всегда искать свою точку опоры. Но, это бывает очень тяжело. Мы все порой боимся быть высмеянными, отвергнутыми, не нужными, — впервые Злата не сдерживала себя и раскрывалась Ярославу, выворачивая всю душу наизнанку. Она чувствовала, как ей сейчас это необходимо — Бывают моменты, когда ты «ломаешься», сдаешься, не в силах преодолеть себя. Мы своими же руками создаем какие — то внутренние «блоки», якобы «защищая» себя, но на самом деле, этим перегораживаем путь собственному счастью! Эти «стены» мешают двигаться дальше и ощутить себя полностью свободным! Идя наперекор своей любви, я от тебя чуть ли отказалась! Я могла все разрушить, и этого малыша тогда тоже не было бы! Мне даже это представить страшно! Да по своей глупости я недавно чуть руки на себя не наложила! — проговорила она дрожащим голосом. Слезы горячим потоком бежали по ее щекам.

— Что?! Когда?! — Ярослав чувствует, как у него замедляется дыхание и внутри все сжимается до боли. — Говори! — он слегка встряхнул ее за плечи.

— Это… Это было… в тот день, когда мы с тобой… в мастерской… Когда был зачат наш ребенок! — запинается Злата, с трудом произнося каждое слово — Я тогда поссорилась с сестрой. Она очень сильно морально ударила меня по самой больной точке. Если б ты не позвонил мне тогда ночью…

— Господи, Злата! — Ярослав прижимает ее к своей груди и проводит рукой по ее волосам. — Ну, все — все, солнышко, — успокаивает он Злату, поглаживая ее руку. — Это все эмоции. Ты совсем расклеилась. Не плачь. Не надо. Ведь малышу тоже плохо будет. Он все чувствует.

— Да, я понимаю. Я выношу этого ребенка любой ценой. Даже, если цена — моя собственная жизнь! Потому, что это ТВОЙ ребенок. Наш. Потому, что я люблю тебя! Скажи, что с малышом все будет хорошо! — она подняла на Ярослава умоляющий взгляд, как будто все зависело от его слов.

— С ним все будет хорошо. И с тобой все будет хорошо, — проговаривает Ярослав, еще крепче обнимая Злату. — Я тоже люблю тебя. Очень. Ты справишься. Ты сильная.

— Сильная? Да уж… — Злата улыбнулась сквозь еще невысохшие слезы. — Сейчас я чувствую себя такой слабой, — в объятиях Ярослава ей было тепло, спокойно. Тревожные мысли вмиг куда — улетучились. Она выговорилась и от этого ей стало намного легче.

— Женщина и не должна быть ВСЕГДА сильной, — Ярослав осторожно поднял ее за плечи и развернул ее лицом к себе. — Она должна быть счастливой. Сильным должен быть мужчина, который всегда будет рядом и поддержит в трудную минуту. Иначе ценность мужчины значительно теряется.

— Красиво сказано! — Злата была в восторге от его слов. — Я счастлива. По — настоящему. Мы сделали невозможное! Чудеса случаются! — от осознания этого, она даже тихонько засмеялась.

— О, так уже намного лучше! — Ярослав щелкнул ее по кончику носа и, больше ничего не говоря, он медленно наклонился к ее лицу. Злата дотронулась руками его волос, и их губи коснулись в нежном трепетном поцелуе, который погружал их в состояние неземного счастья и сладкой эйфории.

— Боже, как хорошо, что ты есть у меня! — произнесла Злата, пылающими после поцелуя, губами. — Чтоб я без тебя делала?! Ты мне так нужен, а я еще пыталась отталкивать тебя!

— В любом случае, ты от меня так просто не отделалась бы, — усмехнулся Ярослав, поправляя ей спустившуюся на лицо прядь волос.

— Ой! — встрепенулась Злата. — Надо нашим позвонить. Они наверное заждались! Ты не звонил им? Где мой телефон?

— Не нужно никуда звонить. Они уже были здесь, — докладывает Ярослав. — Ты спала, поэтому я попросил их не беспокоить тебя.

— Они знают?

— Да. Я рассказал им. Они очень обрадовались и просили передать тебе, что очень любят тебя. У нас прекрасные друзья!

— Да, это точно, — согласилась Злата. — Они классные! Ты говоришь, уже знают? Эх, жаль… Интриги не получилось! А я так хотела их немного «помучить», — она не переставала улыбаться.

— Злата… — со всей серьезностью заговорил Ярослав, — Теперь ты меня послушай! Это мой ребенок тоже, поэтому тебе придется учитывать мое мнение и слушаться меня. Я буду контролировать, чтоб ты соблюдала все рекомендации врачей… — он не успел договорить, как дверь отворилась и в палату вошла Елена Васильевна вместе с медсестрой, которую он видел несколько минут назад.

— Как Вы тут? — поинтересовалась Елена Васильевна, которая, видимо, перед уходом домой решила зайти, узнать как здесь обстоят дела.

— Спасибо. Все хорошо, Елена Васильевна! — ответила ей Злата.

— Вот и отлично! Я смотрю, у Вас хорошее настроение! Это очень радует! — довольно подметила Елена Васильевна. — Сейчас Юлечка Вам поставит капельницу. Хорошо?

— Это для чего? — Ярослав обеспокоенно взглянул на Елену Васильевну, затем на медсестру, которая уже склонилась над Златой, вставляя ей иглу в вену.

— Да не волнуйтесь Вы так! — Елена Васильевна добродушно улыбнулась, положив свою руку ему на плечо. — Это физраствор… Глюкоза, витамины, — объясняет она Ярославу. — У нее токсикоз средней тяжести, поэтому это необходимо для очищения организма. Ей станет легче. А Вы можете идти домой. Вам уже пора. Злате нужно отдыхать.

— Да, Ярослав, — Злата присоседилась к доктору. — Иди домой! Ти устал сегодня. Со мной будет все в порядке. Я спать снова буду.

— Хорошо. Я пойду уже, — вздыхает Ярослав и целует Злату в лоб. — Отдыхай, золотко! Я завтра приду. До свидания! — он кивнул на прощанье Елене Васильевной и медсестре.

— До свидания!

Он обернулся у двери и посмотрел на Злату наполненными любовью глазами. Она улыбнулась в ответ и помахала ему рукой.

На улице уже стемнело. Город зажегся вечерними огнями. Ярослав вышел из больницы и набросил на голову капюшон. Он вдохнул полной грудью прохладный осенний воздух и подставил свое лицо пронизывающему ветру, пытаясь освежить свои мысли. Напряженно потирая пальцами виски, Ярослав сел на скамейку. Разговор со Златой никак не выходил из головы. Он начал переосмысливать некоторые вещи и осознавать насколько ей было тяжело держать все в себе. Он знал о ее проблеме, но не придавал этому никакого значения. Ведь он любит ее и этого ему было вполне достаточно! А она переживала! Сильно! Она боялась быть брошенной и, что ей сделают очень больно. И то, чем Злата занимается в своей жизни, она начала это делать не от ощущения силы, а от безнадеги, страха и потребности защититься.

Сидя на скамейке, Ярослав восстанавливал в своей памяти «события» того августовского дня — то, что происходило тогда в мастерской, ночную прогулку… Ярослав вспомнил, что тогда той ночью он долго не решался ей позвонить, так как было уже поздно и