– Вижу, – кивнул он.

На мгновение он задумался, а потом повернулся к Ангелине.

– Какое отношение эта газета имеет к нашему разговору? – поинтересовался Эрик.

– Так именно в тот день Ник и устроил истерику по поводу своей близкой смерти, – пояснила Ангелина.

– Если можно, с этого момента поподробнее, пожалуйста, – насторожился сыщик и отложил газету.

– Раньше Никита никогда не жаловался на сны, – начала женщина. – Он просто буркал что-то типа: опять хрень привиделась. А в тот день он чуть ли не в истерике прибежал ко мне, кинул эту газету на стол и заплакал. Я, конечно, бросилась его утешать, спрашивала, что случилось, а он тыкал мне газету в нос и ничего не отвечал. Наконец Ник успокоился.

– Видишь, что в мире происходит, – сказал он. – Людей убивают, а полиция бездействует.

– Людей всегда убивали, – осторожно ответила я.

– Но не так жестоко, – покачал он головой. – Мне всю ночь снилось лицо без лица, если можно так сказать.

– Так ты поэтому расстроился? – с облегчением выдохнула я. – Нечего читать на ночь ужасы. Я, например, знаю за собой слабину: стоит только посмотреть страшное кино, и ночь кошмаров мне обеспечена.

– Ты не поняла, – тихо ответил Ник. – Это знамение.

– Какое знамение? – удивилась я.

– Самое обычное. Знак, что и мне суждено отправиться в мир иной. Пора. Жаль Вику, она меня очень любит. Не хотелось бы с ней так быстро расставаться.

– Что ты несешь? – рассердилась я. – У тебя мозги набекрень встали. Тебе еще жить да жить!

– Хотелось бы в это верить, да не могу. Знак мне дан.

– Что ты заладил, знак да знак! Ты не экстрасенс, чтобы судьбу предвидеть. Мало кому дано знать о своем конце.

– Значит, его расстроила заметка в газете? – уточнил Эрик.

– Даже не знаю, – покачала головой Ангелина. – Возможно. Я так и не посмотрела, что именно его расстроило. Может, статья, а может, сон на него так повлиял.

Сыщик еще раз пролистал газету.

– Так вы говорите, Никита устроил истерику накануне своей смерти? – уточнил он.

– Да, вроде. Хотя, точно накануне. Я еще подумала, завтра у парня день рождения, а настроение у него гаже некуда.

– А газета вышла за два дня до этого. Значит, цепочка может быть иной – сначала газета, а потом, как следствие, сон.

– Может быть, – махнула рукой женщина. – Сейчас-то уже поздно об этом говорить.

– Почему же? – удивился сыщик. – Мы преступление расследуем, а в этом деле важна любая зацепка.

– Не понимаю, что это дает, – раздраженно сказала она. – Ника больше нет. И никакие усилия его не вернут.

– Вы не хотите наказать виновного? – приподнял брови сыщик.

– Хочу, но не вижу смысла.

– Смысл в возмездии, – медленно ответил он. – Справедливость должна восторжествовать.

Мысли тяжело заворочались в Маришиной голове. Как правильно сказано. Они работают ради осуществления справедливости. И возмездия. И это очень благородно. Вот только она немного не поняла. В данном случае справедливость и возмездие можно объединить под одним флагом? На ее взгляд, это немного разные понятия. Но почему Эрик связал их вместе? Или она чего-то недопонимает?

– Скажите, – Ангелина нервно сжимала руки. – А что известно о Василии?

– Его убили, – коротко ответил Эрик. – Электрошокером.

– Какой ужас… – она схватилась за горло. – А я надеялась, что это просто несчастный случай.

– Почему вы на это надеялись? – сыщик с любопытством посмотрел на женщину.

– Сначала Ник, потом Василий. Жуть!

– Вас уже опрашивали по этому поводу?

– Да, приходил паренек, выпытывал, есть ли у меня алиби.

– Почему же выпытывал? – хмыкнул сыщик. – Работа у него такая. Спрашивать, интересоваться. И что с алиби?

– Между прочим, я живу одна, – вдруг разозлилась женщина. – Вечера провожу вместе с Феликсом. Только вряд ли его показания примут во внимание.

– Может быть, и приняли бы, только как он их даст? – невозмутимо ответил Эрик.

– В том-то и дело, – поникла Ангелина. – Послушайте, – вдруг зашептала она. – Возможно, это мое воображение, а может, здесь и в самом деле что-то есть… Мне показалось, что меня преследует какая-то машина.

– Когда именно вы это заметили? – сделал стойку сыщик.

– На следующий день после смерти Никиты. Я много гуляю, хожу по улице не торопясь, – принялась пояснять она. – Феликс в хорошую погоду тоже любит лапы размять. Обычно мы гуляем до парка и обратно. А это пара кварталов. Вот мне и показалось, что… – она немного помолчала, – какая-то машина меня преследует.

– Что вас насторожило?

– Автомобиль ехал медленно, а когда я оборачивалась, он останавливался.

– Номера разглядеть удалось?

– Нет, машина не приближалась на близкое расстояние.

– Почему же вы решили, что это по вашу душу?

– Так на улицах в это время уже пусто. Иногда я вообще брожу в одиночестве. Не считая Феликса, конечно.

– И не боитесь?

– А чего бояться? – женщина пожала плечами. – У нас район тихий.

– Но тем не менее автомобиль вас насторожил?

– Естественно! В свете последних событий меня настораживает даже собственная тень.

– Что за автомобиль, можете описать?

– Только в общем. Небольшой, черный или темно-серый. Больше ничего сказать не могу.

Мариша вздрогнула и хлопнула Эрика по плечу. Именно такой автомобиль видели возле дома Василия.

– У вас есть идеи, почему могли убить товарища Никиты? – поинтересовался сыщик, не обращая внимания на Маришу.

– Да вы что! – всплеснула руками Ангелина. – У меня это просто в голове не укладывается! Сплошной сумбур. Даже не верится, что все происходит наяву. О подобных происшествиях я раньше читала в газетах и считала, что это из ряда вон выходящие случаи, и уж со мной-то точно ничего такого не произойдет.

– У нас есть мысль, что Василий что-то увидел или подметил в день смерти Никиты. Как вы считаете, может такое быть?

– Увидел? – Ангелина задумалась. – Не знаю, не размышляла об этом.

– Так поразмышляйте!

– Если бы он что-то увидел, то наверняка сказал бы об этом. Вася не стал бы ничего скрывать. Они очень дружили с Никитой. Хотя… – она сделала паузу.

– Что – хотя?

– Возможно, что-то такое и было, – медленно проговорила женщина. – На следующий день после смерти Ника, когда вы собрали нас в кабинете, Вася был очень задумчивым. А на него это совсем не похоже.