– Лучше бы он ничего не демонстрировал, – жалобно произнесла его супруга.

– Конечно, лучше. Но это уже произошло. Давай успокоимся и попытаемся понять, что здесь случилось. Вы можете нам рассказать, кто и зачем убил господина Виргуша? – обратился он к Дронго.

– Сейчас идет расследование, – ответил тот. – Сюда из города прилетели следователь и медэксперты. Они осмотрели тело и пытаются найти виновников случившегося.

– Не нужно никого искать, – сразу сказал Антон Степанович. – Все и так понятно. Это двое вчерашних негодяев, которых поставил на свое место Арсен, когда они начали приставать к нашим девушкам. – Он поморщился, поднес руку к печени.

Мурсаева сразу поднялась из кресла и сказала:

– Я принесу тебе лекарство.

– У меня на тумбочке. Нужно сделать укол, – выдохнул Кульчицкий.

– Мы не хотели вас беспокоить, – снова сказал Дронго.

– Ничего, – заявил Антон Степанович. – Видимо, все так и должно было произойти. Мы ведь прилетели сюда из-за нашей девочки, чтобы она немного отошла после трагедии с племянником моего брата. Они очень дружили, и мы даже думали соединить наши семьи. Убийство Зигата произвело жуткое впечатление на Лионеллу. Извините, я должен сделать укол. – Он поднялся и прошел в соседнюю комнату.

Элени взглянула на Дронго и сказала:

– Может, нам следовало подождать до утра?

– Сейчас уже утро, – возразил Дронго. – Я должен найти убийцу, пока следователь не получил признание двух несчастных парней и не убедил их подписать протокол. Сейчас я как этот укол инсулина. Может, он и болезненный, но необходимый для жизни. Если моя версия верна, то этой семье наверняка угрожает еще большая опасность.

– Что ты говоришь? – испугалась Элени. – Какая опасность?

Он не успел ответить. В гостиную вернулись Антон Степанович и его супруга. Они снова уселись в кресла.

– Я вас слушаю, – сказал Кульчицкий. – Итак, чем конкретно я могу вам помочь?

– Убит Арсен Виргуш, – повторил Дронго. – Ему проломили голову. Но парни, которых отсюда выселили, ни при чем. Я в этом убежден. Убийство совершил совсем другой человек.

– Что вы хотите знать?

– У меня всего несколько вопросов к вашей супруге. Мы не хотели беспокоить вас после юбилея.

– Спрашивайте! – потребовал Кульчицкий.

– Вы сказали, что Лионелла и погибший племянник вашего брата достаточно хорошо относились друг к другу. Вы могли бы отдать ее за него?

– Извините меня, но это неприлично. – Антон Степанович нахмурился. – Вы имеете в виду, что он башкир по отцу? В нашей семье никогда не задавали таких вопросов. Вы, наверное, знаете, что у меня мать еврейка. Национальность моей супруги вам тоже известна. Зигат Бикбаев был умным, грамотным и достойным парнем. Его отец действительно башкир, а мать украинка. Ну и что? Как это связано с их возможными отношениями?

– Иного ответа я от вас и не ожидал, – признался Дронго. – Вы слишком интеллигентный человек, чтобы думать и отвечать иначе.

– Не льстите, – заявил Кульчицкий. – По-моему, я просто нормальный человек. В истории уже были моменты, когда кто-то очень ретиво проверял чистоту крови. Знаете, чем все это закончилось?

– Знаю.

– Вот именно. Освенцимом и Дахау. Как только встает вопрос о чистоте крови или приоритете одной нации над другой, сразу появляются фашистские ублюдки, для которых этот момент превращается в фетиш. Что еще вы хотите у меня узнать?

– У вас нет планов выдать дочь за кого-то другого?

– Я не совсем понимаю ваши вопросы, но пока таких планов нет. Кандидаты имеются, но все будет решать сама Лионелла. Я могу только лишь что-то посоветовать ей. Я все-таки не совсем понимаю, что именно сейчас происходит. Вы разбудили нас с Эльзой в шестом часу утра, чтобы узнать, собираюсь ли я выдавать замуж свою дочь? Вы не нашли другого времени для подобных вопросов? Какое это имеет отношение к расследованию убийства Арсена Виргуша? Вы можете мне объяснить?

– Имеет, – сказал Дронго. – Самое прямое. Конечно, я попытаюсь вам все объяснить, но только немного позже. А теперь последний вопрос. У вашего брата начались финансовые проблемы. Вы об этом знали?

– Конечно. Но не из-за убийства Зигата. Там целый комплекс причин. Бежан Константинович вложил деньги в другую, куда более крупную компанию, акции которой резко пошли вниз после ареста их генерального директора в Минске. Мой брат оказался не готов к тем потрясениям, которые начались на рынке минеральных удобрений. Сейчас положение несколько улучшилось. Сначала я помог своему брату. Потом удалось оформить большой кредит и для Бежана Константиновича. Теперь положение понемногу выправляется. Это тоже имеет отношение к замужеству моей дочери и убийству Арсена Виргуша?

– Да, разумеется, – заявил Дронго. – Поверьте, я задаю подобные вопросы не из-за праздного любопытства. Теперь я попытаюсь объяснить вам сложившуюся ситуацию. Золотоискатели, которых избил Арсен, задержаны. Следователь собирается уговорить их подписать протокол. Мол, произошла драка, в результате которой погиб господин Виргуш. Это неправда, но парней можно запугать и заставить подписать этот документ. В таком случае им будет предъявлено обвинение в непредумышленном убийстве в результате ссоры. Но моя цель – найти истинного преступника. Ваше юбилейное торжество завершено. Многие гости и все музыканты со своими коллективами покинут отель уже сегодня днем. Значит, у следователя не будет ни единого шанса допросить их, попытаться установить истину. Именно поэтому у нас так мало времени. Выходит, что я обязан найти убийцу до полудня. Иначе следователь повесит это преступление на ни в чем неповинных людей.

– Благородная цель, – устало произнес Кульчицкий. – Если, конечно, все действительно так, как вы сказали. Зачем вы стараетесь ради этих типов? Они не показались мне приличными людьми.

– И мне тоже. Но за это не сажают в тюрьму. А я хочу установить истину. В конце концов, такова уж моя профессия, о которой вам говорила ваша супруга.

– Да, – согласился Антон Степанович. – Она много рассказывала о вас. Теперь я понимаю, что жена была абсолютно права. Вы романтик, который пытается жить вопреки нормам, устоявшимся в обществе. Я бы даже сказал, вопреки здравому смыслу. Ничто не мешает вам сейчас пойти в свою комнату и отдыхать. Вместо этого вы пытаетесь помочь людям, которых даже не знаете, вызывающим у вас антипатию. Вам не говорили, что так жить нельзя? Это очень трудно!

– Да, мне не всегда бывает легко, – ответил Дронго. – Но иначе жить я уже не могу. – Он посмотрел на часы и сказал: – Сейчас в Москве уже девятый час утра. Через два или три часа мне перезвонит мой помощник и назовет номера телефонов, которые были в памяти исчезнувшего аппарата Арсена Виргуша. После этого я приду к вам с абсолютно невозможной просьбой. Услышав ее, вы, наверное, сразу захотите меня убить. Но пообещайте сначала выслушать и только потом возмущаться.