— Ни в коем случае, — покачала головой Берта.

— Но я больше ее не принимаю.

— И что с того? Своим нежеланием иметь детей от лэрда ты оскорбила его.

— В наш договор не входили дети, — заметила я.

— Лишь потому, что ни одной абердинке в голову не придет предохраняться от лэрда. Когда и у кого появятся дети, решают боги, а не люди. Ты вмешиваешься в их замысел, принимая настойку. Это грех. К тому же ты ходила к ведьме, а за обращение к ней наказывают. И сурово. Этой настойкой ты нарушила несколько законов: божественных и человеческих.

Я кивнула. Молчать, так молчать. К тому же настойка теперь в прошлом. Стоит ли о ней теперь беспокоиться?

Лэрд и феодалы ждали меня в храме. Церемонию вел тот же священнослужитель, что посвящал Мариона в мужчины. Мне, как и мальчику, предстояло добираться до храма пешком. Сопровождали меня придворные дамы. Пожалуй, это было самое красочное шествие, что мне доводилось видеть.

Я шла первой, возглавляя растянувшегося на десяток метров змея процессии. Ноги утопали в снегу. Меховые сапожки были красивыми, но не практичными. В таких на балу танцевать, а не по сугробам ходить.

Наконец, впереди показался храм. Серое, величественное здание, похожее на одну из гор Абердина. Увидев его, я замешкалась. Мне предстояло навсегда связать жизнь с нелюбимым мужчиной. Я должна была добровольно войти в клетку, запереть за собой дверь и выбросить ключ. Можно ли винить меня в том, что я медлила?

Но расстояние неумолимо сокращалось. Вот уже я поднималась по лестнице в храм. В честь свадьбы ее украсили цветами. Растения покрылись инеем на морозе. Так и мое сердце затягивалось коркой льда.

В храм вошла абсолютно спокойной, словно все происходило не со мной. Это помогло выдержать многочисленные взгляды. Часть из них были любопытными, часть – откровенно неприязненными.

Я шла по длинному проходу между лавками. По бокам стояли гости-мужчины. Дамы из моего эскорта расходились в стороны, присоединяясь к мужьям, и остаток пути я проделала одна.

У алтаря ждал лэрд. Он был в полном военном облачении, как в нашу первую встречу. Солнечные лучи, проникая через витражные окна, отражались от колец кольчуги, отчего казалось, будто мужчину окружает ореол света.

Глупо утверждать, что его вид оставил меня равнодушной. Я вдруг подумала, что в моей ситуации имеет смысл поискать плюсы. В конце концов, лэрд не вызывает у меня отвращения. Пусть этот брак навязан мне, но живут же люди без любви. Помимо этого светлого чувства есть еще взаимное уважение, дружба, привязанность. Все это может быть у нас с лэрдом.

Вкладывая свою руку в ладонь лэрда, я приняла важное решение быть ему хорошей женой и достойной лэйди для Абердина.

Лэрд смотрел на меня странно. Не знай я его лучше, решила бы, что он взволнован.

Священнослужитель попросил нас повторить клятвы. По очереди мы присягнули в верности и пообещали быть опорой и поддержкой друг другу сегодня и впредь. На наших запястьях сомкнулись обручальные браслеты, а потом нам предложили испить вина из одной чаши в знак того, что отныне мы все делим на двоих.

Первым пригубил вино лэрд. Я приняла чашу из его рук, и наши пальцы на мгновение соприкоснулись, отчего по телу пробежал озноб. Я сделал глоток. Вкус у вина был странным, слишком горький. Но, может, для свадебных обрядов горцы используют особый сорт.

Священнослужитель забрал у меня чашу и объявил, что муж может поцеловать жену. Не стесняясь свидетелей, лэрд сгреб меня в охапку и под одобрительный свист мормэров запечатлел поцелуй на моих губах.

— Мне тебя не хватало, — шепнул он после поцелуя.

Когда мы выходили из храма под крики ликования, лэрд дополнил свой брачный обет:

— Клянусь сделать тебя счастливой.

— А я клянусь быть вам примерной женой, — откликнулась я.

— Что ж, неплохо для начала, — кивнул он.

Из храма свадьба переместилась в замок, где был устроен пир. Я сидела с лэрдом во главе стола, все обращались ко мне «лэйди», но я чувствовала себя не в своей тарелке. Ощущение, что я не на своем месте, крепло с каждой минутой. Ни всеобщее веселье, ни вино не радовали меня. Наверное, я была самой мрачной невестой в истории Абердина.

Когда начались танцы, я улизнула от лэрда и спряталась за одной из колонн. Отсюда мне открывался прекрасный вид на зал, при этом я сама оставалась незамеченной. Но все же и здесь меня нашли. И не кто-нибудь, а Рикард Морей собственной персоной.

Увидев теперь уже бывшего мужа, я чуть не лишилась чувств. Хорошо рядом была колонна, на которую могла опереться. Что он здесь делает? Зачем явился? Признаться, его вид взволновал меня. Я и забыла, как Рик высок и статен. Девичье сердце сладко заныло, напоминая о былых чувствах.

— Все так же прекрасна, — произнес Рик, окинув меня взглядом. — Свадебный наряд удивительно тебе идет.

— Что ты здесь делаешь? — за грубостью я скрывала замешательство. — Не помню, чтобы тебя приглашали.

— На свадьбу лэрда не требуется приглашение. Любой вассал вправе приехать.

— Даже тот, кто опозорил себя дезертирством?

Рик поморщился:

— Не надо, Фло. Ты никогда не была стервой. Тебе это не к лицу.

Я прикрыла глаза, будучи не в силах и дальше смотреть на него.

— Лучше возвращайся в замок Морей. Здесь тебе не рады.

— Я не уеду, — заявил он. Шагнув вперед, Рик сократил расстояние между нами до критического. — Для меня радость быть подле тебя. Знать, что ты где-то неподалеку. Эту сладкую пытку я ни на что не променяю.

— Я принадлежу другому мужчине, Рик, — напомнила я, уперев ладонь ему в грудь, чувствуя, как под пальцами бьется его сердце. — И хотя я не люблю его так, как любила тебя, я буду ему верна, потому что он это оценит.

— Ты должна знать, я изменился…

— Мне все равно, — я тряхнула головой.

Рик действительно выглядел иначе, повзрослевшим. И еще, пожалуй, несчастным. Между бровей пролегла складка, а ведь раньше он часто улыбался.

— Оставь меня, пожалуйста, в покое.

Я покинула укрытие, ставшее ненадежным. Рик всколыхнул во мне забытые эмоции. Что-то в моем сердце по-прежнему откликалось на него. Я была бы рада искоренить это навсегда, но как?

Выйдя из-за колонны, я угодила прямиком в объятия лэрда.

— Ты прячешься от меня? — улыбнулся он и добавил с непередаваемой интонацией гордости и самодовольства: — Жена.

— Что вы, как я смею.

Мужчина нахмурился:

— Теперь-то ты можешь звать меня по имени, лэйди Флориана Вестор.

— Мне привычнее старое обращение, мой лэрд.