– Не знаю, как насчет психологии, но я тоже верю в Источник ненависти, потому что не раз собственными глазами видел, как их главарь для поддержания дисциплины пускал эту воду в ход. Вы как хотите, но я намерен ее смыть.

Грей пожал плечами: по здравому размышлению, он не мог не признать, что кентавр существо.., хм.., не вполне естественное. Скорее даже сверхъестественное. А для сверхъестественного существа вера в магию вполне естественна.

– А где тут река, ты знаешь"' – Есть неподалеку. Она впадает в Провал.

– В Провал! – радостно воскликнула Айви. – Здорово! Едем туда.

– Не больно-то здорово, – возразил кентавр. – Стоило удирать от гоблинов, чтобы попасть на обед Провальному дракону.

– С чего бы он стал нас есть? – удивилась девушка н потом спохватилась. – Ах, да, мы ведь не познакомились. Я принцесса Айви из замка Ругна.

– Вот так так! – Теперь настал черед удивляться кентавру. – Наслышан, наслышан. Говорят, ты волшебница усиления.

– Так и есть. Я помогла тебе бежать быстрее.

– А ведь точно, я летел как на крыльях. Правда, думал, что это с перепугу. Очень рад познакомиться – меня зовут Ослятя.

– Как? – переспросил Грей.

– Дело в том, что я серой масти, ростом не вышел, а уши у меня… Сами видите какие, – пояснил кентавр. – И имечко вот прилипло, и дразнили меня все подряд, так что я приохотился гулять в одиночку, отбился от своих, а в итоге попался гоблинам. Никто меня не хватился, так что без вас мне бы век вековать в плену. Спасибо, что выручили.

– А меня зовут Грей. По-обыкновенски это как раз означает твою масть – «серый». Я из Обыкновении.

– А откуда же у тебя магический талант?

– Да нет у меня никакого таланта, все это один блеф.

Поэтому я и знал, что вода тебе не повредит.

– И все-таки лучше я ее смою, – сказал Ослятя после Некоторого раздумья. – Просто для пущей уверенности. Мы, кентавры, народ рассудительный и рисковать без надобности не любим.

Добравшись до речушки, кентавр зашел в воду, осторожно дошел до середины и, согнув ноги, ополоснулся.

– Сделайте то же самое, прежде чем слезете, – посоветовал он седокам. – Будет плохо, если, как только мы разделимся, вы возненавидите и меня, и друг друга.

– Мы ведь не кентавры, – хихикнула Айви. – Мне никогда не случалось мыться, не сняв одежды.

– Мне тоже, – согласился Грей.

Они ограничились тем, что ополоснули лица и руки.

Неожиданно, ниже по течению что-то забурлило.

– Смотрите! – воскликнул Ослятя. – Рыбы дерутся.

Вода сохранила свою силу.

– Совпадение, – заявил Грей. Однако призадумался. За последнее время произошло немало чудных событий, и они не очень-то поддавались рациональному объяснению.

С чего это, например, так озверел вице-гоблинатор? Хотел, как и Гротеск, поддержать миф о Воде ненависти? Непохоже. Вздумал облегчить пленникам побег? Это и вовсе чушь.

Или вот кентавр. Сейчас, в спокойной обстановке, Грей внимательно присмотрелся к этому существу и не обнаружил никаких признаков креплений между человеческим телом и лошадиным торсом. Тело кентавра было теплым и совершенно живым: оказаться машиной Ослятя явно не мог.

Но признать существование живого кентавра, означало признать реальность магии.

– Нам надо раздеться, а одежду выжать и повесить высушиться, – сказала Айви. – Давно бы пора сменить, да жаль не на что.

– Раздеться, – удивился Грей, – но…

– А что такого, мы же помолвлены, – заявила девушка.

– А…

– А кентавры вообще одежды не носят, к тому же до людей им нет дела, – она решительно расстегнула блузку.

Спорить он не стал одежда действительно запачкалась, помыться им точно не помешает, и, главное, они, на самом деле, жених и невеста. Правда, в последнее ему до сих пор верилось с трудом, по отказываться от нежданно свалившегося счастья Грей не собирался. И если ради Айви ему придется провести остаток жизни, разыгрывая причудливые сцены с диковинными актерами среди странных декораций, он согласен. Такая замечательная девушка того стоит, вне зависимости от того, насколько реальна магия.

Все искупались – Айви с Ослятей наконец успокоились, сочтя, что смыли с себя последние вредоносные капли чистой речной водой, – и устроились обсохнуть на лужайке.

Близился вечер, по Грей с Айви надеялись, что предзакатное солнышко высушит их одежду до темноты.

Грей стеснялся смотреть на обнаженное тело своей невесты, но стеснялся и отводить взгляд – вдруг она подумает, что кажется ему некрасивой? В действительности, она выглядела потрясающе и в Обыкновении запросто могла бы стать моделью.

– Ты не жалеешь? – неожиданно спросила Айви.

– О чем?

– О том, что обручился со мной?

– Что ты! – пылко воскликнул Грей. – Я.., я на такое и не надеялся! Знаешь… Там, под тем путаным деревом, я проснулся пораньше, увидел тебя спящей и подумал, что как бы ни была удивительна эта страна, со всеми ее потрясающими чудесами, самое потрясающее ее чудо – это ты! И мне хотелось одного: чтобы это чудо всегда оставалось со мной.

Я хочу сказать.., не знаю, что я хочу сказать, но…

– Но я должна сказать, что нас ожидают большие трудности, – прервала его излияния Айви. – Хоть ты мне очень нравился, я собиралась отказаться от тебя, так как знала, что пожениться мы все равно не сможем. Но, когда ты пришел ко мне вброд через тот пруд, мне стало все равно, что подумают мои родные. В конце концов, у моего братца сразу две невесты, а у меня только один жених. Но ты должен по-настоящему..

– Да я так по-настоящему, что.., ты и представить себе не.., то есть я хотел сказать, что…

– .. Не знаешь, что ты хотел сказать, – закончила за него Айви. – Но может быть, ты – хоть чуточку – начинаешь верить в магию?

Грей взглянул на кентавра, – существованию которого так и не сумел найти внятного объяснения, обреченно вздохнул и сказал:

– Если любить тебя – значит верить в магию, тогда я в нее верю.

– Пожалуй, мне не приходилось слышать лучшего комплимента, – улыбнулась Айви.

– А вот мне удивительно слышать от тебя про неверие в магию, – вмешался в разговор Ослятя. – Мы, кентавры, магии не одобряем и предпочитаем не иметь с ней дела, но, если какое-то явление нам не по нраву, это еще не основание считать его несуществующим. Разве ты не почувствовал на себе воздействие таланта Айви?

– Кажется да, но…

– Многовато у тебя «но», – сказала Айви. – Замолчи, не то я тебя поцелую.

– Но…

Она его поцеловала.

Он замолчал.