У него не было ясного представления, как именно. Он только знал, что без Эмили хижина выглядела мрачной, как ад. В ней сразу стало пусто и безрадостно.

И в душе его царили уныние и опустошенность.

Клинт знал, что ему никогда не забыть, как Эмили выбежала на его защиту, не считаясь ни с братом, ни с кузеном.

«Ничего не произошло», — сказала она.

Да, все так. Хотя, строго говоря, в ее словах была не вся правда. Истина заключалась в том, что он просто не пытался добиться чего-то большего.

Впрочем, он понимал, о чем подумали те парни. «И если они считают, что их угроз достаточно, чтобы заставить меня держаться от нее в стороне, то они очень ошибаются», — подумал Клинт. Он проглотил остатки кофе, слушая через открытую дверь хижины, как снаружи пропел свою песнь жаворонок.

Все верно. Он действительно собирался держаться от нее в стороне, но только по своим собственным соображениям, а не потому, что так угодно ее родственникам.

Клинт сполоснул кружку и, бросив угрюмый взгляд на топчан, где Эмили Спун, свернувшись калачиком, спала этой ночью, стал скатывать свое одеяло. Пока он запаковывал его в седельный мешок, в голове вновь прозвучало ее уверенное заявление: «Ничего не произошло».

Он хмуро покосился в пустоту хижины. Эмили лгала. Лгала ему. Лгала брату — и кузену. Возможно, даже самой себе — так же как и он. Он тоже лгал самому себе. И делал это вплоть до того момента, пока не увидел, что она повредила ногу. Пока не услышал, как дрожит ее голос.

Что-то произошло между ними, и не считаться с этим и дальше было совершенно невозможно. Пусть Клинт еще не очень понимал, что именно произошло, не знал, как ему относиться к этому, но он был абсолютно уверен, что это еще не конец.

Отнюдь не конец.

Возвратившись домой, Эмили первым делом обняла Джо и дядю Джейка, а затем позволила препроводить себя в постель и подчинилась всем обрушившимся на нее заботам. Выслушав объяснения Джейка о том, как он провел ночь в пещере, Эмили внимательно посмотрела ему в глаза. Затем подробно, рассказала ему о Джоне Армстронге — о том, что тот был проездом в Лоунсаме и уже покинул город, не подозревая, что Джо находится здесь.

Полелеяв недолгое время свою лодыжку, она вытащила весь запас иголок, ниток, лент и тканей, дабы в случае необходимости все принадлежности были под рукой. Вдруг жительницы города прибудут с заказами, надеясь, что новые платья помогут им завоевать сердце лоунсамского шерифа.

Эмили выглядела задумчивой. Притихшей. Возможно, сказался переполох предшествующих суток. Она очень старалась быть спокойной, как всегда, но внутри ее бушевали эмоции, и самым определенным чувством Эмили могла бы назвать замешательство.

Прежде всего ее привел в смятение дядя Джейк. Он утверждал, что разыгравшаяся гроза застала его в Бивер-Роке, поэтому он был вынужден искать укрытие. Но Эмили сама находилась в Бивер-Роке в самый разгар бури, когда разыскивала Джо, и за все время не обнаружила никаких признаков присутствия дяди Джейка. Если он действительно был там, то что ему помешало добраться до маленькой хижины? Они же с Клинтом прибыли туда, несмотря на дождь и ветер.

Почему же дядя Джейк даже не попытался этого сделать?

Чем больше Эмили над этим размышляла, тем тревожнее ей становилось. Ее дядя лгал. Но если не в Бивер-Роке, то где он был?

«И что он там делал?» — спросила она себя, чувствуя, как у нее засосало под ложечкой.

И все же тревожные мысли о похождениях дяди Джейка будоражили ее не так сильно, как воспоминания о Клинте Баркли. И еще раскаяние в собственном поведении. Как она могла допустить то, что произошло между ними в маленькой хижине? Почему она позволяла целовать себя и отвечала на его поцелуи? Как случилось, что она едва не отдалась полицейскому, которого поклялась ненавидеть?

Она никак не могла определить своего отношения к Клинту Баркли. Да, он помог ей найти Джо и спас ее от грозы, но в то же время дрался с ее братом и кузеном. «И не раздумывая бросил бы их в тюрьму, если бы они дали хоть малейший повод», — сказала она себе.

Казалось бы, преданность семье, житейская мудрость и элементарный здравый смысл должны были помочь ей остановиться, забыть все и перестать думать о нем. Но ее чувства не хотели подчиняться разуму. При виде Клинта Баркли ее сердце начинало прыгать в груди, а когда он ее целовал, тело плавилось как воск.

До сих пор Эмили считала себя умной и рассудительной. Она никогда не теряла головы — даже в запальчивости, всегда имела четкое представление о жизненных ценностях и верила в себя. Так было до недавнего времени. Теперь же от ее уверенности не осталось ничего. Казалось, все было сметено бешеной атакой жарких и нежных поцелуев Клинта Баркли. И его сильными успокаивающими руками.

Эмили еще раз убедилась в этом вечером, когда Пит с Лестером постучались к ней. Она сидела на постели, расчесывая волосы.

— Войдите, — тихо сказала Эмили.

Молодые люди ступили в комнату и подошли к кровати. Единственная горевшая свеча отбрасывала бледные янтарные лучи на их лица в синяках.

«Клинт Баркли определенно не остался в долгу», — подумала Эмили, глядя на следы его тумаков. У нее екнуло сердце.

— Эм, не хотелось тебя беспокоить, но мы должны сказать тебе одну вещь. Это касается Клинта Баркли. — Во взгляде Пита была тревога. — Я понимаю, ты не собиралась вставать на его сторону. Но факт остается фактом, ты пошла против нас с Лестером. Во всяком случае, это так выглядело. Но ты должна нас понять… мы просто хотели дать ему урок и…

— Пит, ты напал на него. Вы оба, ты и Лестер. И спрашивается, за что? Только за то, что Баркли разыскал меня в Бивер-Роке и не дал окончательно промокнуть.

Тогда вперед выступил Лестер.

— Эм, он ничего тебе не сделал? — Лунообразное лицо ее кузена внезапно покраснело. Но даже видя, что Эмили нахмурилась, он ринулся в наступление. — Извини, что я так себя вел, но я был просто ослеплен яростью. Черт возьми, да что мы ходим вокруг да около! Эм, это важный вопрос. Ты говоришь, он не пытался воспользоваться ситуацией, когда вы двое оставались в той хижине всю ночь?

— Конечно, нет. Не глупи, Лестер! — Однако, произнося эти слова, Эмили чувствовала, как у нее горят щеки.

— Я видел, как он смотрит на тебя, — сказал Лестер, сердито сверкая глазами. — Я и раньше говорил тебе об этом. Мужчины, подобные Баркли, хотят только одного от таких девушек, как ты. Не потому, что ты хорошенькая, — торопливо продолжил он. — Тьфу, что я говорю! Ты не просто хорошенькая, Эм. Ты — прекраснейшая в мире девушка, ты лучше всех, но я не это имею в виду…

— Лестер хочет сказать, что все дело в нас, — вмешался Пит. Его взгляд говорил о том, что он чувствует себя несчастным и виноватым. — Посуди сама, Эм. Ты наша родственница, а это означает, что такой человек, как Баркли, никогда не будет уважать тебя. Никогда. Он только использует тебя и… Точно так же поступят и большинство мужчин, особенно таких, как он…