Умом Фесс понимал, что, имей эта задача хоть сколько-нибудь удовлетворительное решение, он наверняка нашёл бы его ещё перед прорывом в Эгест. Но сознание всё равно противилось неизбежному. И ему всё ещё казалось, что им удастся выбраться из города без драки, когда ловушка под названием «Агранна» с лязгом захлопнулась.

Наверное, за ними следили всё это время, он не знал. Может, инквизиторы становились всё сильнее, может, тот, кто сплёл этот план, мог хладнокровно пожертвовать несколькими десятками рядовых бойцов – чтобы только лакомая добыча, ужасный и богомерзкий некромансер угодил бы в расставленные силки. А возможно, расставившие эту ловушку понадеялись на внезапность атаки в порту, но, потерпев неудачу, сумели быстро перегруппировать силы и нанести повторный удар.

Проулок впереди и позади них бесшумно и мгновенно перегородили две живые стены в сером. На крышах натянули тетивы стрелки. Из каждого окна в них целился арбалетчик. И все двери наверняка подперты изнутри брёвнами, ставни первых этажей заколочены, и беглецы – в западне, откуда уже не вырвешься, несмотря ни на какую некромантию.

– Дай мне нож, – услыхал Фесс срывающийся шёпот зеленоглазой эльфийки. – Дай мне нож… не хочу… второй раз… попасться… живой….

Некромант Неясыть ничего не ответил. Он лихорадочно прикидывал расстояние, шаги, финты и повороты. Он вовсю пользовался памятью и умением Кэра Лаэды, но сейчас он был именно Неясытью, некромантом, который горько жалел, что не запасся-таки Силой, стоя над умирающими врагами.

Их всё-таки собралось слишком много. И наверняка подтянутся ещё. А к ним присоединятся волшебники…

«Сколько же вас всех… и насколько вы меня боитесь… вы готовы пожертвовать целым городом, армиями своих верных солдат, чтобы только избавиться от одного-единственного некроманта. Да, некромант сам облегчил вам на сей раз задачу… но, ничего, прорвались в порту и сейчас тоже не сдадимся!»

Мечи?.. Алмазный и Деревянный, вожделенное оружие, за которым так упорно гоняются маски, не пришёл ли ваш черёд?..

…Но если маски заодно с Инквизицией, то наверняка должны знать, где он, и, быть может, именно они и составили этот план?

Фесс вытащил короткий нож, не поворачиваясь, протянул его зеленоглазой эльфийке. Жаль, так и не дойдёшь ты до своего Вечного леса, красавица, за каких короли, императоры и султаны платили вдесятеро больше золота, чем весила сама живая драгоценность, зачастую более долговечная, чем даже коронные бриллианты. Жаль… ну да, впрочем, мы ещё не повержены!

На улочке, в тесной расщелине между двумя стенами грязно-серых и коричневых домов, царило мёртвое молчание. Никто не предлагал некроманту бросить оружие и сдаться, никто не торопился разрядить ему в спину арбалет – все словно ждали, что он выкинет на сей раз.

Если его хотят просто убить, то уже со всех строн должны лететь стрелы. Значит, он нужен живой. Глупцы. Неужели они надеются, что он сдастся? Какой ему в этом смысл?.. Прожить лишний месяц, два, год, пока будет идти «следствие» о его несомненно ужасных злодеяниях?

«Иногда даже один лишний день – это невероятно много. Да и как вообще может быть хоть один день „лишним“ в бытии смертного?»

– Сфайрат?.. Дотянулся-таки до меня?.. – не скрываясь, в полный голос ответил некромант. – По-моему, уже немного поздновато для отвлечённых бесед, ты не находишь?

«Не принимай Её, – не обратил внимания на его слова далёкий собеседник. – Не принимай Её, ни за что и никогда. Сейчас лучше сдайся. Я найду способ тебе помочь. Сразу они тебя не убьют, а всё, что нам нужно, – это выиграть время… Сдайся, некромант, не принимай Её, не польстись на Её посулы!..»

Фесс не успел ответить, что, мол, Тьма молчит и ничего ему не сулит. Похоже, прятавшиеся за спинами солдат Инквизиции Белые волшебники потеряли-таки терпение или засекли то странное магическое возмущение, что неизбежно должен был вызвать разговор некроманта со Сфайратом. Вот удивились бы они, наверное, узнав, кто же на самом деле обращался к Фессу!

Воздух вокруг тонко зазвенел, словно некроманта окружила туча зудящей мошки. Светлые маги не теряли времени. Они не били в спину, это верно, они лишь прятались за чужими спинами, за спинами тех, кто на самом деле их ненавидел и презирал. Интересно, неужели аграннские чародеи ничего не знают о судьбе несчастного Эбенезера Джайлза, полноправного чародея с посохом Ордоса, кто, к несчастью своему, слишком сильно верил в Спасителя и слишком мало – в себя?

Казалось, он разом очутился в вязком, непроходимом болоте. Каждое движение давалось с величайшим трудом, и невольно Фесс отдал должное своим противникам – они быстро сделали выводы из поражения в порту. Инквизиторы и стражники же, напротив, под действие этих чар словно бы и не попадали и сейчас дружно шагнули вперёд, как ни в чём не бывало.

Не было смысла хвататься за глефу или гномий меч. Драться сейчас – всё равно что выходить на врага со связанными руками. Только если сломать заклятье… но как?!

Позади некроманта раздался сдавленный стон, сменившийся жутким предсмертным клокотанием. Некромант с трудом повернул голову – зеленоглазая эльфийка таки погрузила его нож в собственное горло.

Отчаянный выкрик Фесса «Нет!!!» опоздал.

Нож выпал из разжавшейся руки, хрупкое тело оседало наземь.

«Если ты дашь свершиться ещё и этому, ты никакой не некромант».

Зачерпнуть Силы в агонии и предсмертном ужасе умиравшей красавицы было пустяковым делом. Фесс ощутил, как по жилам словно бы заструился жидкий огонь. Амок, амок вновь овладевал им, и он уже не имел ни сил, ни желания ему противиться.

«Стой!» – грянуло в ушах, однако он уже перестал вникать. Он видел медленно закрывающиеся зелёные глаза, вновь и вновь вспоминая, почему он обречён на одиночество, почему один за другим гибнут оказавшиеся под его покровительством и защитой, и это сводило с ума, начисто вычёркивая из сознания все правильные, разумные и соответствующие моменту мысли. Жажда убийства накатывала девятым океанским валом – то, на что не имел права никакой истинный некромант и чего Фесс так страстно желал. О да, он убивал в Серой Лиге – но только здесь, в Эвиале, он познал, что такое настоящая ненависть.

Зелёные глаза гасли, и Кэру Лаэде становилось уже всё равно, какого цвета и чей плащ будет развеваться у него за плечами.

Он уничтожит тех, кто против него, или умрёт, сражаясь.

Фесс дрожал, словно в лихорадке. У него оставались считаные мгновения, чтобы разорвать вязавшие его воздушные путы, и он не стал тратить драгоценные секунды на поиски контрзаклятий, отыскивание слабых мест в магической конструкции врага. Наложившая чары волшебница Воздуха стремилась сделать их неразрушимыми и в этой попытке зашла слишком далеко, между ней и чарами образовалась слишком прочная связь, связь, по которой некромант мог пройти, словно человек по солидному, прочному мосту над пропастью.