Она вдруг задумалась, а почему это Пэтси вот так, без предупреждения и объяснений, совершенно внезапно отменила договоренность на вторник? Не потому ли, что племянник Шарлотты угодил в тюрьму по обвинению в убийстве Рикко?

Не наверняка, но вероятно, решила Шарлотта. В конце концов, Пэтси, как заметила Джейн, была всего-навсего испорченной светской поскакушкой. И она могла не захотеть иметь дело с человеком, у которого родственник сидит в тюрьме. Шарлотта не помнила, говорила ли когда-нибудь Пэтси, что Даниэль — ее племянник. Но вот Надя не могла хоть раз не упомянуть о нем, это точно!

Существовало, однако, и другое объяснение. Что, если Пэтси, и в самом деле вознамерившись погубить репутацию Лоуэлла, использовала для этого Рикко? А потом, возможно, даже заплатила кому-то за то, чтобы его убили и засунули в эту пресловутую вазу. И, зная, что Даниэль — племянник Шарлотты и что он невиновен, она могла не захотеть, чтобы Шарлотта крутилась тут живым напоминанием ее преступления.

Дверь вдруг распахнулась, да так неожиданно, что Шарлотта буквально подскочила на месте. На пороге, словно своими мыслями она вызвала ее, как вызывают духов, стояла Пэтси.

— То-то мне показалось, я слышала вашу машину, — проговорила Пэтси. — Проходите. — И она отступила, пропуская Шарлотту в дом.

Пэтси выглядела совершенно так же, как обычно, и Шарлотта немедленно начала сомневаться в своих недавних умозаключениях. И, как обычно, решила, что у нее слишком разыгралось воображение.

Но если ничего не изменилось, так почему же она вдруг почувствовала себя так неловко и скованно? Связано ли это с той сплетней о Пэтси и Лоуэлле, которую поведали ей недавно? Или с подслушанным в кабинете Вебстера разговором?

Наверное, это просто чувство вины, заключила Шарлотта, шагая по коридору следом за Пэтси. Вины за то, что она нарушила один из главнейших своих принципов, поддалась искушению собирать сплетни и совать нос в чужую жизнь!

— Мне через несколько минут придется уйти, — сообщила Пэтси, когда они оказались на кухне. — Возможно, меня не будет большую часть дня, но к тому времени, когда вы закончите, я, скорее всего, вернусь.

Физический труд, с которым неизбежно связана уборка, всегда помогал Шарлотте успокоиться. И к тому времени, когда Пэтси, уже после ланча, возвратилась из своих странствий, Шарлотта довольно спокойно складывала инструменты, собираясь уходить: и ее печаль, и паранойя слегка поутихли.

Она едва успела поставить коробку в багажник, когда зазвонил ее мобильный телефон. Захлопнув дверцу, она вытащила его из сумки и нажала на «ответ».

— «Домовой напрокат», Шарлотта слушает, — проговорила она, шагая к водительскому месту.

— Тетя Чарли, это я.

Джудит. Неужели сейчас выяснится, что Луи позвонил ей и выболтал все о ее утреннем нашествии на офис Вебстера?!

— Я не вовремя, тетя?

— Нет, все в порядке, дорогая. Только что закончила работать у Пэтси Дюфур. — Хоть Шарлотту и подмывало сразу же спросить у Джудит, звонил ли ей Луи, она прикусила язык: ведь если — такое ведь возможно? — он все-таки звонить не стал, Джудит потребует объяснений, с какой стати тетя задает такие странные вопросы?

— Я на минутку, спешу очень, — продолжала между тем Джудит. — Хотела просто сказать, что сама сегодня заберу Дэви, передохнешь хоть один вечер.

Шарлотта нахмурилась и облокотилась на фургон.

— Ты уверена, дорогая? Честно, с ним никаких хлопот!

— Да, уверена. Мы с ним поедем к маме, на случай, если меня вдруг вызовут на задание. Думаю, она наконец-то готова принять на себя часть ответственности за него.

Шарлотта прищурилась:

— Это твоя мать заставила тебя мне позвонить?

— Ну… да. Да, это она.

— Ну конечно! Знала, что я-то устрою ей допрос с пристрастием! — проворчала Шарлотта. — Она ведь не слишком старалась скрыть чувства по поводу женитьбы Даниэля и усыновления Дэви.

— Если тебя это успокоит, тетя, то там буду я — в качестве независимого наблюдателя. Вмешаюсь, если что.

— Полагаю, мой голос большого веса не имеет: я уверена, это твой брат вынудил ее внести свою лепту в семейное дело. — Зная, каким прямым и напористым может быть Даниэль, Шарлотта практически не сомневалась, что именно так и произошло.

— Молюсь, чтобы это было правдой только наполовину! — отозвалась Джудит, и ее ответ формой своей и содержанием только подтверждал правоту Шарлотты.

— Да, Джудит, а как же его одежда и зубная щетка? И игрушки?

— Сегодня как-нибудь обойдемся, а если все пойдет хорошо, то я их завтра заберу. Но теперь мне нужно бежать. Я тебя люблю, тетя Чарли. Скоро поговорим как следует.

— И я тебя люблю, милая! Пока. — Шарлотта медленно отняла трубку от уха и отключила телефон. Потом бросила мобильный в сумку, оттолкнулась от стенки фургона и вскарабкалась на сиденье.

Дэви прожил у нее всего несколько дней, но она будет рада передышке. Так откуда же взялось это чувство — будто она бросает мальчика? Откуда это внезапное горькое ощущение утраты? И почему, после двадцати лет полной самостоятельности, мысль о том, что снова придется вернуться в пустой дом, вдруг так волнует ее?

Шарлотта завела мотор. Может, позвонить сегодня Хэнку? Наверно, от разговора с сыном ей полегчает. А возможно, пришло время без обычных намеков и хождения вокруг да около прямо сказать ему, что она хочет внуков.

— Ну да, размечталась! — пробормотала она. Одна лишь мысль о подобном разговоре с ее слегка зажатым, щепетильным сыном заставила Шарлотту заулыбаться. И улыбка не сходила с ее губ всю дорогу домой.

Но как только ее дом оказался в пределах видимости, все хорошее настроение как ветром сдуло. На качелях восседал Луи Тибодо. Улыбка на лице Шарлотты сменилась гримасой. И только в эту секунду она искренне призналась самой себе в причине терзавшего ее дурного настроения.

— Но это же просто смешно! — пробормотала Шарлотта. Однако, как бы ни пыталась она убедить себя, что Луи не имеет никакого отношения ни к одолевшему ее унынию, ни к внезапному нежеланию идти домой, сама мысль о том, что вот сейчас ей снова придется с ним разговаривать, приводила ее в отчаяние.

На долю секунды ее охватило почти непреодолимое искушение просто-напросто проехать мимо собственного дома. Но какой в этом толк? Ведь когда-нибудь придется вернуться!

Шарлотта сбавила скорость и повернула на дорожку, ведущую во двор. В конце концов, она не Надя, чтобы бегать от каждой проблемы! Да и чего она добьется, избегая Луи? И к тому же это как-никак ее собственный дом! И вообще, разве она обязана разговаривать с Луи прямо сейчас? Пусть подождет, пока волнение ее слегка поутихнет, а тогда уж…

Шарлотта заглушила мотор, решительно сгребла сумку, выбралась из кабины и торопливо зашагала к задней двери. А войдя в дом, заперлась изнутри и устремилась прямиком в душ.