Она прошлась по кругу, только бы не стоять на месте и наконец привалилась к печной стене.

— Спустя три года компания развалилась. Точнее она осталась, но под руководством совсем других людей. Они предупредили, что оставят лишь специалистов технической поддержки, а менеджеры и руководство либо ушли сами, либо им намекнули на то, что им лучше подыскать других работодателей. Многие, в том числе Олег были преданы Ивану до самого последнего дня.

Танька вздохнула, вспомнив то тяжелое время. Все случилось прямо перед Новым годом. Счета оказались заморожены, но инженеры продолжали ходить на работу, вести маленькую «войну» и ждать выплат денег. Многие их так и не получили.

— Олег был на хорошем счету. Иван доверял ему, дав доступ ко многим данным. В какой-то момент, Ковров понял, что компании больше не будет, скопировал их и сохранил у себя.

— Зачем?

Таня пожала плечами. Когда-то и она спросила об этом и супруг сделал тоже самое что и она сейчас — неопределенно дернул плечом. Мол, пускай будет.

— Думаю, что это было чем-то из разряда «сделал гадость, сердцу — радость!» Новые владельцы так и не смогли получить доступ к огромному массиву информации, но кажется, что до сих пор добиваются этого через суд.

Олег Березин не просветлел, получив какую-то часть объяснений, можно даже сказать, что наоборот.

— Когда он уходил из дома, — она взглянула на окно за плечом Олега, не желая смотреть на него в момент, подкативших к горлу слез, — я за несколько дней до того, скопировала эту папку.

— Зачем?

— Он так трясся над ней! — воскликнула она, понимая, что не сможет передать всего того, что владело ею тогда. — Я сделала это в минуту злости и отчаяния!

Оторвавшись от стены, она подошла к окну и вновь подобрала металлический прямоугольник.

— Думала, пригрожу ему тем, что продам это, тому кто в них заинтересован! Сегодня я узнала, что ему они нужны были ему по той же причине.

Она сунула флэшку Березину в руки.

— Только я хотела шантажировать его, а он действительно занимается чем-то таким.

— Хороший рассказ. Эмоциональный…

Таня пошла к двери, не став дослушивать его уничижительные слова. Он все решил для себя? Отлично!

— Это ты свалился на мою голову, Олег, — повторила она, обернувшись в дверях. — Тебе кажется я воспользовалась ситуацией? Напрасно!

Сунув ноги в резиновые сапожки и подхватив с крыльца начатую пачку сигарет и зажигалку, Таня ушла. В моменты подобные этому ей очень помогали движения, громкая музыка и работа по дому. Вот только сейчас она не хотела оставаться, заниматься цветами и смотреть, как уходит еще один человек из ее жизни. То, что он поступит именно таким образом она даже не сомневалась. Последние его слова дали ей понимание того для чего именно он стал добиваться правды — чтобы высмеять ее, не поверить и открыто заявить об этом.

Олег

— Олег!..

Таня выдохнула его имя сонно, но без какой-либо укоризны и признаков усталости. Так, словно просто дышала им.

— Тсс, спи! — проговорил он, в очередной раз целуя округлое плечико. — Еще рано!..

Несмотря на сказанное, Олег продолжил целовать покрытую родинками кожу, понимая, что не в силах отказаться от этого прикосновения и желания вдыхать ее запах. Из головы никак не желала выходить ассоциация с заморским цитрусовым напитком — сладким, но c ощутимой, приятной и освежающей горчинкой. Яркие рыжие пряди, словно в них поселилось само солнце, разметались по подушке, насыщенно синего цвета, подогревая эту ассоциацию.

— Олег! — прошептала она, стоило пальцам коснуться ее бедра с разместившимся на нем солнечным прямоугольником. — Ты чудовище.

Березину нравилось это данное в постели прозвище, но он все же отодвинулся от нее, просто любуясь плавными изгибами девушки, прослеживая россыпь светлых и темных родинок, мысленно соединяя их в никому неизвестные созвездия.

«Целая Вселенная!»

Он усмехнулся этой аналогии, но не стал удивляться и поражаться тому чувству, что вдруг овладело им рядом с ней. Олег просто принял его, каким бы пугающим оно ни было поначалу.

— Дурак ты, Константинович, — пробурчал он себе под нос, вспомнив неловкое признание. — Ой, дурак!

Ощущал он себя в тот день, когда разбил стекло ее спальни престранно, словно несколько раз пытался поднять неимоверно тяжелый камень. Вот и выдал эту нелепицу, касающуюся того, что ему нечем привязать ее. Задавать вопрос: «почему ты не влюблена в меня так, как я в тебя?» было во сто крат хуже. Как-то по-мальчишечьи наивно и даже жалко.

«Мне кажется, что ты торопишься, Березин, — говорила Ковалевская ему в тот вечер, чертя пальцами по щеке. — Вот только не могу взять в толк куда.»

Олег тоже не знал, но Таня поняла его состояние. Он видел в ее светящихся глазах выражение нежности и в этом он не признается никому, даже ей, сердце его в тот момент трепетало, взмывая то вверх, то вниз, заполняя организм какой-то легкостью. Этот свет ее души был куда лучше громких признаний и заверений в любви.

— Ты куда? — ее рука скользнула по нему и вновь откинулась на подмятую подушку.

Простое, лишенное какой-то сексуальной подоплеки движение чуть было не заставило его передумать.

— Скоро вернусь.

Спать Олегу решительным образом не хотелось. Желалось совершенно другого, но Березин решил, что нужно дать ей отдохнуть, иначе… Бегать она от него конечно же не станет, но решит, что его неловкое признание — всего лишь лапша на уши, чтобы только «замять дело» и безнаказанно пользоваться ее добротой, отзывчивостью, молодостью и привлекательностью.

Этого Олегу было не нужно.

Он прекрасно понимал ее состояние. Пусть его развод не был похож на ее, но то, что он потрепал ей нервы и заставил усомниться в окружающем мире — в том не было сомнений.

— Зай, — прочитал он первое пришедшее смс.

Включенный смартфон запестрел виртуальными конвертами с яркими, но оставившими его равнодушным вложениями. Лерка — отличалась эффектной внешностью жгучей брюнетки, но так и не заняла места в его душе.

Олег не знал почему.

Не то потому что она была одной из многих ярких, но все же однотипных красавиц, не то потому что была слишком удобной, исправно выполнявшей все, что от нее требовалось, не то потому что лгуньей. Она не обманывала его и не спала с другими мужиками (чего бы Березин не потерпел ни в коем случае), но она врала, когда рассказывала истории о подружках. Все они были про нее, а Лера отчего-то стыдилась, не желая становиться простой, уязвимой и даже милой, предпочитая роль самоуверенной красотки.

— Я тебя жду, — проговорила она ему в трубку в ту же секунду, стоило только набрать ее номер. — Очень соскучилась.