Иванчук загадочно улыбнулся и жестом попросил своих новых знакомых склониться к нему. Ученый явно опасался, как бы его слова случайно не долетели до прихвостней господина Раджеша. Предосторожность отнюдь не лишняя, потому что эти двое уже кидали в сторону слишком долго шушукающихся белых подозрительные взгляды. А один – самый толстый – даже переместился поближе к ним.

И если Иванчук сумел выучить местный язык, кто знает, вдруг охранники окажутся не такими тупыми, какими выглядели?

Место, где, по предположению его друга-профессора, скрывался Абхай, находилось высоко в горах. Совсем маленький храм, в который не было доступа даже туристам. Слишком длинным и трудным был подъем в этот храм.

– Там служат потомки жрецов, которые когда-то служили в этом большом храме. Ходят слухи, что они до сих пор приносят богине кровавые жертвы.

– И ритуальный нож, который сейчас в руках Абхая, им очень кстати!

– За то, что Абхай вернул им нож Дурги, они могли предоставить ему временный приют.

Иванчук не мог поехать вместе с Мартином и Анжеликой.

– Я слишком приметная фигура, за мной могут следить. Всем вокруг известно о моих дружеских отношениях с молодым Абхаем. Я ведь и приехал на эти раскопки не незваным гостем, а по его приглашению, ему требовалась моя консультация и опыт. Только вот уж не думал, что мне придется задержаться в Индии так надолго. Но ничего, пока Абхай не будет оправдан, я отсюда не уеду.

До храма в горах предстояло добираться несколько часов, к тому же часть пути надо было проделать пешком.

– В горах от вашего джипа толку не будет.

Но часть пути все же можно было проделать на джипе. И хотя шофер сначала не хотел ехать со своими пассажирами, он рвался назад на побережье, вспоминая многочисленное потомство, жену и даже ее достойную матушку, но перед несколькими цветными бумажками все же устоять не смог.

– Бог с семьей, обойдутся без меня. Но учтите, сегодня вы уже вряд ли успеете вернуться назад.

– Ничего страшного. Ты подождешь нас там, где мы расстанемся, а вернувшись, мы щедро отблагодарим тебя за потраченное на нас время.

Теперь шофер выглядел совсем довольным. И все-таки, хотя Мартину удалось договориться с этим человеком, Анжелике упорно не нравилась его плутоватая физиономия. К тому же никакой семьи в доме этого типа она не заметила. Во дворе не было детских игрушек, нигде не сохли детские вещички. И даже если предположить, что дети игрушек не имели вовсе и бегали целый день голышом, они должны были подать голос, когда в дом пришел водитель такси, их родственник, да еще не один, а с гостями.

Нет, Анжелика была уверена, что у шофера нет никакой семьи, и уж многочисленного потомства тем более не имелось. А между тем всю дорогу до храма он нежно по именам называл своих детишек, однако не показал ни единой их фотографии.

– Забыл дома, – объяснил он Анжелике, когда та выразила желание взглянуть на деток.

Это заставило девушку проникнуться к шоферу еще большей неприязнью. Да, она была уверена, что насчет детей он им наврал. А доверять человеку, который врет даже по такому ничтожному поводу, явно не следует.

– Наплевать на него, – ответил Мартин, когда девушка поделилась с ним своим беспокойством. – Даже если этот проходимец и удерет, мы сумеем найти себе транспорт назад к побережью. Вниз идти всегда легче.

Наконец дорога стала настолько сложной, что возле одного из больших камней, объехать который не представлялось никакой возможности, – справа была скала, а слева пропасть, свалиться в которую не хотелось никому из них троих, – путешественникам пришлось расстаться со своим шофером.

– Вот тебе деньги, остальное получишь после нашего возвращения.

Анжелика заметила, что шофер недоволен, и это в очередной раз укрепило ее в мысли, что мерзавец собирался удрать, как только получит деньги. Тем не менее шофер пересилил себя и даже приветливо помахал вслед Анжелике и Мартину, уходящим вверх по тропе.

По словам Иванчука, храм располагался на самой вершине горы, а до нее идти было еще часа два, если не все три. Между тем солнце уже клонилось к горизонту.

– Надо поспешить, если мы хотим добраться до храма до темноты.

Анжелика послушно прибавила ходу. И все-таки опасения не оставляли ее. А что, если на горе нету никакого храма? Что, если они заблудятся и останутся на всю ночь в лесу? Доживут ли они до рассвета? Смогут ли отбиться от диких лесных животных, которых тут наверняка водится в достатке?

– Не бойся, все будет хорошо, – сказал Мартин. – Я буду рядом.

И почему-то от этого простого обещания на душе у Анжелики стало удивительно спокойно.

Ночевать в лесу им не пришлось. Они успели к храму еще до наступления полной темноты. Как и обещал Иванчук, храм был совсем маленький, вряд ли тут могли находиться больше двух-трех монахов. Путешественники постучали в дверь и принялись ждать ответа.

– Не торопятся они открыть. Интересно, почему?

– Наверное, все на вечерней службе.

В словах Мартина не было ничего особенного, но теперь в голову Анжелике полезли непрошеные воспоминания о том, что она читала о культе этой богини.

Несмотря на то что Кали является одной из ипостасей жены Шивы, Деви, богиней материнства, она еще и богиня разрушения, кровавого возмездия и связи с загробным миром. И культу этой богини не одно столетие служили безумные фанатики, убивавшие людей во славу Кали.

Вплоть до середины девятнадцатого века во имя Кали по всей стране в храмах убивали молодых людей. Да и сам ритуальный нож, с которым явился в этот храм в поисках убежища Абхай, был нужен жрецам явно не для того, чтобы просто выставить его на всеобщее обозрение.

– А что, если нас тут зарежут?

– Не переживай, в жертву Кали обычно требует мужчин. Тебя, я думаю, не тронут.

– Слабо утешает, – пробормотала Анжелика, вспоминая бедную Рани.

Ее-то не спасли ни пол, ни молодость, ни красота. Кто бы ни взял нож Дурги, этот человек был безжалостен и к мужчинам, и к женщинам.

– Будем надеяться, что Абхай все же не убивал и что нам в этом храме ничего не грозит.

И все-таки Анжелику не оставляло непонятное беспокойство. Оно поселилось в ней с того момента, как они сели в джип и отправились на раскопки храма. И в течение дня это беспокойство ничуть не уменьшилось, напротив, оно возросло во сто крат и сейчас достигло своего предела.

– Иванчук знает, куда мы поехали.

– Толку-то от того, что он знает? Где мы, а где Иванчук. Сам-то он в этот храм не сунулся, предпочел остаться на раскопках.

Теперь раскопки представлялись Анжелике воплощением цивилизации и порядка. Да, тот храм зарос дикими деревьями, но возле него суетились люди – рабочие, ученый и охранники. А тут в тишине ночи были только они с Мартином – стояли под звездным небом в ожидании, пока на их стук в дверь кто-нибудь откликнется.