– Чего ты хочешь, принцесса? – Сэм медленно стягивает джинсы вниз, приближаясь к нам. – Тебе лишь нужно попросить.

– Тебя, Сэм. Я хочу тебя. Вас двоих. Пожалуйста.

И эти слова – последний гвоздь в гроб моей выдержки и скромности.

Алекс медленно отстраняется, выходя из меня. Сразу накрывает чувством пустоты и холодом. Но холод это даже хорошо. Мне жарко и душно, не хватает воздуха. И последние остатки кислорода вылетают из лёгких, когда меня касается Сэм.

Проводит по лицу, надавливает на губы. И я не знаю, что мною движет, когда втягиваю кончики пальцев, касаясь языком. Глаза мужчины темнеют, а кадык дёргается. И мне это так нравится. Что могу делать всё без мыслей и страхов, просто следовать за порывами. Наслаждаться реакцией и как мужчина шипит сквозь стиснутые зубы, когда прикусываю кожу.

Сэм мягко давит на мои плечи, заставляя опуститься на матрас. И тут же прижимает своим телом, входя. Не даёт привыкнуть, и самой двигаться тоже не позволяет. Сжимает бёдра, подхватывая за ягодицы, и вколачивается быстрыми толчками.

Это убийственный контраст. Каким сдержанным он был всего минуту назад, наблюдая за мной. И как теперь двигается резко и хаотично, забывая о контроле.

Я глохну от пошлых шлепков и сбитого дыхания. Растворяюсь в движениях, жарких поцелуях. Сэм словно задевает натянутую струну каждым толчком. Бьёт по возбуждению, стараясь превратить меня в тысячу несвязных кусочков.

И я позволяю ему это. Хватаюсь пальцами за накачанные руки, очерчивая вены. Веду и веду, пока не цепляюсь за его ладони. Утыкаюсь губами в влажную кожу на плечах.

– Легче, Сэм, - Алекс укладывается рядом, когда всё расплывается из-за накативших слёз. Прижимается поцелуем, заглушая мои стоны. – Кажется, это слишком для принцессы.

– Нет. Я…

Глотаю воздух, стараясь вспомнить, как говорить. Все слова клубком обвивают изнутри, не давая сказать. Не могу сдержаться, всхлипывая из-за особо грубого толчка. И только кусаю губы, когда Сэм замедляется.

– Прости, - обжигающий шепот вперемешку с поцелуями на шее. – Буду нежнее. В порядке?

– Да. Я…

Сэм двигается плавно, и этого совсем не достаточно. Словно в летнюю жару чувствуешь лёгкий ветерок. Такой же жаркий, едва обдувающий. Которого катастрофически не хватает, чтобы глотнуть воздуха. Мне нужно больше, сильнее. Оставался один шаг до наслаждения, а теперь снова откатывает назад.

Не знаю, как высказать, как попросить. Поэтому обхватываю Сэму ногами, упираясь пяткой в поясницу. Пытаюсь получить такие необходимые толчки.

– Сэм, - прошу сдавленно. Жмурюсь, запрокидывая голову. – Вы говорили, что я могу попросить.

– Конечно, - Алекс улыбается, касаясь пальцами груды. Ведёт невесомо, так, что нервы сжигаются. – Попроси, Юн, давай.

– Я хочу быстрее.

– Насколько? – Сэм двигается резче, заполняет полностью. Но всё ещё недостаточно. – Так?

– Как раньше. Пожалуйста.

Восхищение в разноцветных глазах проходит вибрацией по телу. Сжимаюсь непроизвольно, когда меня в очередной раз прошибает волной. Не скрываясь стону, потому что мне удивительно хорошо.

Сэм больше не нежничает, двигаясь так, как хочет. Резко и жестко. Но я чувствую нежность в том, как он сжимает моё бедро, как касается пальцами рук. Как смотрит.

– Алекс.

Это так странно и порочно – стонать имя другого мужчины, когда Сэм двигается во мне. Но именно Алекс втягивает соски, прикусывая зубами. Именно его пальцы накрывают клитор. Двигаются плавно и медленно, совсем не так, как Сэм.

И этот контраст выворачивает наизнанку. Проходит током по венам, пеплом оседает в лёгких. Меня колотит, бьёт дрожью и подступающим оргазмом. Сердце бьётся в груди так сильно, словно сейчас остановится. И ощущение, что я не выдержу. Не смогу.

Четыре руки, которые исследуют моё тело. Напористо, без промедления.  Сжимают грудь, накрывают живот, ласкают талию. Они везде, каждую клеточку обводят, ласкают.

Две пары губ. Они целуют меня по очереди, не давая вдохнуть воздуха. Сэм твёрдо, кусая и впиваясь, Алекс мягко и долго, пока не начнёт спазмами скручивать. А после меняются, не дают к ритму привыкнуть, предугадать следующее касание.

Оргазм внезапно накрывает, казалось, всё не могу его получить, а теперь эйфорией по телу пробегает. Долго выкручивает, заставляя выгибаться в пояснице и мужские имена выкрикивать. Пока связь с миром не теряю, едва дрожа и дыша.

– Ты такая красивая, принцесс.

Когда это произносят так – хрипло, бездумно, мимоходом – мне дико нравится. Ощущение, что признание, которое не получается удержать в себе. Шепотом, без желания покорить. И из-за этого покоряет только сильнее.

– Нет, - Алекс улыбается и перехватывает край одеяла, которое я пытаюсь натянуть на себя. – Хватит прятаться. Хочу смотреть на тебя.

Переворачиваюсь на живот, стараясь хоть так скрыться от пристального взгляда. Пускай лучше спиной любуются, прямой и без изъянов. Только два мелких шрама.

– Жульничаешь, - Сэм недовольно поджимает губы, но в глазах сплошное веселье. Проводит ладонью по позвонку, накрывая лопатку. – Оставляешь меня без созерцания прекрасного.

– Вы ещё не насмотрелись? – бурчу, утыкаясь лицом в подушку. Это не может быть мой голос. Сорванный, тихий и уставший. Словно все силы из меня выкачали, оставив только наслаждение.

– И близко нет.

Алекс мягко смеётся, точно так же переворачиваясь, только подминая меня под себя. Касается губами плеча, не двигаясь. И мне так хорошо, так правильно, что нет ни малейшего желания бежать от них.

Пять лет назад сбежала, а всё равно в их кровати оказалась.

– Скучал по тому, какая ты после секса, - признается Сэм, ловя мой взгляд.

– Какая?

– Затраханная, - подсказывает Алекс на немецком. И я тут же краснею, выдавая себя.

– Расслабленная, спокойная. С охуенными опухшими губами. Ты делала пластику, да?

Отрицательно машу головой, а потом вспоминаю. Как в ту Новогоднюю ночь соврала, что делала пластику. Опьянела от вина и их касаний, хотелось большего. Сама отталкивала и сама тянулась к ним. А мы играли в ту дурацкую игру «Я никогда не», и мужчины спросили о пластике. Гадали, что именно я сделала.