к груди раненого. Охранник нажал на меч, все еще находящийся у горла Динка и что-то сказал. Перевод ему не требовался, сейчас его жизнь зависит от жизни раненного. Когда клинок уже почти коснулся груди, Динк резким движением воткнул его. Он тут же получил удар в лицо и упал, но нож успел отпустить. Даже лежа на земле, он услышал судорожный вдох человека на повозке. Охранники замолчали, и Динк сумел встать на ноги. В груди раненного торчал клинок, один из охранников попытался его вынуть, но остановился, услышав крик Динка. Главарь бандитов что-то радостно рассказывал своему прежнему собеседнику. Тот поморщился, но теперь уже не был так категоричен и, в конце концов, кивнул. Главарь расхохотался, радостно потирая руки. Динка быстро окружили несколько человек и повели в сторону, туда же повезли раненого на повозке. Теперь со стороны выстроенных людей Динк заметил Викторию.

– Эй. Стойте. Стойте. – Запротестовал Динк. – Она нужна мне. Без нее я не пойду.

Виктория услышала его и кинулась на встречу, но ее быстро скрутили. Динк уперся что было сил, продолжая выкрикивать и показывать на Викторию. Один из охранников быстро что-то выкрикнул, и собеседник главаря согласно закивал, расплываясь в подобострастной улыбке. Викторию тут же повели следом за Динком, и он уже не сопротивлялся.

Их привели в один из каменных домов, туда же доставили раненого. Нож так и продолжал торчать из его груди. Одежда вокруг раны окрасилась бурым и, намокнув, прилипла к телу. Руки и лицо сильно побледнели. Охранники аккуратно положили раненого на кровать и вопросительно уставились на Динка. Он жестом подозвал Викторию.

– Ты в порядке? – Спросил он, делая серьезное лицо.

– Со мной все хорошо. – Успокаивающе произнесла Виктория.

– Они тебя не …? – Он не успел договорить

– Все в порядке. – Настойчиво проговорила Виктория. – Слышишь? Со мной все хорошо.

– Я так переживал за тебя, Вик. – Выдохнул Динк.

– Что с ним? – Перевела тему Виктория, охранники начинали терять терпение.

Динк подошел к раненному поближе. Его никто не останавливал и не мешал, но все вокруг были ощутимо напряжены. Он быстрыми движениями прощупал раненому грудь. Пришлось расстегнуть его одежды, что удалось сделать только с одной стороны, со второй мешал нож.

– Плохо. – Заключил Динк, стараясь не менять своего выражения лица.

– Что мне делать? – Спросила Виктория, привычно занимая место ассистентки.

Динк молча распахнул часть одежд. Кожа на груди была бледная, через несколько часов все превратится в огромный синяк.

– Я не знаю. – Наконец выдохнул Динк. – У него сломано несколько ребер, пробито легкое. Воздух начал скапливаться в грудной клетке и давить на легкие, из-за этого он не мог дышать. Я проделал отверстие, но это временное решение. Легкое сейчас может наполниться кровью. И это еще ничего неизвестно про остальные органы.

Динк скривился, осознавая степень собственной беспомощности. Виктория мгновение стояла, обдумывая услышанное.

– Мы совсем ничего не можем сделать?

– Если бы были имунны. Я бы задал программу, они бы очистили легкое и выправили ребро. Вся процедура заняла бы час.

– Имуннов у него нет. Поэтому тебе придется сделать все самому. – Проговорила Виктория.

Глаза Динка расширились. Он вспомнил, как вытаскивал стрелу из плеча Сержа, и ему чуть не стало плохо.

– Имуннов теперь нет даже у нас. – Проговорил Динк чужим голосом. К горлу подкатил неприятный ком. Охранники нервничали и переговаривались. Динк потрогал раненому лоб, затем прощупал пульс на сонной артерии.

– Он теряет кровь. Давление падает. – Заключил Динк. – Видимо внутреннее кровотечение. Я не уверен, что смогу справиться.

– Зато я уверена в тебе. – Твердо сказала Виктория.

У Динка в голове вдруг сложился четкий план, что нужно делать. И пока решительность не покинула его, он развил максимальную активность. Сначала потребовал от охранников чистые тряпки и горячую воду. Иголки, прочные нитки и еще много чего необходимого собирали почти по всему карьеру. Объясниться с ними было не просто, но соображали воины очень быстро, и спустя несколько минут ему удалось получить все необходимое. Потом он заставил их принести еще один стол и, сдвинув его с другим, они организовали своеобразную операционную. Горячую воду меняли часто, не давая ей остыть, Динк настоял, что бы ее доводили до кипения. Нож обожгли на огне и Динк с Викторией приступили к операции. Когда Динк сделал первый надрез, охранники чуть не кинулись на него. Но видимо командир или начальник их, по какой-то одному ему известной причине, решил довериться Динку и короткой командой остановил всех.

Прощупать сломанное ребро удавалось и без надреза, но Динк боялся, что осколки останутся и все-таки решил вправлять его напрямую. Упавшее давление у пациента сыграло на руку, кровопотеря была небольшая. Сломанных ребер оказалось несколько, но только одно впилось в легкое, хоть и не слишком глубоко.

– Легкое нужно зашить. – Проговорила Виктория, когда Динк вынул из раны ребро.

– Не представляю, как это можно сделать. – Признался Динк.

Он несколько раз пытался, но все время ткань легкого не держала шов. Маленькая рана быстро превращалась в изодранный отверстиями кратер. В конце концов Динк понял, что нужно делать, и с раной в легком удалось справиться.

– Через время. Когда рана заживет, потребуется достать все нити. – Сообщил Динк Виктории. Она кивнула в ответ.

Ребро вернули на место и приступили к поиску внутреннего кровотечения. Найти его удалось быстро, одно из сломанных ребер сильно поцарапало внутренности. С этим Динк справился уже совсем легко. Когда он зашил раненого и отошел, то осознал, что ноги совсем его не держат. Сколько времени прошло, понять было тяжело, но за окном царил кромешный мрак. Дрожащие ноги перестали держать Динка, и он рухнул, за мгновение пойманный на лету кем-то из охранников.

Поспать удалось совсем немного, охранник разбудил, когда солнца еще не встали. Раненый пациент снова задыхался, и пришлось делать ему новое отверстие в груди.

– Почему не помогло? – Спросила Виктория.

– Мы не можем сделать герметичный шов. В последние годы, когда еще проводили операции, такие раны скрепляли клеем. Придется ждать пока легкое заживет. – голос Динка звучал устало и глухо.

Снова уснуть Динку не дали. В дверь постучали. Видимо кто-то узнал о том, что здесь работает врач и к нему пришли за помощью. Когда Динка проводили к раненым, он чуть снова не потерял сознание. На улице, в наскоро организованной палате, было несколько сотен человек. Люди лежали прямо на земле в совершенно жуткой тесноте. Если кто переставал подавать признаки жизни, его просто уносили и сбрасывали в специально отрытую яму. Никаких слов, возмущений или истерик не хватило бы, что бы изменить этот