Дафна хотела задать еще несколько вопросов, но к разговору присоединилась жена викария и момент был упущен. Она была бы и рада выбросить из головы дурные мысли о своем жутком предке, но случай в Синей гостиной не давал ей этого сделать.

С того дня Дафне больше не выпадало ни возможности, ни времени, чтобы вернуться к расследованию, и она была даже рада этому, поскольку нет ничего неприятнее, чем копаться в мрачных историях своих предков всего за несколько дней до свадьбы. Подготовка к торжеству шла своим ходом. Венчание Дафны и Чарлза должно было стать, пожалуй, самым ярким событием в округе за последние годы, поэтому все и каждый старались поучаствовать в процессе. Завтраки, приемы, званые обеды, выезды на лошадях для женщин округи, суаре для мужчин с коньяком и сигарами…

Чарлз был занят какими-то своими делами, поэтому в Бомон-Плейс приезжал хоть и часто, но ненадолго. Они с Дафной виделись урывками на приемах у соседей, перекидывались парой слов и вынуждены были общаться с гостями. Приезжали и уезжали они также по отдельности — Дафна прибывала в карете с Эйдрианом и Эйприл, Чарлз скакал верхом из Ланьон-Холла.

Провожая после приема у сквайра Дафну до повозки и помогая ей забраться внутрь, Чарлз негромко сказал:

— Четвертый выезд за неделю. Я и не представлял, что быть помолвленным так утомительно. — Он усмехнулся. — А как ты? Не устала?

Дафна улыбнулась, посмотрев ему в глаза:

— Знаешь, хочется, чтобы все это поскорее закончилось. Оказывается, и в провинции иной раз жизнь кипит так же бурно, как в Лондоне.

Чарлз пожал плечами:

— Да, скандальные истории всегда привлекают к себе внимание.

Улыбка Дафны померкла.

— Тебе… неприятно?

— Неприятно? Милая, скандалы меня не заботят. Меня волнуешь ты. Я забываю обо всем, когда нахожусь в твоем обществе.

По спине Дафны пробежала горячая волна. Они мало общались, но сильно сблизились за последнее время. Ей посчастливилось увидеть и жесткость его характера, и мягкие, обходительные манеры. Стальной клинок в бархатных ножнах. И все же Дафна так мало знала Чарлза, что вместе с желанием доверять ему он вызывал в ней тревогу и волнение.

Эйприл и Эйдриан присоединились к сестре, и Дафне пришлось прервать разговор с женихом. Всю дорогу в Бомон-Плейс она молчала, пребывая в задумчивости. Уже у замка Чарлз, провожавший повозку верхом на кауром жеребце, помахал рукой и пришпорил коня в сторону Ланьон-Холла.

Чарлз оказался совершенно не готов к тому, что будет с нетерпением ждать день собственной свадьбы. Подготовка и постоянные разъезды по гостям изрядно утомили его, а ночами изводили эротические сны. Впрочем, ему нравилось гостить в Ланьон-Холле, хозяин которого оказался гостеприимным и приятным собеседником. Однако та горечь, которую виконт испытывал от потери состояния сэра Хаксли, продолжала разъедать его изнутри, и он частенько жаловался на несправедливость судьбы, особенно когда находился в подпитии. Да, виконт любил выпить, а также часто играл в карты. Но кто из его знакомых этим не грешил? В компании покойного Рауля Тревельян, должно быть, вообще слыл добрым приятелем.

По дороге в Ланьон-Холл Чарлз размышлял над перипетиями судьбы. Как бы сложилась его жизнь, если бы ему не вздумалось нанести визит виконту Тревельяну? Не состоялась бы встреча с Дафной, а мечта Джулиана о свадьбе кузена так и осталась бы мечтой. Да, пожалуй, только благодаря виконту события выстроились именно так, а не иначе. И пусть Тревельян был против свадьбы Чарлза и Дафны, пусть он считал, что галантность Чарлза окажет ему дурную службу, все это было не важно. Сам Чарлз знал: не повстречай он на своем пути Дафну Бомон, его жизнь продолжала бы течь так же скучно и однообразно, как раньше, возможно, до конца его дней. Одинокая старость — вот что ожидало его, не попади он в ловушку вместе с Дафной Бомон. Также как Джулиан благодарил небеса за встречу с Нелл, точно так же и Чарлз теперь радовался встрече с Дафной.

Когда-то Уиндем-Мэнор был мрачным и заброшенным местом, пока в нем не поселилась Нелл. Стоунгейту тоже предстояло измениться после переезда туда Дафны. Как легкий весенний бриз, ей суждено было разбудить старый замок и прогнать прочь тяжелые воспоминания, заточенные в его стенах. Стоунгейту надлежало стать прибежищем уюта и покоя для его обитателей, среди которых однажды появятся детишки. Таким когда-то и был Стоунгейт — до тех пор пока не умерла мать Чарлза и отец не ввел в дом Софию. И таким станет, когда в родовое гнездо Уэстонов переберется Дафна. А присутствие юных брата и сестры еще больше оживит старый замок.

Что же касается Бомон-Плейс и его призраков…

Чарлз нахмурился.

Несмотря на предпринятые им попытки разузнать побольше о сэре Уэсли, расследование не увенчалось успехом. Постоянная занятость, череда приемов не оставляли времени на другие заботы. Счастье, что призраки больше не беспокоили Дафну, но неизвестность волновала Чарлза.

Впрочем, после свадьбы наверняка выдастся свободное время для проведения маленького расследования, пока они станут жить в Бомон-Плейс и будут свободны от занятий любовью. Чарлз ухмыльнулся. Возможно, первые несколько дней им и вовсе будет не до сэра Уэсли.

Он пришпорил лошадь и понесся к Ланьон-Холлу, сожалея, что в стенах особняка его не ждет обожаемая невеста.

Едва ступив на порог, Чарлз узнал от дворецкого, что его ожидает письмо. Имес протянул ему конверт и, чопорно поджав губы, произнес:

— Его доставили через пять минут после вашего отъезда, сэр. И не настаивали на срочности послания. Поэтому я не стал переправлять его с прислугой. Надеюсь, я поступил правильно?

— Разумеется, — заявил Тревельян, появляясь в холле. — Если бы Чарлз ждал срочное послание, он бы уведомил тебя заранее. — Тревельян жестом отправил дворецкого восвояси. — Не желаешь пропустить по стаканчику перед сном?

Чарлз сразу заметил, что виконт слегка пошатывается. Хозяин Ланьон-Холла вновь не рассчитал с выпивкой, поэтому Чарлз вежливо отказался составить ему компанию. Поднявшись к себе, он переоделся ко сну, налил в бокал коньяка, сел в кресло и серебряным ножичком вскрыл конверт.

Расследование шло крайне медленно. Отбросив пока прочь надежду найти чудом выжившего Рауля или его последователя, Чарлз сосредоточился на выяснении личностей погибших женщин. Не в силах ждать, пока поверенный Дафны обеспечит его информацией, Чарлз стал ездить по округе и собирать сведения сам. Он посещал местные гостиницы и постоялые дворы, заходил в лавки под видом покупателя, а также в салоны и бары, где осторожно выспрашивал обо всех незнакомцах, которые появлялись в округе в последние месяцы. То, что и самого Чарлза здесь почти не знали, затрудняло общение, но безотказные помощники — эль и виски — развязывали языки почти всем жителям.

Увы, расспросы почти ничего не дали. Они лишь облегчили кошелек Чарлза и свели его с кучей всяческого сброда. Оказалось, что простой люд куда более любопытен и осведомлен о преступлениях, чем думала полиция. Мужчины боялись за своих дочерей и жен и поговаривали шепотом о том, как жутко были изувечены два найденных женских трупа. О третьей женщине слухов не было вовсе, и Чарлз задумался: а существовала ли она вообще? Но о самом главном предмете расспросов узнать не удалось и вовсе ничего. Никто не слышал ни о каком чужаке, который внезапно поселился бы в округе. Тщательный многодневный сбор информации оказался пустой тратой времени.