Например, роль генома, как начала в объективной направленности изменений, которые проявляются субъективно. Такая роль сводится к учету направленности со стороны точечного глобализма. Направленность «оживляет» геном.

Развитие не может быть линейным, как это представляется при действии лишь начала неглобализации. Если глобальность существует везде, то неглобализация – нигде. При линейном, материальном развитии не может быть закономерностей, это абсурд с позиций диалектики. Закономерности проявляются при поляризации всякого точечного начала. То есть, в ходе процесса материализации диалектической связки точечной объективности с неточечной субъективностью. Направленное равновесие выражает общие черты и принцип действия точечного глобализма.

Необходимо учитывать тот факт, что если сущее существует, то оно неразрывно с процессом существования. Целостность остается всегда. Она разрывается или заряжается лишь в мысленных конструкциях, таких как измышления глобалистов, пытающихся остановить точечный глобализм. Но даже в этом случае неглобализация наступить не сможет из-за ее закрытости и гипотетичности механизма исполнения. Отсюда вытекает тождественность заряда, точки и массы в процессе существования. Ведь зарядам, чтобы наличествовать, нужна тенденция их направленного соразвития. Она в философской точке или в континууме зарядового поля, которые не существуют вне точечного взаимодействия и глобализации.

Существование принципиально глобальное, что подчеркивает невозможность неглобализации. Это взаимодействие двух феноменов через посредство точки, как процесса связи в целостности. Причем, сами эти феномены взаимодействуют не друг с другом непосредственно, а с точками, сами становясь при этом таковыми. Всякая целостность не может быть нецелостной, не глобальной. Точечная самоорганизация отрицает возможность становления невозможности неглобализации. Таким образом, объективная направленность точечного глобализма утверждает невозможность неглобализации. Такая возможность может появиться лишь изнутри, в случае субъективных искажений равновесий существования. Однако при этом она не имеет здравого смысла.

Устройство мироздания не может обходиться без глобализма: ни точечного, ни структурного, экономического, химического или социального. Творчество всегда основано на идее глобализма. Иначе, зачем вообще творить. Истина лежит в глубине глобализма, когда нечто нематериальное диалектически связывается с материальным. Но не разносит плевела ментальной фальши в абсолют знания. Такая связь не может допускать возможность неглобализации, то есть, несуществования или развития.

Простое равновесие выглядит абсурдным и мертвым образованием. Равновесие истинное всегда динамическое – в составе двух диалектических потоков материализации и дематериализации в каждой точечной черной дыре. Равновесие в закрытой системе не может быть образующим и созидательным, поскольку оно замкнуто само на себя. А направленное равновесие становится по диалектическому кругу, в котором нуль замкнут на бесконечность, образуя кольцевую связь с выходом нового в джетах точечной черной дыры. Так получается, что неглобализация невозможна, как невозможно существование без развития.

Например, «цивилизационный подход, достаточно полно сформулированный еще в трудах Николая Данилевского («Россия и Европа»), получил «второе дыхание» в конце XX века, на фоне кризиса марксизма и формационной теории». Он непременно вобрал в себя ростки глобализационных процессов того времени. А глобальный кризис индустриального государства современных лет ясно приоткрыл завесу тумана социального неравенства в условиях глобализма, которые не могли не состояться даже по чисто объективным причинам. Более ранние работы Освальда Шпенглера, Арнольда Тойнби во многом рисовали апокалиптические картины, вызванные непонимание глобальных процессов. Цивилизация в целом принимала вызовы глобализма в устойчивом состоянии. Европа не поддалась прогнозированному «закату». Прогресс продолжался в глобальных масштабах. Но разве он мог бы не продолжаться? Материальный интерес поднимал голову и наращивал аппетит. Неглобализация сникла.

Чрезмерно много внимания при этом уделялось среде обитания человеческой цивилизации. Например, Арнольд Тойнби утверждал, что «культурные образцы и образ жизни передавались последующим поколениям и воспроизводились всеми человеческими общностями, существовавшими в подобных условиях». Однако, если таких условий не существовало, если они ушли в прошлое, тогда воспроизводство сошло бы на нет? Нет, глобализм было не остановить такими «подачками». Лев Гумилев своим «пассионарным» подходом к историческим пластам бытия выразил некоторую фатальную устремленность вперед. Однако не было обоснования причин такого ускорения цивилизации объективными процессами, которые нарастали. Цивилизационная теория этногенеза не смогла подняться выше земного «пятачка», чтобы иметь возможность прогнозирования развития конкретных цивилизаций и культур. Формационная теория не выявляет «социокультурные закономерности», обусловленные самой направленностью глобального развития, без которого нет, и не могло быть субъективного прогресса. Прогресс любого калибра отрицает возможность неглобализации.

* * *

Хотелось бы получше разобраться с формализацией наших знаний о сущем. Может быть, здесь прячется начало неглобального света? Согласно заключениям Курта Гёделя в его известной теореме, формализация не может быть полной. Потому что процесс упирается в континуум недостижимой бесконечности. Или в неизбежное проявление случайного, но это не следствие невозможности неглобализации. Тогда понятен принцип дополнительности Нильса Бора. Но остается непонятным: где прячется начало веяний современных трансгуманистов с их субъективным неглобализмом. Если оно уходит в незаформализованную «часть» бесконечности, то и начало бесконечно. То есть, оно смыкается с концом и не существует как нечто явное и понятное нам, отрицает его.

Тогда можно сделать вывод, что формализация процесса, как правило, приводит к становлению не глобального, а локального явления. Понятно, что формализация направлена на закрытие системы знаний. Но субъективность без формализации не может обходиться, поскольку изначально имеет конкретный характер. Формализация глобализма, помимо проявления конца, неизбежно приводит к упрощению и выхолащиванию сущности существования, к нарушению целостности субъективно-объективной системы. Вместе с тем, на арену выходят нуль или точка, вследствие их разрыва с бесконечностью. Но справедливо ли такое дуалистическое положение? Думается, нет, поскольку проявления точечного взаимодействия не происходит без связи с началом в виде целостности. Значит, нуль не должен отрываться от бесконечности. Противное действо происходит в гипотетических закрытых системах и не дает ясности относительно наших реалий бытия света. Это так же отрицание возможности неглобализации.

  Мы уже разобрались с утверждением, что формализация не может быть полной по теореме Гёделя. Но снова возникает вопрос: «Почему?» Указанная теорема имеет математическое основание. Математика – это наука соотнесения. Как она соотносится с диалектикой? Никак. Тогда, может быть, диалектическая формализация с учетом существования философской точки даст ответ о начале света неглобализации. Тогда причина невозможности полной формализации может лежать в другом. А именно: иначе процесс и явления становились бы тождественными друг другу, и не было бы необходимости проводить сценарий упрощения. Не отсюда ли появились: известный принцип дополнительности Бора, знаменитый пятый постулат Евклида (несходимость параллельных прямых в бесконечности), принцип неопределенности Гейзенберга и даже принцип запрета Паули? Тогда это подтверждает тезис о невозможности неглобализации, как нечто неестественное и не подлежащее осмыслению здравым разумом. Хотя его пытаются «протащить» в жизнь глобалисты.

То есть, для нахождения начала неглобализации имеется необходимое условие: начало как феномен должно быть диалектически связано с концом как процессом. Это подтверждает тезис о том, что