— Этот сон всегда неприятен, потому что я ничего в нем не понимаю, — буркнул Роланд и погрузился в мрачные раздумья.

— Тебе он и раньше снился? — с удивлением спросила Брижит.

— Да. Он преследует меня всю сознательную жизнь, — рыцарь встряхнул головой. — Но ты сказала, что я кричал. А что именно?

— «Верни меня». В твоем голосе было столько отчаяния, Роланд.

Он снова вздохнул:

— В этом сне одни только лица: молодой человек и женщина. Я никак не могу их узнать, сколько ни всматриваюсь, а когда они исчезают, я ощущаю такую ужасную потерю, словно уходит все самое дорогое в моей жизни.

— Но ты не знаешь, что это?

— Нет. Я никогда и ничем не дорожил до такой степени, чтобы бояться потерять. — Тут Роланд невыразимо нежно поглядел на подругу и добавил:

— До последнего времени.

Брижит зарделась и отвела взгляд.

— Может быть, ты скорее забудешь свой сон, если мы не станем больше о нем говорить?

— Он уже забыт, — улыбнулся рыцарь, проводя пальцем по ее голой руке.

Брижит тут же отстранилась.

— Роланд…

— Нет! — Он протянул руку и обнял ее за талию, чтобы удержать подле себя, но глаза девушки в ужасе распахнулись, и рыцарь вздохнул:

— Ах, Брижит, дай волю своим чувствам.

— Я уже даю! — ответила она. Роланд снова уложил ее на кровать и, слегка придавив собою, зашептал:

— Это не правда, драгоценность моя. Ты совершенно не против моих ухаживаний. Если не лгать самой себе, то придется признать, что тебе приятно, когда я делаю вот это, — губы нежно коснулись ее шеи, — и это, — рука ласково погладила высокую грудь под тоненькой льняной рубашкой, — и это, — горячий рот обхватил ее губы, сладко выпрашивая ответа, — и это…

— Нет! — Брижит поймала руку, опускавшуюся к ее бедрам. — Остановись!

Рыцарь уже вспыхнул желанием и заглянул подруге в глаза, но она поймала его лицо своими руками:

— Пожалуйста, Роланд. Не разрушай всего.

— Разрушать? — Невзирая на сопротивление, он снова поцеловал Брижит, на сей раз еще более страстно. Но неожиданно отпустил и уселся рядом. — Единственное, что я действительно хотел бы разрушить, это твою холодность к моим ласкам, но вижу, что ты твердо намерена сохранять безразличный вид.

Брижит ничего не ответила. В ней и впрямь все всколыхнулось, когда его губы опалили ее. Почувствовал ли это Роланд? Сознавал ли он, что, продлись этот поцелуй, и она не смогла бы больше сопротивляться? Девушка даже огорчилась своей уступчивости. Что же с нею произошло? Неужели она, сама того не заметив, превратилась в распутницу?

— Ты на меня не сердишься? — нерешительно спросила Брижит в надежде услышать отрицательный ответ.

— Не сержусь. Всего лишь расстроен и разочарован, но не зол. Наверное, я должен дать тебе время привыкнуть ко мне.

— Вы так великодушны, милорд, — ответила она язвительно, вдруг почувствовав себя не менее разочарованной, чем Роланд. — Продолжайте в том же духе, и я уеду отсюда, прежде чем ваше терпение лопнет. — Вдруг Брижит поняла, что сказала, и сразу же покраснела и, заикаясь, стала что-то объяснять, но раскат его смеха не дал ей говорить.

— Ну вот! Кажется, своим воздержанием я досадил нам обоим, не так ли?

— Нет, Роланд, — быстро возразила девушка. — Ты ошибаешься.

— И все-таки я прав, — понимающе улыбнулся он и протянул к ней руку, но Брижит сразу же вскочила с постели и быстро одернула свое желтое платье. При этом она тайком взглянула на Роланда и увидела, что он все еще сидит на кровати и качает головой. Дотягиваясь до своей одежды, рыцарь сказал:

— Очень хорошо. Но однажды ты поймешь, что отношения между мужчиной и женщиной — это самые сокровенные отношения между людьми. И происходит это не один раз в год… — Он остановился, а затем мягко добавил:

— Мы могли бы быть так близки.

— Ты предлагаешь на мне жениться? Роланд поглядел на нее так внимательно и продолжительно, что она заволновалась.

— А ты примешь мое предложение?

— Я… — девушка сосредоточенно нахмурилась. Порыв отбросить предосторожности и сказать «да» был силен, но она быстро подавила его.

— Так что же?

— Разумеется, нет, — непреклонно ответила она.

Роланд пожал плечами:

— Ну, тогда в предложении нет необходимости, правда?

Брижит отвернулась, глубоко уязвленная. Ему совершенно нет до нее дела. Брак для него — пустое место. Может быть, сама она — тоже.

Девушка направилась прямо к двери, обернулась к Вольфу, пальцем поманила его за собой и вышла из комнаты, не дожидаясь Роланда. И зачем только она позволила уговорить себя остаться?

Черт бы побрал этого мужчину! В его поведении не было полутонов. Он либо скрывал свои чувства, либо позволял им целиком выплеснуться наружу. Как он относится к ней на самом деле и станет ли скучать, когда она уедет из Монтвилля? Брижит не осмелилась даже задуматься над ответом.

Верховая прогулка на утреннем морозном воздухе взбодрила Брижит. Ее щеки розовели от холодного встречного ветра, но девушка от всей души наслаждалась скачкой.

К полудню молодые люди вернулись в замок. Роланд задержался в конюшне, а подруга направилась в его комнату. Здесь она сразу уселась шить и погрузилась в раздумья.

Когда дверь открылась, Брижит с радостью оторвалась от своих грустных мыслей. Однако на пороге стоял вовсе не Роланд. Роджер Мезидон по-хозяйски вошел в покои, прикрыл дверь, пересек комнату и остановился неподалеку от Брижит. Девушка была крайне удивлена и встревожена: у Роджера не было причин сюда заявляться, кроме тех, о которых ее предупреждал Роланд. А когда его наглые глаза начали бесцеремонно обшаривать ее, Брижит поняла, что предостережения были не напрасны.

— Вы изумительны. Я имел честь видеть вас лишь мельком, но теперь убежден, что первое впечатление меня не обмануло. Пожалуй, вы даже красивее, чем я вас запомнил, — вкрадчивым голосом сказал непрошеный гость, и его лесть крайне обеспокоила Брижит.

— Вам не следовало входить сюда, сэр Роджер.

— Я знаю.

— Так почему же…

— Вас зовут Брижит, — перебил он, делая шаг вперед. — Старинное франкское имя, оно вам идет. Мне много о вас рассказывали. — Этот доверительный тон, больше походивший на фамильярность, совершенно ей не нравился.

— Меня не волнует, что вам рассказывали, — резко ответила Брижит, вспомнив о Вольфе, который лежал под кроватью.

— Подобные слова обижают меня, мадемуазель, Полагаю, этим я обязан Роланду?

— Он думает, что вы уже положили на меня глаз и замышляете насилие.