Тоби расслабилась.

– Почему ты остался?

– Не знаю. Моими действиями словно что-то руководит.

Тоби снова провела ступней по его ногам и обольстительно прошептала:

– Сейчас для соблазнения самое подходящее время.

Грейдон засмеялся.

– А ты очень счастливая, когда пьяная, да?

– С тех пор как ты вошел в мою жизнь, я все время счастлива.

– Кроме того случая, когда кричала на меня.

– Я очень сильно ранила твои чувства?

– Нет, это было чудесно. Я боялся быть самим собой, опасался сломать такое хрупкое, нежное создание.

Тоби усмехнулась:

– Ха! Благодаря матери у меня такая закалка, что ничто не проймет.

– По крайней мере твоя мать не носит корону и не командует парочкой армий.

Тоби резко втянула воздух. Никогда еще Грейдон не говорил ничего столь личного.

– Что, от тебя много требуют?

– Больше, чем я могу дать, – сказал Грейдон.

Тоби нашла его пальцы и переплела со своими.

– В этом мы с тобой похожи.

Грейдон тихо заметил:

– Я думаю, мы похожи во многом.

Когда Тоби подняла к нему лицо, он не смог устоять и коснулся губами ее губ, собираясь лишь нежно поцеловать, но с первого же прикосновения поцелуй стал глубже. Его рука легла на ее затылок и утонула в волосах. Он принялся лихорадочно целовать ее губы, глаза, щеки, снова губы… Коснулся языком уголка рта, дразня и заставляя желать большего. Тоби обхватила его и потянула на себя. У нее возникло странное ощущение, как будто в ней шевельнулось какое-то воспоминание. Она подумала, что это не в первый раз. Этот мужчина, его дыхание, его лицо, его тело были ей знакомы. Она его знала. Она знала, как он волновался, сможет ли справиться с тяжелой ответственностью, которая возложена на его плечи. Он волновался за нее и ее семью, переживал, будет ли она любить его так же сильно, как он ее. Она знала, что, если с ней что-нибудь случится, его душа уйдет вместе с ее душой. Ей показалось, что в ее голове звучат слова: «Табби, не оставляй меня». Или это сказал Грейдон?

Тоби отстранилась, чтобы посмотреть на него, и на мгновение ей показалось, что она видит в его глазах слезы, но, конечно же, это была лишь игра лунного света.

Он снова положил ее голову к себе на грудь и прошептал:

– Спи, любовь моя.

Она прильнула к нему и прошептала в ответ:

– Не оставляй меня.

– Я не уверен, что смогу.

Они уснули вместе, обнимая друг друга во сне.

Ближе к утру Тоби приснился сон.

– Я не могу выйти за тебя замуж, неужели ты не понимаешь? От меня зависит судьба очень многих людей. Сайлас сможет нас содержать. Он будет…

– Я скорее сожгу его магазин, чем позволю тебе выйти за него замуж!

Табби резко вдохнула. Дома на Нантакете, почти сплошь деревянные, стояли очень близко один к другому, так что пожар очень опасная угроза.

– Ты этого не сделаешь.

– Почему ты так в этом уверена? – Гаррет схватил ее за плечи. – Табби, ты должна выйти за меня. Я люблю тебя больше жизни.

– Больше, чем море?

Он отодвинулся от нее, и его лицо исказила боль.

– Мне нужно зарабатывать на жизнь, и море – единственное место для меня, где это возможно. Ты хочешь, чтобы я открыл магазин, как этот пустобрех Сайлас Осборн? Этого ты от меня хочешь? Кастрировать меня? Отрезать части моего тела, которые делают меня мужчиной?

– Я не знаю, – сказала Табби. – Я не знаю, что делать.

Тоби разбудил телефонный звонок. Несколько секунд она не понимала, кто она и где находится: то ли она в длинном коричневом платье и с Гарретом, то ли в своем доме и на ней ночная рубашка. Она посмотрела на другую сторону кровати и увидела вмятину там, где спал Грейдон. Или это было частью ее сна? Она села. У нее болела голова, во рту пересохло, вдобавок еще и подташнивало.

Телефон замолчал. Тоби натянула джинсы и футболку, но когда вышла из ванной, зазвонил снова. Это был не ее телефон, Грейдона, и сейчас вместо имени звонившего на дисплее высветилось изображение короны. Наверное, это Рори, подумала Тоби и спросила в трубку:

– Алло?

Женский голос произнес несколько непонятных слов – Тоби поняла, что на ланконианском, и сказала, приложив руку к гудевшей голове:

– Извините, его сейчас здесь нет.

Голос женщины изменился со скрипучего на сладкий, и она перешла на английский:

– О боже, судя по вашему голосу, мой сын провел веселенькую ночку.

Тоби почувствовала, как от лица отхлынула кровь. Она разговаривает с матерью Грейдона – королевой. Слава богу, не успела произнести его имя и выдать их.

– Да, мадам. То есть я имею в виду – нет, мадам. Он…

Тоби не смогла ничего придумать и замолчала.

– Вот что, милочка, – жестко сказала королева. – Найди-ка моего сына и передай ему телефон! Не сомневаюсь, что он где-то рядом.

– Конечно.

Хоть у нее и раскалывалась голова, она все-таки побежала, крепко зажав телефон в руке. Услышав, что в душе шумит вода, она вошла в спальню Лекси – теперь спальню Грейдона. Дверь в ванную была открыта, и Тоби заглянула внутрь. Грейдон стоял за матовой занавеской, над которой поднимался пар. По имени назвать его она не могла, поэтому она сказала так громко, как только могла:

– Тебе звонит мать.

Грейдон сразу же выключил воду и высунул голову из-за занавески. Тоби хотела передать ему телефон, но он замотал головой: он был весь мокрый. Тогда Тоби включила громкую связь и поднесла телефон к его уху.

– Здравствуйте, мама. – Тон Грейдона был официальным, будто при полном параде он присутствует на каком-то официальном приеме.

Ему ответили, но вовсе не тем сладким голосом, какой слышала Тоби, а резким, как удар хлыста.

– Родерик! Мне нужно сказать тебе нечто важное. И я хочу, чтобы ты хоть раз в жизни меня выслушал.

– Да, мэм, я слушаю.

– Я полагаю, тебе сообщили, что Грейдон совершил геройский поступок, спасая твоего отца.

Грейдон взглядом указал на полотенце на вешалке, и Тоби передала его ему, другой рукой продолжая держать телефон. Грейдон обернул полотенце вокруг талии и вышел из ванны.

– Да, мэм, я об этом слышал, и позвольте сказать, что он…