– А теперь мне можно поинтересоваться? Почему ты так удивилась, что именно я пригласил тебя в санаторий? Тебя еще кто-то приглашал? – обратился к Глаше Геннадий.

– Да, но тут какое-то странное стечение обстоятельств… Хотя теперь-то мне все понятно. Ну ты, Гена, и козел! Нашел куда меня приглашать! – воскликнула Глафира, отчаянно жестикулируя.

Надежда закашлялась, маскируя смех, а Столяров обиженно поджал губы.

– Зачем ты так? Куда еще я мог тебя пригласить? К себе, конечно. Номер люкс дал…

– Сэкономил!

– Ну и что? Деньги счет любят, – не стал отпираться Геннадий.

– А когда я просила тебя замолвить за меня словечко боссу, ты отказал! – выставила ему упрек Глафира.

– Естественно. Не хотел лезть на рожон. Извини, Глафира, все, что мог, я сделал…

– Но тут у тебя полный отстой! В столовой есть нечего, лечиться нечем, номера как в гостинице с нулевым количеством звезд.

– Вообще-то, не настолько все плохо было… до сегодняшнего дня… Теперь вот еще и труп добавился, а это посерьезнее будет. – Геннадий почесал затылок.

– Ужасное происшествие! Мы все в шоке! – поддержала своего начальника медсестра, в душе радуясь, что разговаривает с ним в столь неформальной обстановке.

– А зачем ты тут, кстати, ликвидируешь следы преступления? – сощурила глаза Глафира. Доктор Ларская несколько расслабилась, увидев хорошо знакомого человека. Хотя, как показало время, не так уж хорошо она его и знала…

– А чего, пень в засохшей крови должен быть? Люди тут ходят каждый день… И так меня отдыхающие и сотрудники замучили жалобами, еще и по этому поводу начнут ходить. Вот уж не надо! Тем более что милиционерам здесь уже ничего не надо, они все сфотографировали, образцы взяли. Нельзя так оставлять, место действительно страшно выглядит. Я бы мог приказать кому-нибудь из работниц прибрать тут, но решил сделать сам. Все-таки я мужчина, врач, не упаду в обморок при виде крови… А чего вы стоите и так смотрите на меня? Лучше бы помогли!

– Нет уж, уволь! – сразу же отозвалась Глаша.

Надежда кинулась помогать начальнику.

– Тоже мне, хирург, а крови боишься, – покосился на бывшую сокурсницу Столяров.

Глафира, перекинувшись с Геной еще парой фраз о том, что они позже обязательно пообщаются, двинулась дальше. Раз уж она оказалась в лесу, то хотела увидеть источник. Выглядел тот очень бедненько: тонкая струйка воды сбегала с небольшой каменистой возвышенности, образуя лужицу; обрамляющие его большие зеленовато-бурые камни были все покрыты мхом и слизью. Пить воду из такого источника Глаша, конечно, не стала бы ни за что на свете, а вот лицо умыла, освежив и кожу, и мысли.

Почему-то видеть второй раз Геннадия и Надежду за мытьем пня, на котором осталась кровь, а то и мозги Павла Петровича, ей не хотелось, поэтому она не стала возвращаться, а пошла вперед по тропинке, уводящей дальше в глубь леса, почему-то решив, что та по кругу выведет ее обратно к санаторию. Но все пошло не по ее плану. Тропинка никак не кончалась, а несколько раз разветвлялась, и Глафира шла и шла по ней, совершенно потеряв ориентацию и все чаще думая, что завернула явно не туда, пока не поняла, что окончательно заблудилась. Тогда ее посетили очень неприятное чувство злости на себя и растерянность. Тропинка стала напоминать ей злостную змейку, которая извивалась и издевалась одновременно, уводя ее незнамо куда.

Обидно было заблудиться не просто в лесу, а там, где ходили люди – ведь кто-то же вытоптал тропинку. Так как деваться было уже некуда, Глаша продолжала идти, не представляя, куда придет. Нельзя же было просто сесть на землю и ждать, когда пойдет еще один «протоптыватель» тропы.

Ее старания вознаградились, она все-таки вышла из леса на какое-то колхозное поле, а вдалеке увидела поселок. Уже ни за что на свете Глафира не пошла бы обратно в лес, поэтому засеменила уставшими ногами по направлению к домам, думая только о том, что выбралась из чащи и больше паутина не налипнет на ее умытое родниковой водой лицо. Земля под ногами была вязкая, идти было крайне тяжело, но она пересекла поле и добралась до спасительного поселка. На краю его располагалась весьма неухоженная автобаза, где стояли легковые машины и грузовики в плохом и очень плохом состоянии. На территории валялись сваленные в кучи какие-то металлические детали, а также сновали мужички рабочего вида в засаленных комбинезонах и кепках залихватского вида.

Глафира зашла в темное, прохладное помещение под бодрой вывеской «Бистро». Судя по рельсам, проложенным вдоль прилавка, явно для подносов, можно было догадаться, что здесь самообслуживание. Глаша взяла пластмассовый, весь поцарапанный и довольно липкий поднос и покатила его по «рельсам» с неприятным звуком, а тот все норовил соскочить на пол. Есть несчастная, измученная путешественница не хотела, но ей жутко хотелось пить. Она взяла два граненых стакана с ягодным морсом, не смогла удержаться от ватрушки и еще попросила чашку кофе. Женщина, сидевая на кассе, сообщила ей, заметив отсутствие еды на подносе:

– У нас чебуреки очень вкусные, только что сделали… Советую, то есть рекомендую, а я за свои слова отвечаю.

Словно в подтверждение ее слов, молоденькая девушка вынесла из кухни поднос с румяными чебуреками, сияющими маленькими масляными пузырьками. Запах пошел соответствующий, очень возбуждающий аппетит.

– Давайте… два, – сдалась Глафира.

Ей их положили на тарелку вместе с салфетками для рук и подали на поднос.

Глаша прошла между плотно поставленными друг к другу металлическими столами и такими же стульями и присела в уголке. За ее спиной стояла обычная вешалка для одежды и находился зал с посетителями. В данный момент половина мест была занята мужчинами в рабочих робах. Все пили чай, компот и ели шкворчащие чебуреки – видимо, фирменное блюдо заведения, вкусное, сытное и недорогое. Девушки на кухне явно не успевали за аппетитом голодных мужчин, только и делали, что выносили горы новых чебуреков, и те сразу же уходили на «ура». Глафира залпом выпила стакан морса и погрузилась в свои размышления.

«Значит, зря я так плохо подумала об Алексее – что он поиздевался надо мной, отправив сюда… Выходит, все в порядке, а элитный отдых у меня впереди. Самое главное, что с работой хорошо все будет… И я увижу Алекся с его красивым лицом, красивой фигурой и огромным кошельком… Может, бросить все и поехать в Москву? Что меня здесь держит? С Геной объяснюсь, не обидится. Не думаю, что Столяров потратил на меня деньги. Что он, сам себе платил? Да, нечего мне здесь делать. Надо найти Алексея и объяснить ему недоразумение… Стоп! А Матвей? Хм, с Матвеем тоже попрощаюсь. Чего я вообще о нем вдруг вспомнила? Не родственник, не близкий знакомый… Собственно, можно с ним и не прощаться. Уеду – и все… Вот только узнаю, что произошло с Павлом Петровичем… Стоп! А зачем? Умер древний человек, не имеющий ко мне никакого отношения… Ну и что, что он первый встретил меня? Не очень хорошо, между прочим, встретил… Нет, я так не могу! Что-то вот прямо держит, спутывает по рукам и ногам… Тьфу ты! Запуталась, похоже, я сама…»