Порой кажется: а может, начать с ближнего, тогда и себя полюбишь? Но человек не может полюбить другого больше, чем самого себя, иначе, чем самого себя, не больше-меньше, а иначе. Если он возлюбит, опять же другого человека, иначе, чем себя, он станет учеником этого человека, согласно всем духовным традициям. Потому что это первый акт трансценденции, то есть выхода за пределы самого себя. Дальше уже начинаются дискуссии, а может ли это человек, как это происходит – изнутри или снаружи? Есть разные версии, соответственно разные истории, как именно пережить себя как часть человечества. Не в качестве наблюдателя, а в качестве тотальной включенности в человечество. Это особая реальность.

Можно сказать, что эта особая реальность – как зеркала, другие виды дополнительные, сам себя не можешь видеть, видишь других. Только одно отражение нравится, другое нет, ты и выбираешь, в кого смотреть.

А если человек пережил себя как человечество, то предполагается, что он смотрит на всех людей сразу, как в зеркало. Если человек реально пережил себя как часть человечества, следующая стадия – его восприятие самого себя как обыкновенного. Человек видит, что в нем нет ничего, чего бы не было у человечества, то есть он переживает себя как обыкновенного.

Тогда он начинает искать. А где же он уникальный? Как говорил Гурджиев: ребята, мы действительно все уникальные и неповторимые, но совсем в другом месте. Так возникает мотивация искать это место – место своей уникальности. Человек начинает искать какое-то экзотическое место, в котором он найдет себя уникального. Он встречает кого-то, кто объявляет себя, явленно или косвенно, представителем какой-либо традиции и говорит: «Я знаю путь в это место. Чтобы его найти, нужно делать то, то, то-то и то-то». Если у человека в дороге случаются плюс-подкрепления, которые усиливают его, поддерживают его мотивацию, он однажды оказывается в этом месте, он уже другой.

И теперь его назад не затянешь, его в прежнем качестве не принимает человеческая реальность. Тогда возникает следующая часть пути: как же теперь жить среди людей? А они ему нужны, оказывается, и опять возникает вынужденность: чтобы что-то сделать, нужны люди. Непосредственно самому произвести действие по изменению внешнего мира – это уже позиция Господа Бога… Ничего по этому поводу сказать не могу, не представляю, как непосредственно произвести такое действие с реальностью. Вот в реальности людей знаю, как совершить действия. А в реальности как таковой не знаю, на Бога, значит, еще не выучился, эту специальность не получил.

Перевесь подальше ключи, адрес поменяй, поменяй! А теперь подольше молчи – это для меня.

Е. Клячкин

Как-то я имел дело с одним человеком, очень возбужденным, воодушевленным, делающим очень интересное дело в социуме, связанное с новой педагогикой. Ну, действительно хорошее дело, реальное, конкретное. И вот он со мной разговаривает, рассказывает, папочку вынимает, какие-то тексты, книги, а я никак не пойму, чего он от меня хочет.

Я его слушаю, мне интересно, просто интересно, что есть такой человек – фанатик своего дела, заведенный совершенно. Он говорит: «Вот я тут для вашего журнала написал, почитайте». Листаю, вдруг вижу: гуру-муру, Учитель жизни, еще что-то там, «ИНК» и дальше несколько иронических реплик, потом в другом месте опять иронические реплики в адрес этого самого товарища ИНКа… Человек этот улыбается и рассказывает и что-то такое продолжает от меня хотеть.

Что происходит?

В течение последней недели восемь или десять человек обратились ко мне за деньгами, причем с самой разной степенью срочности: от «срочно надо на лечение» до «не поможете ли вы мне купить квартиру?» Или «не профинансируете ли вы абсолютно благородный социальный проект?» Я на просителей смотрю, на каждого, и думаю: вот люди, которые появляются в моей жизни только в таких случаях.

Это не то что друг пришел и говорит: «Выручи!» Нет – это просто люди из социума, которых я в остальное время почему-то не вижу. То есть я их не интересую. В остальное время они иронизируют по поводу гуру, по поводу художника, писателя, музыканта, по поводу человека. Но у них эта ситуация не вызывает никакого внутреннего напряжения, они знают, что я знаю, что они про меня пишут, говорят… А в этот момент я – просто спаситель-благодетель.

Некоторые, правда, говорят: «Вы понимаете, давать легче, чем брать». Я понимаю: брать трудно – потом что-то с благодарностью надо делать. Один человек написал, что я приковываю людей благодарностью и эксплуатирую их этим. А человек, обращаясь к своему другу, написал замечательно: «Приклеился ты к человеку, который умеет добывать корм, кормить, и ты потерял себя».

И вот я решил: возьму-ка я и задумаюсь: что такое происходит? Что за ключик они нашли, что каждый раз мне неудобно отказывать? И куда бы этот ключик перевесить в другое место?

Понимаете, я и мои друзья, мы прошли за эти тридцать с лишним лет разные стадии. От нищенствования, когда стрельнешь рубль утречком и до следующего утречка, а на следующее утро опять стрельнешь, а потом понимаешь, что ты уже его не вернешь – ну не с чего, – до стадии, когда вот радость – машину купил.

Есть у меня очень хороший товарищ, мы редко с ним видимся, но я его очень уважаю, он искренне верующий человек. Познакомились мы с ним в котельной, где он работал кочегаром, он так решил. Тогда многие искатели уходили в кочегары, дворники, они думали, что таким образом решат проблему свободы от социальных заморочек. Некоторым удавалось, а некоторым нет, но они так решили, такого взгляда придерживались. Но существует и такой вот взгляд: конечно, Калинаускас сошел с пути истинного, а иначе откуда бы у него было все то, что у него есть? Смертельная логика.

Если бы я не сошел с «пути истинного», то у меня ничего этого не было бы. Я пытаюсь показать, что это реальная объективация тех процессов, которые начались тридцать с лишком лет назад. Но в большинстве случаев это абсолютно игнорируется.

Быть с деньгами или в деньгах

Как-то было такое… Приехал один человек, он тогда называл себя моим учеником, приехал от моего приятеля, который уехал в деревню и там со своими людьми решил жить. Встречаемся мы, я думаю, что сейчас он мне расскажет, как поживает мой друг. А он говорит:

– Ему срочно нужно купить трактор! Немедленно купи ему трактор!

– Извини, – говорю, – но он меня об этом не просил.

– Нет, я был, я знаю, ему нужен трактор.

– Ты же знаешь, ты был, ты решил, вот и купи ему трактор, – отвечаю на это.

– У меня нет денег, а у тебя есть! – кричит «ученик».

– Если бы он меня попросил, – говорю, – то я бы с ним эти вопросы решил.

Человек смертельно обиделся и потом разоблачал мою подлую, антидуховную сущность.

Я хочу, чтобы это не выглядело как некоторое оправдание, хотя, конечно, все равно скажут, что я оправдываюсь. Но, видит Бог, – не в этом дело, я пытаюсь понять, что происходит с людьми в нашей стране. Почему психология и логика времен подполья, или как там – андеграунда, – все еще живы? Сколько лет уже прошло с начала перестройки?