В адрес Пинкни Джордан, быть может, и не отпускал никаких колкостей, но зато отрывался на Патрике Юинге. «Он все твердил, что будет делать данки через меня, – годы спустя вспоминал со смехом центровой. – Он делал данки через меня. И просто молол всякую чепуху. Мы бегали туда-обратно по площадке».

Удивительно, но Джордан не попал в стартовый состав на первую игру «Макдоналдс». А Пинкни даже не смог вспомнить, кто тогда тренировал (тренером был Майк Джарвис, тогдашний тренер Юинга в школе Кембридж Риндж & Латин). Но ко второй половине игры стало ясно, что тренер всерьез намерен победить.

«Вот что случилось: в первой половине игры каждый получил возможность сыграть», – вспоминал он. Но во второй половине, особенно ближе к концу матча, вся игра уже шла вокруг тощего парня из Каролины. «Он получал мяч и забивал буквально в каждой нашей атаке, – говорил Пинкни, смеясь. – Так что вопрос был не в том, когда мы победим и победим ли вообще, а лишь в том, где он получит мяч и сколько очков еще наберет».

К сведению, в той первой игре Джордан набрал 14 очков, а Базз Питерсон 10 – достаточно качественный перформанс, позволивший паре каролинских рекрутов выйти в старте на общенациональную игру под эгидой «Макдоналдса», состоявшуюся в Уичито две недели спустя.

Поездка на эту игру стала первым большим баскетбольным путешествием для Джеймса и Делорис Джордан. В числе мероприятий было и выступление Джона Вудена, легендарного тренера «УКЛА». Билли Пэкер, бывший защитник «Уэйк Фореста», игравший в сборной лучших игроков ACC, а потом ставший диктором CBS, тоже поехал на турнир. Во время первой игры на турнире «Макдоналдс» Пэкер был занят освещением событий Финала четырех, проходившего в Филадельфии. Теперь, когда это крупное событие было позади, он приехал в Уичито, главным образом для того, чтобы посмотреть на Джордана.

Пэкер тоже жил в Северной Каролине и работал диктором на матчах ACC, а потому ему был любопытен любой новичок, приходящий играть в Конференции. Его удивил высокий уровень молодых талантов, игравших в матче. В ростере команды Востока были Милт Вагнер, Билл Веннингтон, Эйдриан Бранч, Крис Маллин и Джефф Эдкинс. Обри Шеррод, признанный MVP первой игры турнира «Макдоналдс» в Вашингтоне, был героем для родного города Уичито и лакомым кусочком на драфте.

«Но все внимание забрал себе Майкл», – сказал Пэкер. Джордан набрал 30 очков, поставив рекорд для игр турниров «Макдоналдс». Лучшим моментом с его участием стал эпизод, в котором он принес своей команде победу за 11 секунд до конца матча при счете 95: 94 в пользу соперников: он подошел к линии штрафных бросков и спокойно реализовал обе попытки. Он закончил матч с выдающейся статистикой: 13 из 19 его бросков с игры были точными, он реализовал все четыре своих штрафных броска, а кроме того добавил еще шесть отборов и четыре ассиста.

Однако по окончании матча трое судей, которых попросили назвать самого ценного игрока матча – Джон Вуден, легенда филадельфийского баскетбола Сонни Хилл и Морган Вуттен, выдающийся школьный тренер из Мэриленда, – признали MVP Бранча и Шеррода, и это несмотря на рекорд по очкам, поставленный Джорданом. Согласно некоторым свидетельствам, Вуттен не принимал участия в голосовании, так как был школьным тренером Бранча. Бранч отправился в Университет Мэриленда.

«Мы транслировали игру, – вспоминал Билли Пэкер, – и разумеется, когда было объявлено о том, что самым ценным игроком будет не Майкл, все были ошарашены. MVP матча признали Шеррода и Эйдриана Бранча, которые играли в школе под началом Моргана Вуттена. Я знаю Моргана, он честный человек, как и тренер Вуден. По всей видимости, в той игре они увидели нечто такое, чего не заметил я. Но я не верю, что кто-либо из них мог опуститься до того, чтобы сказать: «Я выберу своего игрока, несмотря ни на что». Эйдриан тоже играл неплохо, но не так здорово, как Майкл».

Никто не был так сильно разъярен этим фактом, как Делорис Джордан. Она забыла о своей обычной сдержанности и донесла до ушей всех, кто мог ее расслышать, слова о том, что ее сына ограбили. После объявления результатов Билл Гатридж взглянул на зрителей и увидел разгневанную миссис Джордан, направлявшуюся к площадке в сопровождении матери Базза Питерсона. Ассистент тренера из Каролины сдержал их и разрядил обстановку. «Его мать была в бешенстве», – вспоминал Том Кончалски. «Она была очень расстроена, – вспоминал Ховард Гарфинкел. – Я объяснил ей, что действительно имеет значение только один список, и это список драфта NBA».

Позже в тот вечер Пэкер наткнулся на Джорданов на выходе с арены. «Его мама по-прежнему была расстроена, – говорил диктор. – Я шутил с ней и говорил: «Не расстраивайтесь из-за этой игры, Майкл будет выдающимся игроком, он будет играть у великолепного тренера в Северной Каролине. Однажды вы забудете тот вечер, когда он не получил приз MVP».

Вскоре Пэкер осознает, что если миссис Джордан еще могла забыть об этом оскорблении, то ее сын и не собирался этого делать. «Майкл мог играть в блошки с Эйдрианом Бранчем, и Эйдриан бы этого даже не осознал, – говорил Пэкер со смехом, – но у Майкла все равно стояла перед глазами картина той игры в Уичито. Никто в ACC не понимал, как сильно его мотивировали подобные вещи. Но он никогда ничего не забывал».

Весной 1981-го Майкл и его сестра Розлин закончили школу Лэйни и начали готовиться к следующему раунду испытаний в Чапел-Хилл.

Ежегодник школы Лэйни The Spinnaker содержал подробности из резюме Джордана: «10-й класс: школьный совет (представитель класса); 11-й класс: клуб испанского языка… 12-й класс: общественный совет Нью-Хановер… 10-й класс: Фан-клуб спортивной команды школы». The Spinnaker также содержал отрывок с напутствием для Джордана и Лероя Смита: «Лэйни может лишь надеяться, что вы… разовьете свои таланты и заставите других гордиться вами так же, как гордилась Лэйни. Всегда помните, что Лэйни – ваш мир».

Мир Джордана, конечно, будет шириться по экспоненте. И каждая живая душа, в особенности сам Джордан, будет поражена той скоростью, с которой это произойдет.

Болельщики команд соперничающих школ со всей Конференции атлантического побережья всегда, казалось, концентрируют свое внимание на чертах лица Дина Смита: его нос виделся им огромным, а глаза – крошечными, как бусинки. Для них он был карикатурой, воплощавшей в себе дух едкого, желчного превосходства. Однако его публичный образ был радикально далек от того, как его воспринимали в самом Университете Каролины, где к нему относились с почитанием, какое редко можно встретить. В глазах игроков самоунижение Смита подчеркивало важность для него командной игры, на которой он неустанно делал акцент.

«Одно я всегда буду о нем помнить – это его честность, – сказал однажды в интервью Sports Illustrated знаменитый баскетболист NBA Бобби Джонс. – Мы все знали, что у него были проблемы, как и у каждого из нас, но большинство тренеров никогда не признало бы их наличие. Он также признавался, что не знает ответов на все вопросы». Эта честность стала фундаментом для глубочайшего уважения и любви, которые игроки часто выражали по отношению к Смиту, особенно после того, как переставали у него играть, после того, как он переставал быть для них тренером и начинал упорно трудиться, словно их друг. Майкл Джордан будет называть Смита своим вторым отцом, и сантименты такого рода эхом повторяли почти все, кто играл под его началом.