«Улица Матроса Бодуна».

— Черт! — воскликнула Беата, топнув ногой вслишком легком для сегодняшней бодрящей погоды сапоге. — Черт, черт, черт!Как мне теперь из этой чертовой задницы выбраться?

Никакого ответа разумеется, не последовало. Улица была пустаи безмолвна… А чего еще можно ждать от магистрали с таким оптимистичным ижизнеутверждающим названием?

Беата, спотыкаясь, побрела вперед. Правда, она представленияне имела, в какую сторону движется.., может быть, нужно было идти как раз вобратном направлении. Она шла и шла, и ее настроение портилось все больше ибольше. И холод проникал все глубже и глубже под ее одежду.

«Гады итальянцы, — думала женщина, зябко ежась, —для какой, интересно, погоды они шьют такие легкие шубы? Ну да, конечно, у нихже там зима — как у нас лето…»

Вдруг она замерла как вкопанная.

В дальнем конце улицы показалась машина.

Беата выскочила на проезжую часть и бешено замахала руками.

— Стойте, стойте! — кричала она, боясь, что машинапроедет мимо, или свернет в другую сторону, или вообще растает, оказавшисьпризраком, миражом или плодом ее угасающего сознания.

Однако машина остановилась. Правда, что-то в ее силуэтепоказалось Беате странным, но она была готова на что угодно и не раздумываябросилась к водительскому окошку.

— Чего ж ты так кричишь? — осведомился помятыйдядечка со следами мучительного похмелья на лице.

— Да, чего ты кричишь-то? — повторил, перегнувшисьчерез водителя и мучительно скривившись, второй мужичок, невероятно похожий напервого и с тем же страдальческим выражением лица. — Разве же можно таккричать? Надо же к живым людям это.., сочувствие иметь!

Беата перевела взгляд с одного на другого. На мгновение ейпоказалось, что у нее двоится в глазах. Впрочем, сейчас такие мелочи еенисколько не волновали.

— Подвезите меня! — выговорила она плохослушающимися от холода губами. — Я вам хорошо заплачу!

— Куда? — осведомился водитель.

— Все равно, — решительно заявила Беата. Кудаугодно! Лишь бы отсюда выбраться!

— Куда угодно — это мы можем, — согласился номервторой, — это запросто. Поскольку мы едем на объект, то и вас тудадоставим в самом лучшем виде. Правильно я говорю, Иннокентий?

— Правильно, Аристарх, — согласился с напарникомномер первый. — Только придется вам, девушка, ехать с нашим.., грузом.Поскольку тут у нас, сами видите, плацкарты заняты.

Действительно, Беата разглядела машину и увидела, что в еепередней части имеются всего два сиденья, на которых, соответственно, ужеразместились дружные клоны. Задняя часть машины, без окон, была предназначенадля перевозки грузов.

На этой задней части что-то было написано крупными чернымибуквами, какое-то длинное бессмысленное сокращение, но Беата была не в томсостоянии, чтобы читать всякую ерунду.

— Где угодно! — взмолилась она. — Хоть вкузове, хоть на подножке, хоть на колесе, лишь бы уехать!

— Нет проблем, — пожал плечами номервторой. — Сейчас я вам.., это.., открою купе.

Некоторые, конечно, с нашим грузом не очень любят.., это..,манкируют, но вы, я гляжу, девушка современная…

Он открыл заднюю дверцу, и Беата юркнула в темный отсек.Разглядев сбоку узкую скамеечку, она плюхнулась на нее и сжалась в комок,пытаясь согреться. Дверь захлопнулась, и машина поехала.

Напротив Беаты виднелся какой-то крупный продолговатыйпредмет. Глаза постепенно привыкали к темноте, и очертания этого предметастановились все более отчетливыми. Он был прямоугольный, длинный, с темнымикистями по углам.

Беата вытаращила глаза, на всякий случай протерла их..,неужели это именно то, о чем она подумала?

— Ой! — тихо, без выражения проговорилаона. — Мама!

Никаких сомнений у нее не осталось. Рядом с ней находилсягроб.

Задним числом она сообразила, что было написано снаружи намашине.

«Спецтранс». Именно так называется организация, перевозящаяпокойников, гробы и прочие веселые предметы.

«Ну и пусть, — подумала Беата, невольно вжавшись спинойв стенку, — я действительно современная женщина, меня такими вещами ненапугаешь! Подумаешь — гроб! Тем более что он наверняка пустой!»

Машину подбросило на ухабе, и гроб слегка подвинулся, задевБеату краем.

Она вздрогнула и еще немного вжалась в стенку.

Ей показалось, что внутри гроба что-то тяжело перекатилось.

«Даже если не пустой, — думала она, ну что мне можетсделать какой-то покойник? Не вылезет же он оттуда! И вообще, не покойниковнужно бояться, а живых людей!»

Ей мешал сосредоточиться какой-то ритмичный звук, какой-тостук… Беата прислушалась и с удивлением поняла, что это стучат ее собственные зубы.

«И что они такое говорили? — неожиданно вспомнилаженщина. — Что едут на какой-то объект? Что же это за объект? Кладбище?»

Машину снова качнуло. Крышка гроба немного съехала всторону. В образовавшейся щели мелькнуло что-то бледно-желтое…

— Мама! — закричала Беата и принялась стучатькулаками в перегородку, отделявшую ее от водителя. — Мама!

Осознав, что мама сейчас ей вряд ли поможет, Беата взяласебя в руки и закричала что-то более осмысленное:

— Остановите! Выпустите меня!

Машина сбросила скорость и остановилась. Дверь со скрипомраспахнулась, в светлом проеме показался клон номер два.

— То ей подвезите, — недовольно ворчал он, —то ей вдруг остановитесь… Не пойму я этих живых! Покойник, он куда спокойнее.Никаких тебе, это, капризов, никаких разговоров…

— Спасибо, — дрожащим голосом проговорила Беата,вылезая из машины и протягивая клону деньги, — я уже приехала!

Вернувшись к Московскому вокзалу, микроавтобус с надписью«Торты — пирожные» остановился, выпустив оживленную толпу цыганок. Последнейвышла Дуся. Обойдя автобус, она открыла переднюю дверь. Здесь, рядом сводителем, сидела та самая «гадалка без лицензии», которая первой повстречаласьБеате. Только сейчас на ней не было ни цветастой юбки, ни яркого платка. Вообщесейчас никто не узнал бы в ней молодую цыганку. Зато немногочисленные знакомыесразу узнали бы Лолу, боевую подругу Лени Маркиза.

— Ну что, молодая-красивая, все получилось какнадо? — деловито осведомилась Дуся.

— Все в лучшем виде! — удовлетворенно подтвердилаЛола. — Вам в театре надо работать, а не на вокзале!

— Вся жизнь — театр! — с достоинством проговорилацыганка. — Ну, если довольна — позолоти ручку!