Он достал из кармана овальную миниатюру в золотой рамке тончайшей работы, умещавшуюся на ладони. Работа оказалась великолепная, многоцветная роспись по эмали — однако то, чем занимались кавалер и дама… Поручик смущенно фыркнул. В Шантарск порой добирались японские пикантные картинки, но эта давала им сто очков вперед. В жизни не догадаешься, что этакие амурные позиции могут существовать…

— Какой вы, право, ханжа, — фыркнул Маевский, бережно убирая миниатюру в карман. — Это, надобно вам знать, серия из дюжины эмалей, творение знаменитого в прошлом мастера. Восемь я уже приобрел, и подсказали местечко, где сыщутся остальные четыре. Строго говоря, я спасаю произведения искусства от гибели и забвения… — он вновь потянулся. — Очаровательное место все-таки. Можно петь что угодно, не боясь выволочки и ареста, можно прихватить отсюда на память что угодно. А вы, я вижу, опять предаетесь трагическим раздумьям?

— Не сказал бы, — подумав, ответил Савельев. — Мне просто-напросто никак не свыкнуться с мыслью, что все они… — он показал рукой вокруг, — что все они давным-давно мертвые…

— Вот тут вы категорически неправы, — серьезно сказал Маевский. — Ничего, обвыкнетесь… Видите ли, все обстоит несколько иначе. Мертвых нет нигде. Только живые. Ведь, если вдуматься, и мы с вами давным-давно мертвые для тех, кто обитает столетие спустя, а они, в свою очередь, мертвы для своих потомков, и так — до бесконечности, до тех пор, пока живет человечество. Собственно говоря, нет никакого былого и грядущего. То есть… Нет ни «прошедшего», ни «предстоящего». Есть некая бесконечная линия, на протяжении которой одновременно обитают все. Живые и здоровые. Со временем вы привыкнете именно к такой точке зрения на течение времени… Ага, наконец-то!

Прямо перед ними в пустой прямоугольник зеленой травки, окруженный мощеными дорожками, опустилась летающая лодка, и сидевшая за рычагами управления Элвиг, помахав им рукой, показала на дверцу. Поручик распахнул ее, и они забрались внутрь, оказавшись единственными пассажирами.

Маевский с легким недоумением спросил:

— А как же остальные?

— А никого больше и не будет, — сказала Элвиг преспокойно. — Отправимся втроем. Вы не дети да и я не новичок, так что мои начальники ничего не имели против. Разумеется, потом, если там найдется что-то интересное, можно отправить хоть сто человек с грузовыми лодками, но для первого осмотра достаточно и нас, отчаянных и везучих. Мы ведь все везучие, господа мои? Лично я — безусловно.

— Я, пожалуй, тоже, — сказал Маевский.

Поручик молча кивнул, решив, что имеет все же достаточные основания не причислять себя к невезучим. В конце концов, Элвиг лучше знать и ее неизвестным начальникам — тоже. И все же он осторожно заметил:

— Сторри настаивал…

Элвиг поморщилась с пренебрежительной гримаской:

— Сторри — мелкий авантюрист, в жизни не бывавший в серьезных делах. Я ему сказала чистую правду, Аркади. Никаких «смертельных местечек» нет. Ни единого упоминания в нашем архиве. А в двух Черных Городах я и в самом деле бывала. Один, правда, оказался совершеннейшими руинами, зато второй сохранился лучше и кое-чем порадовал. Они все брошены. Давным-давно. Никто никогда не встречал в них цвергов. Пусто. Но даже если бы кто-нибудь из них нам и попался…

Она расстегнула обе кобуры, по-прежнему висевшие на поясе, привычно выхватила два странных предмета. С револьверами их роднили только гнутые ручки и подобия спусковых крючков. Тот, что в левой руке, представлял собой толстую трубку из мутно-фиолетового стекла, покрытого узорами золотистого цвета, походившими на металлические. Тот, что в правой — тоже трубку, но не из стекла, а из темного металла, ажурную, покрытую прорезями в форме ромбов и треугольников.

— Вот, извольте, — сказала Элвиг чуть покровительственно. — В левой руке у меня устройство, надолго парализующее любое живое существо. В правой — оружие, надолго и надежно «пеленающее» цверга. Испытано в деле — и мною в том числе. У меня на счету — два собственноручно плененных цверга… — Она помолчала и ангельским голоском осведомилась: — А у вас, господа мои?

Они переглянулись, сконфуженно потупились. Судя по лицу Маевского, за ним не числилось этаких подвигов.

— Вот так-то, — удовлетворенно сказала Элвиг, спрятав оружие. — Кто бы нам там ни попался, человек или цверг, разговор выйдет короткий. Только цвергов, повторяю, там быть не может. Что до людей, какие-нибудь прохвосты там и могут оказаться, но это, право же, не помеха… Что до ваших людей… То, что они приобрели карту, на которую нанесен Черный Город, еще не означает, что они незамедлительно туда и отправились. Верно?

— Вам виднее, — пожал плечами Маевский. — Вы командуете, а у нас есть приказ вам сопутствовать…

— Ну, в таком случае — в путь, — сказала Элвиг и коснулась блестящего изогнутого рычага.

…Оказалось, что Семь Излучин — не метафора, а именно что название, отражающее реальное положение дел. Отсюда, с головокружительной высоты, прекрасно можно было рассмотреть, что неширокая спокойная река (казавшаяся сверху застывшей серой полосой) протекает по необозримой равнине весьма причудливо, выгибаясь семью излучинами Справа к ней вплотную подступали скалистые отроги, голые, лишенные растительности, вздымавшиеся все выше и выше, превращавшиеся в настоящий горный хребет. Голые вершины, сероватые и коричневые, каменные осыпи, пропасти, ущелья, остроконечные пики… Лабиринт из дикого камня, ни травинки, ни кустика, ни деревца… «Неприятные места, — подумалось поручику. — Полное отсутствие жизни…»

— Ну да, разумеется, — сказала Элвиг. — Цверги терпеть не могли лесистых мест. Все их города, которые нам до сих пор удалось разыскать, именно в таких вот местах и расположены. Ни травинки… Люди бы тут рехнулись от тоски, им, видимо, нравилось…

Она остановила лодку в воздухе, положила перед собой тщательно расправленную карту и присмотрелась к ней. Обернулась:

— Посмотрите, господа? По-моему, мы где-то неподалеку…

Они поднялись с мест, склонились к карте, имевшей несомненное сходство с раскинувшейся внизу местностью. Элвиг повела пальцем:

— Мы примерно вот здесь… Верно?

— Да, очень похоже.

— Похоже, — поддержал поручика Маевский. — Вот только, судя по масштабу, искомая точка может занимать пространство в десяток квадратных миль…

— Не тысячу же? — бесшабашно встряхнула головой Элвиг. — Будем искать… Вы никогда не видели Черных Городов? Понятно… Ну, могу заверить, что вы их ни с чем не спутаете, — это именно что города, пусть и непривычного вида. Кстати, цветом они вовсе не черные — просто-напросто кто-то сотни лет назад употребил именно такое выражение как некую метафору — и оно незаметно прижилось. Зло — всегда черное… Высматривайте все, что, в отличие от мертвой природы, имеет четкие геометрические формы. Времени у нас предостаточно. Вперед, господа мои?

В глазах рябило, даже затылок ломило от напряжения, с которым поручик уставился за борт, порой высовываясь в распахнутое окно, — уже приобвыкся летать и не испытывал ни страха, ни неприятных ощущений. Маевский, тот и по пояс высовывался, благо лодка плыла над кручами на невеликой скорости и без резких маневров.