, стать нужными самым высшим верхам. Но это не играло никакой роли, ибо не существовало как официальный факт.