Принц нахмурился и капризно топнул под столом ногой. Потом осмотрел стены и опять что-то сказал.

Сурожский перевел:

— Он говорит, что твой замок напоминает его собственный в Богемии, только тот в три раза больше. Когда в этом замке у него пропадает аппетит и под рукой нет никого, кто бы мог сразиться, он велит привести из подземелья своих узников. Он говорит, что созерцание закованных в цепи голодных людей тоже иногда возвращает ему желание перекусить.

— О! — обрадовался Семен. — Такое удовольствие я могу доставить его высочеству. У меня как раз есть несколько разбойников, которые напали в лесу на моих людей, и я могу показать их.

Принц, выслушав Сурожского, заметно оживился. Придворные тоже зашевелились и стали перешептываться.

Семен сладко улыбнулся принцу и величественным жестом подозвал Осташа.

— Пусть приведут узников, — сказал он и многозначительно добавил: — Непременно в оковах!

— Татарина тоже вести? — взволнованным шепотом спросил Осташ.

— Давай и татарина! — махнул рукой Семен.

Когда Осташ вышел, Сурожский сказал:

— Два дня назад, когда мы приближались к этим местам, на нас напали какие-то лесные разбойники. К счастью, узнав, что принц — гость короля, они извинились и никого не тронули, но в первую минуту я бросился на защиту его высочества и получил рану, — Сурожский указал на свою перевязанную руку. — Принц спрашивает, не тех ли разбойников ты захватил?

— Вполне возможно! — решительно ответил Семен. — Даже наверняка!

Принц удовлетворенно закивал головой и снова задал вопрос.

— Что ты собираешься с ними делать? — перевел Сурожский.

Князь Семен улыбнулся.

— Спроси у принца, что он делает с разбойниками, которые попадают в его руки?

Услышав перевод, принц пришел в восторг, воскликнул «О-о!» и красноречиво сделал жест, недвусмысленно означавший петлю, затянутую на шее.

— Во-во! — закивал головой Семен.

Принц совсем развеселился, шут и придворные тоже, а князь Семен не мог надивиться странности богемских нравов, в особенности по части способов возбуждения аппетита.

За дверями послышался лязг цепей.

В большой зал вошел Осташ, за ним двое стражников и наконец четверо закованных узников.

Их вид привел принца в лихорадочное возбуждение. Он с громким радостным возгласом вскочил со своего места и бросился к ним, чтобы рассмотреть поближе.

Осташ шепнул что-то на ухо князю Семену.

— Ваше высочество, — обратился князь к принцу, — эти разбойники никуда не убегут, а пока позвольте показать вам уникальнейшую диковинку, которую сделали для моего развлечения талантливые мастера. Прошу ваше высочество взглянуть в окно!

Принц и его свита повернули головы.

— Видите ли вы, ваше высочество, флюгера в виде петушков на башенках? — любезно спросил Семен.

Сурожский перевел ответ:

— Принц говорит, что на башнях его замка — точно такие же, и он не находит в них ничего диковинного.

— О! — воскликнул князь Семен. — А у меня они особенные. Смотрите внимательно, вот сейчас, через несколько секунд... ровно в полдень...

Все застыли в молчании, глядя на мерно покачивающийся от ветра флюгер-петушок.

Вдруг этот петушок застыл неподвижно, его шея вытянулась вверх, клюв раскрылся, и все услышали громкое металлическое кукареканье, которому вторили три других с соседних, невидимых в окно шпилей.

Князь Семен Вельский поднял руку с указательным пальцем, направленным к небу.

— Вот! — восхищенно сказал он и констатировал: — Полдень!

— Вася, — завороженно прошептал Филипп, — вот она — железная птица, которая пропела над нашими головами!

— Полдень? — переспросил пан Сурожский и обратился к принцу и всей его свите с непонятными для князя Вельского словами: — Вы слышали? Уже полдень! Чего стоите? Пора начинать!

И тогда произошло нечто, совершенно поразившее князя.

Возникла суета, хаотическое, непонятное перемещение людей в зале, и никто не успел опомниться, как люди из свиты принца бросились на стоящих вдоль стен стражников, мгновенно обезоруживая их, так же как Степана, Осташа и двух сторожей, которые привели узников.

Все было проделано так быстро, ловко и неожиданно, что никто не крикнул, не успел обнажить оружия, не успел даже подумать о сопротивлении.

Князь Семен остолбенело сел, положив руки перед собой на стол. Двое богемских придворных принца мгновенно оказались за спиной кресла князя.

В секундной паузе отчетливо прозвучал громкий, веселый возглас Медведева:

— Леший меня раздери! Да ведь это же Антип — старый разбойник!

Князь Семен взревел как бык, рванулся с места, но стоящие за его спиной люди крепко схватили его за плечи и посадили обратно, причем один из них произнес на чистейшем русском языке несколько исключительно русских слов, которые лишили князя Семена всех сомнений относительно национальной принадлежности его гостей.

Пан Сурожский — Антип Русинов — уже распоряжался спокойным деловым тоном:

— Снять охрану Иуды Вельского во всем замке и выставить нашу! Никого не выпускать. При попытке к бегству любого убивать на месте. Всех людей князя связать и запереть в западной башне. Узников расковать, одеть в лучшее платье из княжеского гардероба и пригласить к столу!

Как прежде, в Татьем лесу, так и сейчас, приказания Антипа выполнялись быстро и четко. Через минуту зал опустел, и остались в нем только Антип, богемский принц Макс, его шут — маленький Илейка, двое крепких мужиков, которые придерживали князя Семена, положив руки ему на плечи. На полу лежали крепко связанные Степан и Осташ.

Антип неторопливо подошел к столу, сел на его край напротив Семена, вынул тонкий длинный нож, осмотрел стол, потянулся, достал кончиком ножа маленький соленый огурчик, рассмотрел его со всех сторон, положил в рот, разжевал, покивал головой в знак одобрения и сказал:

— Вот что, князь. Ты небось воображаешь, что все это я сделал ради освобождения твоих узников? Я хочу вывести тебя из этого прискорбного заблуждения. Тебе не удастся так дешево отделаться, а благотворительностью я занимаюсь лишь попутно. А так у меня несколько иное ремесло. Замок в моих руках. Окрестные жители ничего не заподозрят — все знают, что ты принимаешь сегодня богемского принца. Это я говорю к тому, чтобы ты не рассчитывал на помощь со стороны. Если к тебе кто-нибудь приедет, его, конечно, сюда впустят, но обратно — не-е-т. Ты видел три кареты, которые стоят во дворе? Ночью они выедут, тяжело нагруженные всем, что представляет в этом доме какую-то ценность. А к утру, когда и я покину эту отсыревшую развалину, они будут в надежном месте, где их никто не найдет. Как видишь, я говорю с тобой о своих планах совершенно откровенно и хочу, чтобы ты ответил мне взаимностью. Короче, мне нужны ключи от всех твоих тайников, где хранятся золото и драгоценные камешки. Сейчас ты пройдешься по своему замку с этими ребятами и откроешь им все такие места. Но если я заподозрю, что ты что-то укрыл — или, точнее, — украл у меня, что одно и то же, — впереди еще долгая ночь, а внизу у тебя, я слышал, есть комната, в которой люди охотно раскрывают свои тайны. Так что советую тебе поберечь здоровье и сказать все без утайки — взамен чего я обещаю сохранить тебе жизнь. Ну, как?