Хорошо хоть, что этот мальчик был слишком молод для того, чтобы Ксорве могла его знать. У нее даже не хватило духу поиздеваться над Талом за его слезы.

Ксорве припомнила, чему ее учили. Неназываемый находился глубоко под Святилищем, в своей земной обители в священной горе. Чтобы использовать его силу так далеко от дома, нужно было проложить для нее путь. И самым верным способом был именно этот – ритуал жертвоприношения.

Выпрямившись, Тал выдавил из себя циничный смешок.

– А они всерьез к этому относятся, да? – сказал Тал. – У них крепкая вера. И чем же им может помочь бог смерти?

Ксорве промолчала. Объяснять что-то Талу было все равно что бросить кошке клубок шерсти.

– Нет, ты мне скажи, – настаивал Тал, улыбаясь неестественной улыбкой, которая больше напоминала судорогу. – Мне правда интересно. В чем вообще смысл? Молись Неназываемому, и в следующей жизни он отдаст тебе всех младенцев на съедение?

В камеру вбежали Малкхая и Арица.

– Клянусь Матерью всех городов, – выдохнул Арица и опустился на колени рядом с мертвым мальчиком. Ксорве показалось, что он плачет, но чуть позже она поняла, что он молится, оперевшись руками о бедра.

– Проклятье, – механически выругался Малкхая. – Вы только посмотрите на это. Что за… – Он сглотнул и выпрямился. – Нужно его сжечь. Хотя бы это мы сможем для него сделать.

– Мы не сжигаем наших мертвецов, – не раздумывая отозвалась Ксорве. Его стоило бы вернуть домой и похоронить в крипте, что под Домом Молчания, как подобает после подобного жертвоприношения. Нет никакого смысла так переживать. Она его даже не знает. – В смысле, ошаарцы не сжигают, – добавила она. Бедный мальчик, о его теле позаботятся чужаки и предатели.

Ксорве читала о ритуале жертвоприношения, но никогда не слышала, чтобы кто-нибудь проводил его на самом деле. Это беспокоило ее по многим причинам. Едва ли отдаленные леса Ошаара настолько кишели благочестивыми юными девственниками, что кто-либо мог позволить себе пускать им кровь, когда вздумается. Их враг – некромант – должно быть, полностью полагался на силу Неназываемого. В этом был смысл. А как иначе, если вы собирались воскресить армию мертвых и напасть на карсажийский лагерь?

Неужели это действительно Оранна? Ксорве вынуждена была признать, что это более чем вероятно. Ей с трудом верилось, что настоятельница Санграй могла одобрить такую экспедицию или позволить Оранне принести в жертву послушника, но, быть может, все давно изменилось. Ксорве была тогда слишком юной, чтобы обращать внимание на расстановку сил в Доме Молчания. Трудно было представить, как хранительница архивов зашивает мертвецу губы – но не невозможно.

Лагри Арица выпрямился и вздохнул.

– Бессмысленно, – пробормотал он. – Напрасное надругательство. – Он перевел взгляд на тело и снова вздохнул. – Что ж, ты была права, – заметил он. – Наш враг здесь.

В его голосе слышалось явное разочарование.

– Ксорве, – сказал Тал. Она не отозвалась. – Нет, послушай, – продолжал он. Он протянул руку, словно собираясь схватить ее за локоть, но затем передумал.

– Отстань, Тал. Прибереги свои остроумные шутки для Сетеная, когда мы вернемся.

Она отодвинулась от него, не отрывая взгляда от мертвеца. Ее не покидало ощущение, что они что-то упустили. Не заметили какую-то явную ловушку. Ксорве снова посмотрела на жертвенные раны, пытаясь понять, не зашифровано ли в них некое послание.

– Да послушай же, ты, идиотка, – зашипел он.

– Заткнись, Тал, – сказала она. Нервы звенели, словно колокол сторожевой башни. Что-то было не так. Во всем этом было что-то ужасно неправильное. – Я думаю, это отвлекающий маневр. Они хотят сбить нас с толку.

– Именно это я и пытаюсь сказать! – воскликнул он. – Где, черт возьми, девушка?

Атриум был пуст. В коридорах стояла тишина. Шутмили исчезла.

Дарью Малкхая готов был обыскать все двенадцать тысяч погребальных камер в поисках Шутмили. Казалось, он собирался заглянуть внутрь каждого саркофага, и если бы не Тал, Ксорве отважилась бы предложить ему помощь. В конце концов, Лагри Арица крепко схватил его за руку.

– Малкхая, – сказал он. – Остановись.

– О чем ты? Мы должны найти ее! – воскликнул Малкхая. Он хотел вырваться, но боялся сделать старику больно. Вместо этого он поспешил дальше, таща за собой Арицу.

– Наверняка ее схватил некромант, – сказал он. – Она не ушла бы сама.

– Криками и выламыванием дверей ее не вернешь, – заметил Арица.

– А вдруг она…

– Даже если так, мы ничем не можем ей помочь, – сказал Арица, увлекая Малкхаю в сторону атриума. – Если она мертва, то она покоится с миром. Если она поддалась скверне, спешка нам не поможет. Если она жива, мы должны действовать с умом.

Тал и Ксорве держались позади. Тал потянул ее в угол атриума. Его трясло, уши у него дергались как у испуганного кролика.

– Она могла заблудиться, – сказал он, оглядываясь через плечо. – Если бы я жил с этими придурками, я заблудился бы при первой же возможности.

Всего несколько часов назад Шутмили сидела рядом с Ксорве в катере, горя желанием проявить себя. Что, если там, где она сейчас, ей страшно или больно?.. Ксорве отогнала от себя эти мысли. Тревога еще никому не помогала.

Тал беспокойно переминался с ноги на ногу.

– Давай бросим их, – сказал он. – Они нам больше не нужны. Мы здесь ради Реликвария, а не для того, чтобы искать какую-то…

– Уймись. То, что ты завизжал при виде трупа…

– Ой, да пошла ты, – сказал Тал, безуспешно пытаясь успокоиться.

– …еще не значит, что я перестала соображать.

Казалось, Тал вот-вот заорет. Лучше сбавить обороты.

– Подумай сам, – сказала она. – Очевидно же, что тот, кто схватил Шутмили, тоже ищет Реликварий, и… послушай… – Она набрала в грудь воздуха. Пора рискнуть. – Сетенай хоть раз упоминал при тебе Оранну? Ну, это одна из его старых друзей…

При других обстоятельствах она бы немного помучила Тала намеками на то, что Оранна тоже претендует на интерес со стороны Сетеная. Может, и к лучшему, что времени на это не было.

– Наверное, – сказал Тал, слегка остыв. – Что-то припоминаю. Черт, ты думаешь, это она?

– Может быть, – сказала Ксорве. – Я встречала ее. Она серьезный противник.

– Ты правда считаешь, что она убила того мальчика? Она же вроде хранительница архивов.

– Она из Дома Молчания, – призналась Ксорве, уже не считая такой хорошей идеей решение поделиться подозрениями с Талом. – У нас… у них приняты жертвоприношения.

– Огоооооо, – с презрением протянул Тал, не в силах скрыть дрожь в голосе. – Старый добрый Дом Молчания. Ты, должно быть, ждешь не дождешься встречи. Вы наверняка чувствуете себя тут как дома, – он указал рукой на многочисленные гробницы вокруг. – Того и гляди, закатите вечеринку, обжимаясь с трупами.