них стали по большей части не страшны, и начали продвигаться внутрь сквозь проём в проломленных воротах.

— Вперёд! Не давайте им войти! — прокричал грозно мужчина с повязкой на глазу. — За Кайрог!

Дейревур присмотрелся к нему и понял, что это сам командующий Адалирт. Он пришёл сюда, чтобы сражаться вместе со своими солдатами за город, в котором был командующим крепостью и гарнизоном. И что-то в этом было такое, отчего взаправду поприбавилось храбрости. Дейревур даже не осознавал этого. Он просто почувствовал, что трусость перед битвой отступила, а дрожь в коленях прекратилась. И, перехватив копьё в боевую позицию, он вместе с остальными воинами ринулся на ряды врагов, громко крича: «За Кайрог!»

***

Аглехас стоял, склонившись над раненым солдатом. У последнего рука выглядела так, будто побывала в мясорубке, откуда её достали лишь за миг до того, как она должна была окончательно превратиться в фарш. Солдат страдал от сильной боли, но старался держаться.

— Понимаю, что это будет чертовски больно, но ты должен попробовать пошевелить пальцами. Стой! Не сейчас, — лекарь протянул ладони в сторону окровавленной руки и из них полился неясный желтоватый свет. — Давай!

Солдат напрягся изо всех сил и сдавленно застонал от боли. Однако кончики пальцев его руки пошевелились.

— Отлично, — вымученно произнёс Аглехас, прекращая колдовство. — Крунфа, нужно обработать его раны и перевязать. Если повезёт и никакая зараза не заведётся, то останешься с рукой.

За дверью помещения, в котором расположился лазарет, уже некоторое время были слышны звуки боя. Удары, грохот, крики, стенания… Аглехас, казалось, совершенно этого не замечал. Весь день, и пока битва велась за стенами крепости, и когда бои переместились на улицы города, он переходил от одного пострадавшего солдата к другому и как мог старался каждому помочь. Но обе его помощницы были явно обеспокоены тем, что происходило прямо за дверью.

— Крунфа, — чуть требовательнее позвал Аглехас, когда понял, что девушка замерла и, взволнованно заламывая пальцы рук, смотрит в сторону входной двери. Он подошёл к ней и легонько коснулся её плеча. — Мне нужна твоя помощь. Понимаю, что творящееся там может отвлекать и устрашать, но мы всё равно будем лечить. Пока нам самим не отрубят руки. Ну, справишься?

Крунфа поспешно закивала:

— Да, целитель Аглехас, — сказала она и принялась выполнять поручение.

Сам целитель слил очередную порцию орошённой кровью воды из умывальни и наполнил её свежей. В этот момент во входную дверь что-то с грохотом ударило. Крунфа до того испугалась, что опрокинула хирургические инструменты, стоявшие рядом со скамьёй раненого солдата. Аглехас тоже резко обернулся, и тогда ударили второй раз, чего дверь уже не выдержала и распахнулась настежь. В помещение с окровавленным топором в руках ворвался один из захватчиков города.

— Лечебница? Своих лечите? А ну, перестали! Пусть дохнут, как им и положено! — прорычал нападавший. — Быстро отошла!

Он кинулся к Крунфе и, схватив её за плечо, развернул лицом к себе и начал угрожать оружием. Аглехас оказался за спиной вторгнувшегося мужчины. Стараясь не терять самообладания, лекарь прошёл от умывальни до нежелательного гостя, взяв тонкий хирургический нож со стола по пути и сумев не обратить на себя внимания. Он подошёл к врагу сзади так близко, что ощутил, как тот смердит кровью и потом, а затем одним быстрым движением ударил его в шею и повёл рукой на себя. Аглехас был хорошим целителем и прекрасно знал физиологию человеческого тела. Он не раз видел раны, от которых его пациенты умирали очень быстро, без шанса на спасение. И со знанием дела он и сам нанёс смертельную рану.

Вражеский солдат выронил топор и схватился за шею, из которой в такт ударам его сердца вырывалась кровь. Он медленно обернулся к Аглехасу и взглянул своему убийце в глаза. Целитель не отвёл взгляда, наблюдая чистый страх на лице того, кто мгновенье назад полыхал яростью. Наконец захватчик упал на пол.

— Крунфа, иди прими настой ромашки и мяты, пожалуйста, — нарочито мягко сказал Аглехас помощнице. — Я сам займусь ранами.

Крунфа выглядела как испуганный, загнанный в угол котёнок. Она прижимала руки к груди, а её нижняя губа дрожала. Однако она повиновалась спокойному приказу Аглехаса и ушла.

Тем не менее целитель тоже не смог перевязать руку раненого солдата, который ждал лечения. Едва Крунфа ушла, в лазарет снова ворвались. На этот раз двое. Они сразу же заметили истекающего кровью товарища на полу, у ног лекаря.

— Сука! Ты его убил? А? — выкрикнул один, глядя на Аглехаса.

— Ну, сейчас ты и сам подохнешь самой паскудной смертью! — процедил сквозь зубы второй, и оба они двинулись на целителя.

Аглехас резко развернулся и направил руки в сторону наступавших солдат. Его ладони стали издавать всё то же желтоватое свечение.

— Не подходите, а не то я разорву вас на куски!

Аглехас не кричал, не рычал, но от того его мрачная угроза сделалась лишь страшнее. На его лице появился злобный оскал, а в глазах застыл такой гнев, что солдаты и впрямь замешкались, испугавшись угрозы. И это притом, что они были облачены в доспехи и вооружены. Аглехас же стоял против них с голыми руками. Но эти самые руки светились от волшебства. Конечно, Аглехас не знал, сколько продлится этот эффект, ведь он блефовал. Магия, которой он владел, не могла навредить нападавшим, как бы он того ни хотел. Но чужаки пока ещё не догадывались об этом.

Мгновенья тянулись. Аглехас заметил, как вторая его помощница прижалась спиной к стене и сползла на пол. Обхватив голову руками, она принялась плакать, не в силах совладать с эмоциями.

— Пошли вон отсюда! — медленно произнёс целитель и сделал полшага в сторону солдат.

Те же отступили немного назад к выходу, выставляя вперёд оружие. Но теперь это был уже не жест угрозы, а попытка прикрыться от возможного нападения колдуна. Может быть, они и не смыслили в магии, но видели как волшебники, сражающиеся на их стороне, легко расправлялись с одним противником за другим.

— Что здесь происходит? — раздался вдруг голос позади двух воинов.

Из-за их спин вышел мужчина, облачённый в ламеллярный доспех, из-под которого выступала аккуратная, можно было даже сказать, изысканная кольчуга, сплетённая из тонких колец. На поясе у него висел длинный меч в ножнах. Правую ладонь мужчина держал на рукояти оружия, но доставать его не спешил. Аглехас заметил, что у него чистые тёмные волосы и облачение, на котором не было видно ни грязи, ни крови. Перед лекарем стоял явно нерядовой воин.

— Я же приказывал не нападать на мирное население, — голос незнакомца стал жёстким