Нет, так задумано быть не могло, Милославский с ума сходит по результатам работы Серых. Если бы так все и замышлялось, то не было бы всей этой отчаянной суеты. Раскол все же? Но, блин, немалый раскол, получается, целая не то что банда, а структура отвалилась, так? И не просто отвалилась, а продолжает существовать.

И как Рому коррумпированного тварь порвала? Нет, я понимаю, что свидетели, и все такое, но… И почему Рому? При чем тут Рома? Что Рома мог знать и что видеть? А ничего. Не знал он и не видел ничего.

– А кем Валиев этот в УпрО работал, не знаешь?

– Э, кто будет мне рассказывать? – удивился Шалва вопросу.

– А что потом случилось? Горбезопасность Червонцева больше не прикрывала?

– Так выходит, да, – подтвердил Шалва. – Тут Тенго… Тенго помнишь? – Дождавшись моего кивка, Шалва продолжил: – Тенго больше про это знает, потому что сам понимаешь, кто кому крыша, да?

Это я понимаю. Тенго – племянник, в разведбате не последний человек. Кто еще будет дядин бизнес прикрывать? Надо бы побеседовать с ним, парень он неплохой, и пили уже вместе.

– Если с ним поговорить, польза будет? – спросил я на всякий случай.

– А поговори, может, и будет, – ответил Шалва.

Посидели еще, но больше ничего особо полезного Шалва не сказал, разве что назвал несколько имен людей, близких к Матвею Червонцеву. Но с этими именами никакие звоночки не звенели, ничего общего с нашими делами – на первый взгляд, по крайней мере. Переписали всех в блокнот на всякий случай, поблагодарили хозяина, который отказался брать деньги за пиво, и вышли на улицу.

Уже темнело. Мотор «кюбеля» успел остыть, так что я дал ему немного поработать на холостых.

– Куда теперь? – спросил Федька.

– Я бы на сервис глянул. Поинтересовался бы там насчет утепления салона, а заодно и огляделся.

– Можно. Если ничего интересного, то, может, и вправду тебе твой гроб на колесиках утеплят, – согласился Федька. – Хотя я на твоем месте нормальный грузовик бы взял. Вон в опеле моем никаких проблем, тепло и хорошо.

– А чего мы тогда все время на моей ездим? – ехидно поинтересовался я.

– Так ее не жалко.

Улицу опять неслабо засыпало снегом, даром что чистили проезжую часть совсем недавно. Стало заметно скользко – «кюбель» даже чуть буксанул при трогании, но самоблокирующийся дифференциал замкнулся, и машина легко тронулась с места. Фары больше высвечивали кутерьму кружащихся снежинок, чем освещали дорогу. Вспомнилось, что в Горсвете говорили о том, что в дни снегопадов нападений темных тварей становится больше всего. То ли люди слишком поздно замечают опасность, то ли сами твари становятся активней. Федька достал папиросу, но курить я ему не дал: не фиг.

– Никакой в тебе душевной доброты, – сказал он, убирая ее обратно в портсигар.

Машины, какие попадались навстречу, ехали очень неторопливо, осторожно. Даже подумалось, что эдак придется цепи скоро надевать, чего не хочется: они колеса портят. Добрались до площади Коминтерна, большой, грязной, обшарпанной, скудно освещенной. Ворота сервиса были как раз напротив ворот трамвайного депо, в котором теперь размещалась база разведбата, – все как Шалва и объяснил. Остановились под самым фонарем, вышли, прихватив на всякий случай уже и «длинное» оружие. Как-то ограниченная видимость, помноженная на темноту, напрягает.

Сам сервис располагался в бывшем гараже пожарной части, насколько я понял. Двое больших ворот, рядом с ними дверь в глухой стене. Окон, выходящих на улицу, вообще нет. Над воротами и дверями по фонарю, освещающему стену и тротуар перед ней. Звонок. Над воротами вывеска «Автосервис». Все.

– Оглядимся, – шепнул я.

Прошли туда-сюда, обнаружили, что за углом гаража еще и ворота, за которыми стояли, засыпаемые снегом, несколько машин, скудно освещенных фонарем, свисающим с провода. Похоже, что машины или в очереди на ремонт стоят, или уже из ремонта выпущены, хозяев дожидаются. Сервис как сервис, в общем. Дальний конец двора упирался в стену с дверью и еще одними гаражными воротами.

Звонок оказался на удивление громким, не ожидал такого. Открылось окно в металлической двери, откуда нам в глаза посветили. Лязгнул засов, дверь распахнулась, пропуская внутрь, в тепло. Гараж, в который мы попали, был просторным – на три смотровых ямы. На самой дальней стоял точно такой же «блиц», как у Федьки, а над второй на подпорках висел серый «Опель Олимпия», под которым о чем-то негромко спорили двое слесарей.

– Добрый вечер, чем помочь могу? – спросил впустивший нас среднего роста худощавый мужик в чистом рабочем комбинезоне из ткани хаки, явно предназначавшейся для шитья военной формы. На поясе у него висел наган в кобуре. Не слесарь – или менеджер, или просто охранник.

– Утеплением занимаетесь? – спросил я, сбивая с куртки снег на бетонный пол.

– Обязательно, – сразу ответил тот. – А что утеплять хотите?

– «Кюбеля».

– Можно. Войлоком и брезентом прикроем, чтобы не вытирался. И тент утепляем. И воздуховоды от мотора проводим. Можем даже печку маленькую поставить. Когда сделать хотите?

– А по времени сколько займет?

Федька, пользуясь тем, что на него никто не обращал внимания, неторопливо гулял по гаражу, оглядываясь по сторонам.

– Да за день управимся, край – за два, сколько людей свободных будет, – сказал мужик в чистом комбинезоне. – Если сейчас договоримся, то панелек заранее нарежем, останется только прикрепить. Быстро: машина ведь как корыто с колесами, везде добраться удобно. И заказывают часто такое.

– А стоить сколько будет?

– Только панели или с воздуховодами? И с печкой?

На улице забибикала машина. Мой собеседник извинился, выглянул в окошко, затем обернулся ко мне:

– Подождите минутку, наша машина пришла. Надо ворота открыть.

– Без проблем.

Мужик накинул на плечи тулуп и пошел к другой двери, в противоположной стене, которая, по моим прикидкам, как раз во двор с машинами и должна была выходить.

– Прикрыть? – спросил я мужика, показав свой карабин.

– Если в дверях постоите – буду благодарен, – кивнул он.

– Опять без проблем.

Оно и понятно – вроде все тихо, но ведь темно уже на улице, а значит, некий риск в каждом таком выходе присутствует. Мужик отодвинул засов в двери, в цех ворвалась волна холодного воздуха. Я встал прямо на крыльце, оглядываясь и держа американский карабин наготове.

Как и предполагал, дверь вела во двор. В тот самый, в который мы с улицы через ворота заглядывали. Ничего нового не заметил, разглядел лишь хорошо натоптанную тропу, которая вела из-под моих ног к дверям в дальней стене. Офис у них там, что ли?

Мой спутник между тем распахнул ворота, и во двор вкатился серый как мышь «жук», только непривычно высоко сидящий на зубастых колесах. Машина подъехала к воротам в дальней стене, из нее выбрался водитель – некто в теплой куртке «бомбере» уже нового изготовления, распахнул ворота.