Сначала она должна оказаться как бы в лапах у дракона. И тогда наги сыграют роль освободителей, после чего принцесса проникнется к ним благодарностью и, возможно, согласится стать женой здешнего принца, то есть Налдо. Принц был хорош собой, и хоть нага, хоть змея, хоть людская девица – каждая наверняка с радостью приняла бы его предложение.

Наги слыли противниками принуждения в области чувств. Девушке должен настолько приглянуться юноша, чтобы она сама всем сердцем захотела стать его женой. Произвести неизгладимое впечатление предстояло не только на принцессу, но и на всю королевскую семью.

В Ксанфе жила только одна человеческая принцесса: Айви. В ту пору, когда зрели все эти планы, принцессе было девять лет. Но уже тогда дитя отличалось умом и напористостью, а магический талант, которым она владела, мог незаметно творить подлинные чудеса. Обнаружив в каком-либо существе зачаток какого-либо качества, Айви могла увеличить его до гигантских размеров. Если бы она разглядела в Налдо будущего победителя гоблинов, то этим наглецам действительно не поздоровилось бы.

Но, повторим, принцессе было тогда всего девять лет. Для брака уж слишком молода. Надо было подождать хотя бы до тех пор, пока ей исполнится тринадцать. И вот наги стали ждать. Она подрастет, думали наги, потом в один прекрасный день пойдет погулять и заблудится. Тут-то Кондрак и схватит ее.

Но вместо того, чтобы съесть, доставит в королевство нагов. Налдо предстанет перед ней и победит своим очарованием.

Прошли годы. Айви выросла. Тайные соглядатаи докладывали, из малышки получилась прехорошенькая девица. Наги сумели раздобыть ее портрет и убедились, что слова соглядатаев верны. Налдо просто влюбился в этот портрет. Гоблины напирали все сильнее, но наги держались, веря, что скоро все разрешится.

И вот Кондрак явился. И привел с собой.., какого-то мальчишку!

В первую секунду король Набоб ужаснулся. Но уже во вторую с чисто королевской властностью взял себя в руки. Он вызвал не сына, а дочь Наду и обручил ее с юным принцем. Все состоялось. Почти так, как предсказывал Ответ.

Принцесса тут же поняла, как надо себя вести.

Воспитание брата, готовящее его к роли жениха, проходило на ее глазах, и ей самой удалось многому научиться. К тому же она была королевской дочерью и умела вести себя по-королевски легко и непринужденно. Но она была не только королевской дочерью, но юной женщиной, способной вскружить голову любому мужчине. Если бы все шло проторенным путем, то беспокоиться было бы не о чем.

Но на деле получилось так, как никто предвидеть не мог. Принц Дольф оказался ребенком, девятилетним мальчиком, в то время как принцесса была уже девушкой четырнадцати лет. Ей было столько, сколько принцессе Айви, с которой она всегда себя сравнивала.

Зная, что всех девиц старше себя по возрасту, а четырнадцатилетних особенно, принц Дольф считает своими врагами, король Набоб велел Наде явиться перед принцем в облике девочки шести лет.

И принц Дольф ничего не заподозрил.

* * *

– Смотрите! Золото!

Возглас Дольфа отвлек Наду от ее мыслей. Она осмотрелась. Вокруг и в самом деле все сверкало.

– Думаю, перед нами Золотой Берег, – сказал Косто. – В этой прибрежной стране действительно все из золота. Придется продвинуться вглубь, чтобы найти еду.

– Яблоки! – воскликнул Дольф, подбежав к дереву, увешанному сверкающими плодами. – Такие прекрасные!

– Не советую их срывать, – сказал Косто. Ему явно хотелось поскорее удалиться от всего этого блеска.

Они пошли дальше, и вскоре золотое сияние потускнело и погасло.

Настал вечер. И дети разошлись по своим домикам.

Принцессе нагов снился тревожный сон! Кого-то она ни в коем случае не должна разочаровывать. Но кого? Отца? Дольфа? Кого-то…

– Почему ты кричишь, Нада? – раздался над ней тихий голос. Это домик заговорил голосом Скелли Скриппи.

Нада, вздрогнув, проснулась. Она забыла, совсем забыла, что уснула внутри существа, обладающего сознанием и никогда не погружающегося в сон!

– Это я т-так, – со слезами в голосе ответила Нада.

– Не бойся. Я тебя пойму. Я ведь тоже женщина.

Что тебя беспокоит?

– Я не могу рассказать, – растирая слезы по Щекам, ответила Нада.

– Ты старше, чем кажешься, и у тебя на душе печаль. Не бойся, доверь мне свою тайну.

– Я не старше! Я ребенок Как Дольф!

– Когда ты засыпаешь, то становишься сама собой. Ты женщина. Юная женщина, а не ребенок. Именно поэтому ты плачешь?

– Не скажу.

– Нас никто не слышит. Поведай мне о своем горе, а я тебе – о своем.

Нада даже вздрогнула. Какое горе может быть у костяной женщины? Женское любопытство, однако, взяло верх она должна узнать! Раз уж Скелли догадалась, что ей что-то не дает покоя, то она согласна рассказать, но.., пусть все-таки Скелли расскажет первой – Давай, ты первая, – предложила Нада.

Скелли Скриппи без всяких возражений приступила к рассказу.

– Я сказала Косто, что по ошибке вышла из гипнотыквы и теперь вынуждена блуждать по внешнему миру. Но это не совсем так Из гипнотыквы меня изгнали, и назад я никогда не вернусь.

– Но ведь гипнотыква твой родной дом! – воскликнула Нада. – Только в ней такие, как ты, могут обитать! Кому же, как не тебе, играть в плохих снах!

– Я совершила проступок, и меня наказали.

– Но какой проступок можно совершить в царстве страшных снов? Каким же ужасающе страшным он должен быть!

– На одном из ксанфских островов жил тролль.

Его племя, племя троллей, то и дело нападало на селение, где обитали люди. Такова уж натура троллей. На мужчин они нападали, пытаясь убить их, но те, вообще-то, были сильнее и всегда давали отпор, женщин пытались насиловать, но те чаще всего вырывались и убегали. А самым вкусным лакомством тролли считали человечьих детей. И вот однажды во время очередного набега, пока одни тролли отвлекали местных селян, а другие забрались в жилища людей и отвлекали селянок, тролль по имени Тристан вошел в один из домов, схватил самого аппетитного младенца и понес в чащу леса. Таким образом, этот набег удался: в эту ночь тролль предвкушал отменную закуску для себя и своих сородичей.

Но похищенное дитя взмолилось: «О, сэр тролль, позвольте мне вернуться домой Я единственная дочь у своих родителей, и они умрут от горя, если меня потеряют!»

Тристан взглянул на девочку и увидел, какая она отвратительно хорошенькая, омерзительно милая, совсем не такая, как тролльи детишки. И все же она была ребенком, и Тристану стало ее жалко. «Возвращайся к своим, – сказал Тристан, – но никому не рассказывай, что с тобой произошло».

Девочка была смышленая и поняла, что тролль поступает вопреки законам своего племени. «Никому не скажу, обещаю'» – воскликнуло дитя и через темный лес побежало домой Так в эту ночь тролли и вернулись домой без добычи. А люди с тех пор стали надежно охранять свое селение, и поэтому все набеги троллей заканчивались ничем. Тристан не признался товарищам в своем проступке, который считал постыдным, противоречащим всем тролльим законам.