— Ватсон не был филином, — заспорила Пачкуля.

— А Шерлок Холмс не был старой ведьмой с дрянным перманентом, но Грымзу это не остановило, — вмешалась Шельма. — Не вредничай, Пачкуля. Разреши Очкарику играть Ватсона.

— Да! — дружно поддержали ее несколько голосов. — Пусть Очкарик будет Ватсоном!

Пачкуля вздохнула. Они еще даже не начали, а народ уже бунтует.

— Ладно, — сказала она. — Так и быть. Входит Шерлок Холмс с лупой и нелепым филином по имени Ватсон. Давай, Грымза. Читай вступительное слово.

— Кхм, — откашлялась Грымза. — Так. Э-э…

Таков истории финал.

Надеемся, что зал не спал.

— Сдается мне, ты перепутала страницы, — сухо заметила Пачкуля. — Это конец.

— А, да. Пардон. М-м…

Я Шерлок Холмс. Привет, друзья!

Загадки — вот моя стезя.

Детишки в лес пойти одни —

Она запнулась, потому что Бугага и Гагабу с восторженным визгом вцепились друг в дружку.

— Это про нас! — заверещала Бугага. — Детишки — это мы, Га!

— Знаю, Бу, знаю! С ума сойти!

— Тихо! — строго прикрикнула Пачкуля. — Попрошу не мешать. Давай дальше, Грымза. И постарайся читать с выражением, а не как кирпич.

Грымза поправила очки и продолжила:

Детишки в лес пойти одни,

Бесследно кануть там они.

Я деток должен отыскать

И тайну злую разгадать…

— Вообще-то, Пачкуля, правильнее будет «пошли одни» и «канули они». Надеюсь, ты не станешь возражать.

Пачкуля чуть нахмурилась.

— Ладно, валяй, исправь, если тебе так хочется. Но не думайте, будто можете черкать текст направо и налево только потому, что вам что-то не нравится. Мы, люди искусства, очень расстраиваемся, когда все кому не лень начинают марать плоды наших трудов. Я посвятила этой пантомиме кучу времени. Долгие, одинокие часы, только я, мое перо и мое наиярчайшее воображение…

— Кхм! — предостерегающе кашлянули с ее шляпы.

— Ну да, и Хьюго немного помог.

— КХМ!!

— То есть очень, — торопливо поправилась Пачкуля. — Хьюго очень помог. В общем, тут Грымза запевает веселую песню, но мы ее пока пропустим. Переходим к следующей сцене. На миленькой полянке Белоснежка, Рапунцель и Спящая красавица грациозно танцуют у ручья, взявшись за руки.

— Чего? — испуганно выпалили Мымра, Чесотка и Тетеря.

— Вы меня слышали. Вам троим надо будет грациозно танцевать.

— Как — сейчас? — спросила Мымра. — Перед всеми?

— Нет, не сейчас. Над танцем поработаем в другой раз. Просто читайте свой текст.

Мымра высморкалась грязными пальцами и нараспев продекламировала:

Да, Белоснежка — это я!

Со мною милые друзья.

Мы любим петь и танцевать,

В болоте в салочки играть.

— Что? — сказала Пачкуля.

— Там на последней строчке клякса. Не разобрать, что написано. Где мы любим играть в салочки, Пачкуля?

— «А после в салочки играть», — ледяным тоном сказала Пачкуля. — Это же очевидно. Кому придет в голову играть в салочки на болоте?

— А что такого? — с вызовом сказала Мымра.

— Для тебя, может, и ничего такого. Но Белоснежка по болотам не шастает. Ты должна войти в роль. Ладно, теперь твоя очередь, Чесотка.

Держа лист с текстом на вытянутой руке, Чесотка прочитала:

Рапунцель — так меня зовут,

Ведь волосы до пят растут.

А это — Спящая красавица,

Наверняка она вам нравится.

— А я что же, не нравлюсь?

— А почему у меня вообще нет слов? — осведомилась Чесотка.

— Потому что ты спишь, разве не ясно, — рявкнула Пачкуля. Она начала терять терпение. — И потом, у тебя есть одна реплика.

— Да? И какая? — спросила Тетеря.

— Пссссссссссс. Давай.

Тетеря послушно засопела. И продолжала сопеть всю репетицию.

— Так, — сказала Пачкуля. — Следующая сцена. Шерлок Холмс опрашивает свидетелей.

— А когда появится Фея? — поинтересовалась Чепухинда.

— Позже, — сквозь стиснутые зубы процедила Пачкуля. — Имейте терпение, Чепухинда, не могут же все выйти на сцену одновременно.

— Я предводительница, — едко возразила Чепухинда. — Я могу выйти, когда захочу.

— Но не в пантомиме. Дождитесь своей очереди. Давай, Грымза.

Великий сыщик прочистил горло.

Ах, что за диво? Вижу я,

Три девы пляшут у ручья.

Их расспросить обязан сыщик —

Ой, миль пардон, — неужто прыщик?!

Грымза замолчала. Вид у нее был озадаченный.

— А. Тут у нас небольшая интермедия, — объяснила Пачкуля. — Шерлока комар укусил. Ты должна будешь прервать свой монолог и почесать нос. Больше «сыщик» ни с чем не рифмуется. Мы считаем, удачно получилось, правда, Хьюго? Давай дальше.

Принцессы, вас хочу просить

Помочь загадку разрешить.

Ответьте, дамы, поскорей:

Вы не видали ль двух детей?

Последовала долгая пауза. Макабра со всей силы пихнула Мымру локтем.

— Ой — моя очередь? Так. М-м:

Мы здесь водили хоровод,

А дети были во-о-он там вот.

С собой их увезла силком

Шотландка на коне верхом.

— Это я, — во всеуслышание гордо заявила Макабра. — Слыхали? Скоро мой черед.

— Что там с Феей? — снова осведомилась Чепухинда. — Предупреждаю, Пачкуля, долго я ждать не намерена. В конце концов, все же придут на пантомиму только ради Феи.

— Дик Уиттингтон, я вижу, продолжает блистать своим отсутствием. — В словах Шельмы явственно звучала обида.

— По-моему, пора бы уже Гаммельнскому крысолову появиться, ты как считаешь, Вернон? — посетовала Крысоловка.

— А как насчет Клеопатры? — возмутилась Вертихвостка. — Где она, позволь спросить?

— И еще, — вклинилась Чесотка. — Что по поводу Барри? Раз у Шерлока Холмса есть верный филин, почему у Рапунцель не может быть верного стервятника?

— Потому что, — принялась устало объяснять Пачкуля, — в пантомиме просто не найти ролей для всех помощников. Те, кому ролей не досталось, получат другую работу.

— Например?

— Например, передвигать декорации. И производить всякие звуки за сценой.

Это заявление вызвало массу разнообразных резких звуков, выражавших в основном недовольство.