Нет, если вы родились в поселке, где одно производство, и бежать из поселка нельзя – вашу работу на этом производстве можно более-менее предсказать. Но то, чем вы действительно сейчас занимаетесь, предсказать, скорее всего, было нельзя. Мы каждый день нажимаем выключатель, лампочка загорается. Мы куда-то каждый день ездим или ходим, и с вероятностью 100 % приходим. Но вся эта дискретность и 100-процентные результаты нас мало трогают. Потому что…

Наша жизнь выстроена почти случайными событиями. Не совсем случайна лишь их большая или меньшая вероятность, с чем и нужно работать.

Попасть в ДТП, попасться преступникам, тяжело заболеть – случайные маловероятные события. Это даже не надо доказывать.

Сложнее доказать, что большие успехи – миллиардное состояние, победа на выборах, выигрыш мирового чемпионата – тоже, в общем-то, вероятностны, то есть помимо прочего должно повезти. Они также следствия случайности и нашего кое-чего еще.

Но оставим пока кое-что в покое, давайте о вероятности. Если вы считаете нечто закономерным, следующим из известных условий – его можно предсказать. И даже предсказать столь хорошо, что можно ставить на это деньги. Можно ведь ставить деньги на то, что лампочка загорится, а 7-й троллейбус придет в течение 15 минут?

Пожалуйста, перед вами очень молодой человек. Через десять лет он хотел бы стать олимпийским чемпионом в своем виде спорта, это его цель-максимум. Еще миллион молодых людей хочет того же. Получится именно у него. Но откуда мы это узнаем? Вы можете получить все данные про этого мальчика, какие может получить человек. Все параметры его организма и геном. Вот характеристика его тренера и статистика успеха по данной спортивной школе. Вот данные о состоянии данного спорта в данной стране. Вот вам любой компьютер, чтобы считать любые корреляции, какие найдете. Вам стало сильно легче? Вы можете поставить хотя бы 1 против 100, что этот пацан, про которого вы якобы все знаете, возьмет олимпийское золото? На самом деле – не знаете. Вы не знаете, как сложатся его отношения с тренером, какие он получит травмы, как его организм отреагирует на то, чем его будут кормить, каков будет психологический фон и т. д. Случайность начинает и выигрывает.

Однако кое-что мы все-таки знаем. Напомним, что в нашем случае знать – это иметь основания делать выигрывающие ставки. Можно ставить на то, что этот мальчик проживет дольше, чем его сверстник, который сейчас попробовал героин и ему понравилось. Не факт, конечно, но ставить можно.

Мы специально взяли спорт, потому что там все понятнее и проще. Проще для расчета и прогноза. Обычно побеждает сильнейший, и обычно можно сказать заранее, кто сильнейший. Корректнее говоря, есть сильная корреляция между описанием участника и его успешностью. Если сборная Германии по футболу будет играть с командой Бахрейна, мы уже понимаем, какие шансы. Та же самая корреляция в политике, бизнесе и искусстве будет слабее.

Возьмите описание участника, столь же полное, как описание члена сборной Германии по футболу. Вы знаете все про писателя Икс и имеете все характеристики его текста. Ну и как, он получит литературную премию? А какой будет тираж? И нет таких профессионалов, кто вам ответит. Самый продаваемый автор Великобритании Джоан Роулинг начинала с того, что в нескольких издательствах получила отказ с первой книгой о Гарри Поттере. Профессионалы были уверены, что это книга даже не средняя, а плохая, обреченная на провал.

Если есть желание поспорить на философские темы, например о детерминизме, мы даже не будем спорить. Можете удивиться, но мы даже согласимся, нам не жалко. Пусть гипотетический Бог, знающий импульсы и координаты всех частиц во Вселенной, точно знает, что вот этот 10-летний мальчик – олимпийский чемпион. Каким образом вы можете быть причастны к знанию такого рода? Никак, у человека есть только вероятностные модели.

Мы говорим не о мире, как он есть, а о моделях, через которые с миром можно что-то делать.

Давайте поясним на такой аналогии. Существует термодинамика. Она сразу говорит, что ничего не знает про параметры отдельной частицы и знать не хочет, но знает параметры совокупности на эмерджентном уровне и работает со статистическими моделями. И работает успешно. По крайней мере, на основании ее моделей можно предсказать, когда закипит этот чайник. Существует физика микромира, квантовая физика. На основании квантовой физики, наверное, тоже можно что-то узнать про чайник, но не людям. Нам не хватит вычислительной мощности, поэтому в обращении с чайником нам хватает термодинамики. Так и здесь. На том уровне, где люди могут строить модели мира, он вероятностен. Если вы не убийца, держащий пистолет в кармане, вы не можете предсказать судьбу стоящего напротив человека.

Мы уже поняли, что случайность мешает карты сильнее, чем кажется. Можно сделать все правильно и потерпеть неудачу. Вспомним первые отказы Джоан Роулинг. А можно сделать все неправильно и прийти к успеху.

Все-таки есть нечто, помимо удачи, и мы хотели бы работать с ним. Да, жизнь скорее не шахматы и даже не бридж, а игра, где слишком многое зависит от раздачи – но в нее все равно можно играть хорошо или плохо. Мы уже поняли, что самое важное в игре происходит не там, где звенят железные причинно-следственные цепочки, где горят лампочки и ходит седьмой троллейбус. Самое важное, выводящее нашу жизнь как игру в плюс или в минус, обычно происходит на хвостах распределения – крайне левом и крайне правом.

Нужно перестать считать медиану (например, стремиться разбогатеть, экономя на кофе), но нужно что-то делать с хвостами, их длиной и толщиной.

Стратегия должна быть про это.

Мы должны исходить из того, что рано или поздно случится все самое плохое и все самое хорошее из того, что могло бы случиться. Ладно, пусть не «самое» и не «все». Но то, что произойдет по краям, сделает нам игру. Даже если так не случится, нужно играть: задача не в том, чтобы следовать стратегии, что-то нам гарантирующей наверняка (она невозможна), а в том, чтобы выбрать стратегию, лучшую из доступных.

Мы должны вести себя так, чтобы с одной стороны максимально обрезать левый хвост.

Совсем обрезать нельзя. Можно запереться в четырех стенах и погибнуть, например от землетрясения. Но можно укоротить, допустим, не принимать новые наркотики в незнакомой компании.

А правый хвост должен быть длинным, толстым и пушистым, как у лисы.

Лиса с огромным хвостом, развернутым направо, – символ и тотем большинства успешных людей. Они про это не знают. Но играют обычно так, как велит теория вероятностей, а она велит молиться на эту лису.

Сколько стоят 3 %? – Определенность только на кладбище. – Соцопрос в Гадюкинске. – Каски и риски. – Наркобизнес: лирика и математика. – Волшебная отрасль. – Астрологический шанс.

Помимо отвращения к случайности, люди испытывают нелюбовь к вероятности как таковой, к тому, чтобы мыслить мир как набор так или иначе вероятных событий. Пусть вероятность одних событий близка к 100 %, других к 0 %, и это создает иллюзию однозначности. Но ничто не 0 %, и ничто не 100 %, и слишком много важного между. В реальном мире ответ скорее не «да» или «нет», а, например, «30 %». Но мыслить так не в наших привычках. Нам нужен более однозначный мир, чем он есть. Если чего-то сильно хочется, то это повод задуматься, не избегаем ли мы реальности.