и это подтверждалось в каждой секунде, проведенной с ним после этого. Но наша любовь станет нашей гибелью. Я была слишком логична, чтобы не видеть последствий нашей любви. Крессида стала бы изображать жертву, и большая часть Фамилии была бы на ее стороне. Традиционалисты осудили бы Амо за его действия, не только за разрыв помолвки, но, что еще хуже, за то, что он вступил в интимную связь с кем-то до брака, а потом не женился на ней. Это заденет Витиелло, возможно, ослабит их, и чтобы восстановить власть, им придется реагировать с особой жестокостью, как они всегда делали.

Амо и его отец пытали и убивали многих, чтобы установить мир, который они считали миром над Фамилией. Я был бы причиной этого, многих смертей, еще большей боли в сердце и печали.

И моя семья. Невио никогда бы не смирился с тем, что я покинула Лас-Вегас, покинула его. Я была якорем, за который он держался в своей вечной темноте. Без меня Невио поддался бы тьме, он принял бы ее целиком, позволил бы ей поглотить себя, и его действия в ночи стали бы всем, что для него существовало.

Отец знал это. Что он потеряет не только меня, но и Невио, если я когда-нибудь покину нашу семью. Он знал, что это будет означать для мамы. Папа сжег бы весь Нью-Йорк, прежде чем позволил бы мне выйти замуж за Амо. Папа хотел защитить всех нас любой ценой, и

Фамилья была для него небольшой ценой, если это означало спасение того, что значило для него больше всего.

— Грета. — прохрипел

Амо, и я заглянула ему в глаза, боясь, что они прорвутся сквозь мою решимость, что они заставят меня пренебречь логикой.

— Я не могу.

Амо опустил голову, чтобы поцеловать меня, как будто это могло изменить мое решение, и это вполне могло удаться, но я покачала головой, хотя мое тело жаждало его губ, последнего поцелуя.

Движение в периферийном зрении привлекло мое внимание, но я была слишком поздно, чтобы предупредить, а Амо был слишком сосредоточен на мне.

Мои губы разошлись, крик вырвался наружу, но все произошло так быстро.

Невио вонзил свой нож в бок Амо. Казалось, все замерло на мгновение, прежде чем Амо оттолкнул меня назад и в свою очередь вонзил свой нож в живот Невио.

Мое сердце замедлилось, когда я смотрела на Амо и Невио с ножами в телах. Я зафиксировала расположение колотых ран и знала, что если кто-то из них вытащит нож, то другой истечет кровью до того, как подоспеет помощь. Мое сердце заколотилось и, казалось, помчалось с невозможной скоростью. Я услышала шаги, приближающиеся к нам, увидел Нино и Фабиано, бегущих в нашу сторону, но знала, что они могут опоздать. Я слишком хорошо знала выражение глаз Невио.

Спотыкаясь, я подошла к Амо и Невио. Они смотрели друг на друга, все еще держась за свой нож, они были слишком опытными бойцами, чтобы не знать, что произойдет, если они вытащат свои ножи.

— Не надо. Не двигайтесь — хрипло сказала я. Я перевела взгляд на Невио, и его губы искривились в ухмылке.

— Невио! — предупредила я. — Вы оба умрете.

— Если это означает, что он больше никогда не сможет прикоснуться к тебе, я с радостью истеку кровью до смерти. — Мне не следовало спрашивать Невио, покинет ли он когда-нибудь нашу семью, не следовало упоминать о влюбленности. Мой брат был слишком умен, чтобы не улавливать связи и не действовать в соответствии с ними.

Амо приблизил свое лицо к лицу Невио с суровой улыбкой.

— Наверное, такому сумасшедшему ублюдку, как ты, тяжело осознавать, что твоя сестра любит меня, что я ее поцеловал.

Мне хотелось плакать. Как любовь может быть такой разрушительной? Я схватила Невио за руку, прежде чем он успел вытащить нож.

— Невио, не надо. — умоляла я.

Амо мрачно улыбнулся.

Нино появился рядом с нами, что-то держа в руке, и воткнул шприц в шею Невио. Глаза Невио расширились, тело напряглось, и он потерял сознание, выпустив нож. Фабиано помог Нино удержать Невио на ногах.

— Если ты вытащишь нож, я перережу тебе горло — сказал Нино Амо.

— Не вытащу, не волнуйся — сказал Амо и посмотрел на меня, медленно выпуская нож и опускаясь на пол. Одна его рука держала нож, зарытый в боку, рот кривился от боли. Затем сардоническая улыбка растянула его губы. — Это не так больно, как то, что ты не выбрала меня.

Я не выбрала его. Я выбрала мир, свою семью. Я выбрала спасение многих жизней. Я выбрала Амо, ставшего Капо...

Я опустилась между ним и Невио, оба они истекали кровью. Нино заботился о Невио, а Фабиано, наконец, подошел к Амо.

Я была в трансе, не в силах уловить ни одной ясной мысли.

Вскоре в комнату вошли Алессио, Массимо, папа и Савио, а за ними два врача и несколько медсестер. Папа окинул взглядом происходящее, затем направился ко мне и поднял меня на ноги.

— Грета?

— Я не ранена. — беззвучно сказала я.

Отец передал меня Савио, который коснулся моего плеча, и я встретила его взгляд. Он был полон вопросов, но я не могла на них ответить. Папа опустился на колени рядом с Невио, в то время как один из врачей начал лечить Амо.

Через час мы были в больнице Каморры, и Амо и Невио были прооперированы, чтобы спасти их жизни.

Я сидела на стуле между двумя палатами, чувствуя, что меня разрывает на части. Кровь покрывала мои руки и платье. Я не была уверена, чья она. Невио? Амо?

Я чувствовала на себе взгляды всех присутствующих. Никто пока не задавал вопросов.

У меня было такое чувство, что папа почти боялся спросить, что случилось. Может быть, он боялся, что я скажу о своих чувствах к Амо. Нино и Фабиано, конечно же, посвятили его в подробности. Папа отреагировал гневной вспышкой.

— Лука и Ромеро уже в пути. — сказал Нино низким голосом.

— С объявлением войны. — сказал отец с мрачным смехом.

— У нас есть его сын, было бы глупо угрожать нам сейчас. — сказал Алессио.

— Было бы разумно убить Амо, пока он на операции, и получить преимущество в этой войне — сказал Массимо.

Я подняла голову. Нино покачал