Сегодня у многих девушек очень заботливые родители, которые чрезмерно их опекают, классические «родители-вертолеты»[21]. Они постоянно находятся на связи с дочерями по телефону и с помощью текстовых сообщений. Используя службу отслеживания на основе GPS, родители всегда знают, где их дети. Девушки-подростки в любой момент могут позвонить родителям и обратиться к ним за помощью. Это позволяет им чувствовать себя в безопасности, но при этом они утрачивают способность действовать эффективно.

Горькая ирония заключается в том, что хотя родители отвозят детей в школу на машине и находятся с ними в постоянном контакте, на самом деле они мало что знают о том, что их дочери видят или делают в интернете. Одна мама рассказывала мне: «У меня такое чувство, словно я вцепилась в дочь когтями».

«Когда мы с мужем общаемся с дочерью, нам кажется, что мы оказались в незнакомой стране, – продолжала она. – А карты этой страны у нас нет, и языка этой страны мы не знаем. Мы понятия не имеем, как помочь ей справляться с трудностями».

Современные девушки, начинающие жить отдельно от родителей, не так подготовлены к жизни и не так позитивно настроены, как их сверстницы, жившие в 1994 году. Теперь «взросление» – это прежде всего действие, и многим подросткам этого не хочется. Они не хотят рисковать, и многие сомневаются в собственных силах. У них меньше вероятность стать жертвой преступления по сравнению с девушками 1990-х, но они более уязвимы, потому что у них мало опыта, связанного с самостоятельным решением проблем.

Дети не могут развиваться, если их оберегают от всякого рода стрессов. Стресс принципиально важен для развития. Мы растем, потому что преодолеваем трудности. Сложнее всего понять, какой именно стресс полезен и сколько его должно быть. В идеале дети проживают стресс и крепнут, становясь взрослыми, которые многое умеют, у которых сформировались надежные способы преодоления трудностей, но этих трудностей не должно быть слишком много, иначе это сбивает человека с толку и не учит его решать проблемы.

Одна из самых важных задач родителей – помочь детям стать независимыми взрослыми людьми, которые могут сохранить себя, когда культура быстро изменяется. Легко сказать. Но когда нам нужно защищать своих дочерей, а когда – поощрять их напористость и стремление преодолевать страх? Многие девушки не переносят излишнего психологического давления, и родителям очень не хочется его оказывать. Но ведь стресс – это обычная и необходимая составляющая человеческой жизни.

Родителям особенно трудно наблюдать за происходящим со стороны, если девушкам приходилось испытывать панические атаки, если они пытались покончить с собой или причинить себе вред. Но излишняя опека так же опасна, как и недостаточная защита. Слишком опекаемым подросткам очень трудно приходится на работе или в колледже. Если у них нет внутреннего стержня и уверенности в себе, они вполне могут начать напиваться, употреблять наркотики, прогуливать занятия или пропускать собеседования для приема на работу.

Возможно, лучшее, что родители могут сделать для детей, – подготовить их к взрослой жизни. Для этого их нужно научить мыслить критически и строить взаимоотношения с окружающими, поддерживать их желание смотреть жизни в лицо и справляться с трудностями, беседовать о том, как общаться с людьми, о политике и об общественной работе.

Если с детей сдувать пылинки и относиться к ним как к хрупким созданиям, они и станут хрупкими созданиями. Если считать их сильными – они и станут сильными. А что считать посильным испытанием – будет видно день за днем. Родители и дочери сами смогут определять этапы большого пути. Например, в каком возрасте дочери можно позволить остаться дома одной, самой покупать продукты в магазине, приготовить семейный обед или самой планировать, с кем и когда общаться? В каком возрасте она может начать присматривать за младшими братьями и сестрами или устроиться работать на неполный день? Девушки могут сами ставить себе цели. Например, они могут сами решать, когда они им самостоятельно ездить по городу на общественном транспорте.

Безусловно, не во всех семьях родители постоянно могут заботиться о детях. Особенно в тех, где родители изо всех сил стараются заработать на жизнь и много трудятся, и тогда дети мало видят их. Участница нашей фокус-группы Джордан виделась с мамой только тогда, когда та отвозила ее в школу, но мама работала по две смены, и часто они встречались лишь на следующее утро. Но Джордан, как и многие другие девушки, чьи мамы много работали, была более самостоятельной и умела больше, чем ее чрезмерно опекаемые сверстницы.

Некоторые родители находятся на военной службе. Родителей-иммигрантов наше правительство часто разлучает с детьми. А еще некоторые родители страдают от душевных болезней или от других недугов, находятся в тюрьме, страдают от алкогольной или наркотической зависимости или просто не в состоянии заботиться о своих детях. Но независимо от обстоятельств все родители стоят перед трудным выбором: как любить детей и как устанавливать для них рамки дозволенного, как помочь им расти и при этом предоставлять им свободу для самостоятельного развития? На сегодняшний день ограничения, которые устанавливают родители детям, касаются использования современных технологий, а это все труднее контролировать.

Глава 6. Матери

Моя мама была врачом общей практики в маленьких городках Канзаса и Небраски. В те времена многие умирали дома, а доктор в основном сидел у постели больного и был рядом с его родными. Однажды она рассказала мне вот что: «Перед смертью многие люди бредят. Они покидают этот мир и переносятся в какой-то другой. Мужчине кажется, что он снова стал фермером и едет на лошади в метель. Он понукает коня: “Но! Пошел, пошел! Скоро дома будем!” Потом ему мерещится свет в окне его дома, а там его дожидается жена, и он облегченно смеется. “Эй, я приехал!” – кричит он. Он ощупывает простыни, машет руками, словно машет кнутом. “Но! Но! Мы почти дома”».

«А женщины что говорят?» – поинтересовалась я.

«Женщины зовут маму».

Когда мне было десять лет, мама приходила домой только поздно вечером. На ней был строгий темный костюм, губы накрашены, черные туфли на высоких каблуках. У нее была короткая стрижка, кудрявые волосы, а глаза всегда такие усталые. Когда она входила в дом с докторской сумкой, в плаще, я мчалась к ней и не отходила от нее, пока не наступало время ложиться спать. Я смотрела, как она ест разогретое рагу, как просматривает почту, как переодевается в халат и надевает тапочки. Я растирала ее усталые ноги и спрашивала, как прошел день.

Я ездила вместе с ней по вызовам на дом и к ней на работу в больницу за шестнадцать миль от нашего дома. Она рассказывала мне истории из своего детства на ранчо. Она убивала гремучих змей, искала окаменелости в пойме реки, пряталась в стогу во время грозы и участвовала в соревнованиях по баскетболу. Собирала кизяки во время Великой депрессии. А я все просила ее: «Еще, еще! Расскажи, как ты ела дыни прямо с грядки; как приходили цыгане; как умерли близнецы, потому что напились воды в курятнике; как разбился пилот-каскадер на местной ярмарке».